Снова посох метнулся вперед, и нимб бледного огня заискрился
над Дилвишем. Со временем нимб исчез. Но с того мгновения Дилвиш стоял на месте
и не двигался.
Картина в омуте изменилась.
— Что случилось?
— Темный обрушил на Дилвиша ужасное проклятие, против
которого не помогла даже Высшая Кровь, — сказала Мелинда. — Посмотри.
Наступил день. На алтаре лежал скелет. Колдун исчез. Дилвиш
стоял один — мраморный в солнечном свете, омытый утренней росой. Его правая
рука застыла в таком положении, словно он собирался поразить врага.
Попозже появилась ватага мальчишек. Они долго рассматривали
фигуру, потом побежали в город рассказать о находке. Старейшие Портаройа пришли
на холм и забрали статую как дар таинственных существ — бессчетных друзей их
Освободителя, они отвезли статую на телеге в Портаройа и установили ее на
площади рядом с фонтаном.
— Колдун превратил Дилвиша в камень!
— Да. И Дилвиш простоял на площади два столетия, как
памятник себе самому, памятник, грозящий врагам города, который освободил.
Никто не знал, что случилось с Дилвишем, но постепенно все его друзья среди
людей состарились и умерли, а статуя стояла на том же месте.
— И Дилвиш в камне спал?
— Нет. Темный не такой добрый. Пока негнущееся тело
Дилвиша стояло памятником, его душа была изгнана в глубины ада, так глубоко,
как только Темный сумел ее загнать.
— Ох!
— И то ли чары так наложили, то ли Высшая Кровь со
временем победила или какой-то могущественный союзник Дилвиша узнал правду и
наконец пришел на помощь — никто не знает. Но в один прекрасный день, когда
Лулиш — Полководец Запада победоносно шествовал по тем землям, все люди
Портаройа собрались на площади, готовясь к обороне города.
Отражение луны уже подползало к краю омута. Однако новая
картина не замедлила появиться.
Люди Портаройа вооружились и тренировались на площади. Их
было немного, но они, казалось, были намерены продать свои жизни как можно
дороже. Многие в то утро смотрели на статую Освободителя, вспоминая легенду.
Потом, когда солнце раскрасило статую, она ожила…
За четверть часа медленно, явно с огромными усилиями, статуя
пошевелила конечностями. Вся толпа на площади стояла и смотрела, замерев.
Наконец Дилвиш спустился с пьедестала и напился из фонтана.
Люди собрались вокруг него. Напившись, Дилвиш повернулся к
ним.
— Его глаза, мама! Они изменились!
— После того, что он видел во время скитаний своего
духа, разве удивительно, что они изменились?
Картина преобразилась. Отражение луны уплывало все дальше.
— И откуда-то он привел своего коня, который и конем-то
не был, — зверя из железа, похожего на коня.
На мгновение омут потемнел, и дрожь пробежала по поверхности
вод.
— Блэк, его конь. Дилвиш поехал на нем в бой и, хотя он
долго сражался пешим, выехал на нем же из битвы — единственный, кто выжил из
защитников Портаройа. За те недели, что оставались до битвы, он хорошо
подготовил своих людей, но их оказалось слишком мало. Они называли Дилвиша
Полководцем Востока, в противовес титулу Повелителя Лулиша. Все пали, кроме
Дилвиша, хотя повелители и старейшие других городов Востока подняли свои армии
и признали его своим полководцем. И настал день, когда Дилвиш очутился у стен
Дилфара и сразил в битве Ланса в Непобедимых Доспехах… Однако луна уходит, воды
темнеют.
— А имя? Почему я не могу произносить имя Джеллерака?
Когда девушка назвала Темного по имени, раздался шелест,
словно огромные сухие крылья ударили в воздухе высоко над головой, и луну
закрыло облако, темные тени отразились в глубинах омута. Милдин поспешила
надеть на дочь плащ-оборотень.
Шелест стал громче, их внезапно окутал туман.
Милдин сделала Знак Луны и мягко проговорила:
— Сгинь! Именем Ковена, которому я госпожа, приказываю
тебе. Иди назад, откуда пришел. Мы не хотим видеть темные крылья над Каер
Деваш.
Что-то, спускаясь, проплыло в воздухе, и в вышине над ними
между огромными крыльями летучей мыши появилось бесстрастное лицо. Когти
существа сверхъестественно блестели — красные, как металл, раскаленный в
кузнице.
Чудовище кружило над ними, и Милдин, запахнув плотнее плащ,
подняла обе руки.
— Луной, Матерью Нашей, во всех ее ликах, я приказываю
тебе убраться. Сейчас же! Немедленно! Убирайся из Каер Деваш!
Существо приземлилось рядом с женщинами, плащ Милдин
замерцал, а Камень Луны засверкал, словно тусклое пламя. Существо попятилось от
света назад, во Тьму.
В облаках появился просвет. Лунный свет залил землю. Его
лучи коснулись существа.
Оно закричало, как кричит человек от сильной боли, потом
взметнулось в воздух, направляясь на юго-запад.
Телинда посмотрела в лицо матери, которое неожиданно стало
очень усталым, старым…
— Что это было? — спросила она.
— Слуга Темного. Я пыталась предостеречь тебя. Так
долго имя Темного использовали в заклинаниях, когда вызывали духов и темные
силы, что оно стало Именем власти. Темные существа спешат обнаружить того, кто
произнес имя, всякий раз, как слышат его полностью, боясь, как бы это не был
сам Темный, — ведь Темный разгневается, если они опоздают. Если же их
позвал не Темный, то они мстят слишком самонадеянному колдуну. Еще говорят,
если кто-то слишком часто произносит его имя, тогда он сам узнает об этом и
насылает проклятие на смельчака. Как бы там ни было, не стоит распевать такие
песни.
— Я больше не буду. Но как колдовство может быть таким
могущественным?
— Темный стар, как эти холмы. Когда-то он был белым
магом, но ступил на темный путь, который сделал его абсолютным злом… Ты знаешь,
колдуны очень редко меняются к лучшему, а он сейчас стал одним из трех самых
могущественных, возможно, самым могущественным из всех колдунов всех инкарнаций
Земли. Он до сих пор жив и очень силен, хотя история, которую я рассказала
тебе, случилась много столетий назад. Но даже у Темного есть трудности.
— Почему так? — спросила дочь колдуньи.
— Потому что Дилвиш снова ожил, и я полагаю, что он
сильно разгневан.
Луна полностью выплыла из-за тучи, и такая огромная она
была, что превратила пустынные земли в золотые.
Милдин и ее дочь направились назад на холм, к Каер Деваш,
окруженному рядами сосен, возвышающихся над серебряной рекой Денеш.
Колокола Шоредана
Никто не жил в землях Рахорингаста.
