Он был уже совсем близко, и вдруг в воздухе над ней что-то
засветилось, и это заставило его замедлить шаги. Секунду он ощущал ужасающее
присутствие того самого существа, выползавшего на его глазах из Ямы, перед тем,
как опустившаяся с небес рука унесла его прочь. Ему даже показалось, что он
видит смутные, призрачные очертания Старейшего, его тянущиеся к ней щупальца.
Но в этом его движении не было ничего угрожающего. Совсем напротив. Казалось,
что это существо хочет утешить ее, даровать ей некую сверхъестественную
милость. Видение длилось всего лишь миг, и можно было отнестись к этому как к
игре света, к обману зрения. Потом оно исчезло, и крохотная фигурка на полу
превратилась в прах.
Когда он приблизился, там уже почти не на что было смотреть.
Лишь полусгнившие клочки ее одежды валялись возле его ног. Только…
Что-то мелькнуло слева от него.
Зеркало…
В нем больше не отражался большой зал. И не было отражения
другого зеркала, висевшего на противоположной стене, вместо этого там виднелась
широкая, изогнутая, белая каменная лестница, по которой неторопливо поднимались
две фигуры. Женщину он узнал сразу, потому что это, без сомнения, была
Семирама, такая, какой он помнил ее и какой она была до внезапного вмешательства
смерти. А мужчина…
В нем было что-то знакомое, но лишь когда он повернул голову
и их взгляды встретились, Дилвиш понял, что они могли бы быть братьями. Тот,
другой, был крупнее, чем он сам, и, вероятно, немного постарше, но их лица были
удивительно похожими. Тот, другой, слегка улыбнулся.
— Селар… — прошептал Дилвиш.
И тут воздух наполнился звуками, подобными звону огромного
хрустального колокольчика. Трещины, словно черные молнии, пронеслись по
поверхности зеркала и на пол посыпались куски стекла, а весь Замок задрожал и
пошатнулся.
Дилвиш в последний раз увидел пару на лестнице, беззаботно
поднявшуюся по ней до конца и скрывшуюся в проходе над лестницей за
темно-голубым занавесом, а потом и этот кусок стекла тоже соскользнул вниз и
разбился. Семирама, державшая того, другого, за правую руку, так и не
оглянулась.
Опустившись на одно колено, Дилвиш порылся в пыли. И поднял
цепочку, на которой висел маленький медальон. Он опустил цепочку и медальон в
свой карман.
Глава 11
— Сюда! — закричал им Блэк. — Скорее! Мы
движемся быстрее, чем прежде!
Хогсон, Деркон и Арлата вернулись в комнату Туалуа.
— Что такое, Темный? — спросил Деркон.
— Подойди сюда, — сказал Блэк. — У меня есть
кое-что для тебя.
Деркон повиновался.
— Вот. — Блэк показал раздвоенным копытом на
красную полоску, видневшуюся среди груды мусора. — Подбери его.
Деркон поднял этот предмет.
— Жезл Джеллерака? — спросил он.
— Красный Жезл Фалкинтайна. Возьми его с собой.
Быстрей!
Блэк повернулся и пошел к той нише, в которую выбежал
Дилвиш. Остальные последовали за ним.
— Темный, — сказал Деркон, — я иду за тобой.
Но что происходит? Почему мы столь поспешно уходим?
— Это помещение все еще существует лишь потому, что мы
находимся в нем. Своим уходом мы поможем дому избавиться от лишнего крыла…
— Дому?
— На этот раз он решил стать меньше. Но основная
причина заключается в том, что скоро произойдет Великая Вспышка, поэтому дом
попросил нас уйти как можно быстрее…
— Извини меня, Темный, — прокричал Хогсон, когда
они прошли сквозь нишу и начали спускаться по деревянной лестнице, — но
эта Великая Вспышка… ты имеешь в виду…
— Сотворение Вселенной, — договорил за него
Блэк. — Да. Нам предстоит пройти весь путь. В любом случае, после Вспышки мы
будем пересекать опасную зону, где обитают существа, которые причинят нам
столько самого страшного вреда, сколько смогут. Возможно, дом сумеет не
впустить многих из них, но некоторые…
Блэк добрался уже до конца лестницы, и тут произошла
Вспышка. Все краски схлынули, и мир сделался лишь черным и белым, темным и
светлым.
— Углы! — воскликнул Блэк. — Скорее всего,
они появятся из углов зала! Не пытайтесь пронизывать их острием ваших мечей,
потому что это ничего не даст! Рубите их наотмашь, но только не ты, Деркон! Ты
должен пользоваться жезлом!
— Против кого? Как? — закричал Деркон, и в этот
миг вернувшиеся в зал краски и почти привычные чередования света и тени сделали
его светлее, и Деркон разглядел Дилвиша, стоявшего впереди, в центре зала, с
обнаженным мечом в руке.
— Гончие своры Фандолоса! Красный жезл обретает
наибольшую силу в руках черного чародея. Пользоваться им несложно. Это мощное
магическое оружие, способное испепелять врага, и мало что может сравниться с
ним. Эффективность его действия всецело зависит от воли и жизненных сил того,
кто держит его в руке. Ты только что прошел сквозь Пламя Созидания и всего
этого у тебя должно быть в избытке! Давайте все встанем посередине зала — в
круг!
Прежде чем они подошли к Дилвишу, наверху загорелась люстра,
и в зале стало так светло, насколько это вообще считалось возможным в Замке.
Изуродованное тело демона исчезло. Под разбитыми зеркалами валялись груды
осколков, обнажились глухие серые стены и зал стал казаться меньше. В переднем
углу зала тикали большие часы, а их циферблат был похож на мерцающее пятно.
В углу возле часов что-то шевельнулось, и Хогсон тихонько
забормотал какие-то фразы.
— Боги, которых ты призываешь, еще не родились, —
заявил Блэк.
Во внезапном появлении костлявой и угловатой фигуры было что-то
столь же стремительное и неотвратимое, как в разряде статического
электричества. Она была черная и стояла на задних конечностях, но когда она
прыгнула вперед, то сделалась чем-то похожей на волчью, от нее веяло холодом и,
казалось, что ей движет неумолимое чувство первобытного голода и ничто во всей
новой Вселенной не способно удовлетворить его полностью.
— Воспользуйся жезлом! Уничтожь его! — воскликнул
Блэк.
— Я не могу привести его в действие! — ответил
Деркон, потом сжал губы, сузил глаза и взмахнул им перед собой.
