Он вошел в здание. Сидевшая за столиком пожилая медсестра
равнодушно посмотрела на него и отвернулась. Ей было абсолютно безразлично, кто
входит в больницу и кто из нее выходит. Дронго подумал, что двоих сотрудников
милиции для охраны явно недостаточно. Хорошо, что Арзуманян привлек и частную
охрану. Он поднялся на третий этаж. Теперь нужно пройти по коридору. Через
двадцать шагов он обнаружил закрытую дверь. «Наверное, это отделение
реанимации, – подумал Дронго. – Позвонить Арзуманяну, чтобы он
вышел?»
Дронго вошел в какую-то комнату и увидел висящший на вешалке
белый халат. Он хотел надеть его, но халат, конечно, был ему мал. «С моим
ростом и комплекцией вряд ли найдется подходящий», – подумал Дронго.
– Проклятье, – прошептал он, набрасывая халат на
плечи.
Дронго снова подошел к двери и постучал. Дверь приоткрылась,
и в щель выглянула девушка в голубом халате.
– Что вам нужно? – прошептала она.
– Я из милиции, – строго сказал Дронго и, не давая
ей опомниться, спросил: – Где у вас лежит обгоревший мальчик?
– В конце коридора, направо, – испуганно ответила
девушка.
– Спасибо. И никого больше не пускайте.
Девушка, послушно закивав, закрыла дверь.
В коридоре Дронго увидел телохранителей Арзуманяна. Все трое
были высокого роста и в больничных халатах. «Очевидно, для них специально
подбирали халаты», – с легкой завистью подумал Дронго. Двое из них стояли
у стен коридора – справа и слева, словно изготовившись для нападения. Третий
демонстративно держал руку на оружии, висевшем у него под пиджаком. Все трое
выглядели настоящими профессионалами. «Так и должно быть, – подумал
Дронго, – ведь Арзуманян обратился в лучшее агентство города».
– Вам куда? – спросил один из телохранителей.
– Мне нужен Арзуманян.
Ему преградили путь.
– Он здесь не принимает, – строго объяснил второй.
Он говорил с некоторым акцентом, и Дронго удовлетворенно
кивнул: он узнал этот акцент.
– Вы никуда не пройдете, – предупредил первый.
Ростом он был чуть ниже своих товарищей. Большой выпуклый
лоб, глубоко запавшие глаза. Очевидно, раньше он был старшим офицером.
– Ребята, я не собираюсь с вами драться, –
улыбнулся Дронго, – тем более, что я с вами не справлюсь. Вас трое
классных молодых специалистов, а я один. С одним я еще, может быть, справился
бы, с двумя – возможно, но втроем вы меня все равно одолеете. Хотя, пожалуй,
мне будет трудно справиться даже с вами, – обратился он к телохранителю,
стоявшему у окна.
Тот был самым высоким из троицы, со слегка вытянутым лицом и
характерной южной внешностью.
– Судя по акценту, вы грузин, – сказал
Дронго. – Вы знаете, что-либо о спецотряде «Омега», который действовал в
Грузии?
– Конечно, – удивился молодой человек, – а
почему вы спрашиваете?
– Я почетный член этого отряда, – пояснил
Дронго. – Кажется, у них только три почетных члена, и я один из них.
– Вы Дронго? – сразу понял грузин.
– Да, – кивнул он. – Теперь я могу пройти?
В это время Арзуманян, услышав голоса, вышел из палаты и
увидел, что его телохранители замерли перед Дронго.
– Для нас честь познакомиться с вами, – сказал их
командир.
– Что вы им сказали? – изумился Арзуманян, когда
Дронго подошел к нему. – Они не пускали даже главного врача.
– Несколько лет назад в Тбилиси в кабинете бывшего
посла Грузии Гии Чантурия мне вручили вымпел и знак почетного члена спецотряда
«Омега», – пояснил Дронго. – Любой грузин знает, что это за отряд. И
кто его почетные члены.
– Про вас рассказывают столько легенд, – кивнул
Арзуманян и тяжело опустился на стоявший в коридоре стул.
Арзуманян был небрит и выглядел усталым. Дронго сел рядом.
– Они все-таки достали Лунько, – горько сказал
Арзуманян. – Я теперь думаю: кто будет следующим? А ведь я был уверен, что
именно Вячеслав Лунько «заказал» мое убийство… Несчастный человек. У него
осталась семья.
– Почему были уверены? Вы говорили: либо он, либо
Назаров.
– Лунько работал в Сибири. У него были свои связи с
блатными. И об этом в нефтяной компании все знали, – пояснил
Арзуманян. – Но теперь ясно, что это не он. Остается Назаров.
– Как вы думаете, за что его убили?
– Откуда я знаю? Я уже никому не верю. Даже… вам.
Извините, но я сейчас думаю только о завтрашней операции. Утром мы улетаем. Мне
пришлют еще пятерых охранников, чтобы мы могли благополучно доехать до аэропорта.
– Надеюсь, что доедете, – кивнул Дронго. – У
меня к вам необычное предложение.
– Какое? – устало поинтересовался Арзуманян.
– Если завтра операция пройдет нормально, а я надеюсь, что
так оно и будет, вы позволите одному из моих людей имитировать ваш приезд в
Москву?
– Зачем вам это нужно?
– Мне важно понять механизм принятия решений, –
пояснил Дронго. – Мы сделаем так. Вы звоните в Москву и предупреждаете
всех о вашем приезде. Вызываете телохранителей к самолету, говорите, что решили
срочно вернуться. Что после операции можете, наконец, заняться своими делами.
Послезавтра ваши телохранители должны встретить вас в аэропорту. Вы меня
понимаете?
– Нет, не понимаю. Если даже все будет хорошо, мне
нужно остаться в Англии еще на два-три месяца. Я не смогу вернуться
послезавтра. Конечно, если вы настаиваете, я прилечу. Но только на один-два
часа. И сразу улечу обратно… Лишь бы операция прошла хорошо, – он постучал
по столу. – Не будем об этом говорить заранее. Мальчику очень плохо.
– Вы правы, – мрачно согласился Дронго, –
лишь бы операция прошла успешно. Тогда мы и поговорим. У вас будет охрана в
Лондоне?
– Да. Моя секретарша связалась с частным агентством.
Меня встретят представители этого бюро.
– Тогда мне остается пожелать вам счастливого пути.
Дронго поднялся и протянул Арзуманяну руку. Тот тяжело
поднялся и сильно сжал его ладонь.
– Я хочу вас предупредить, – он тяжело
вздохнул. – Если завтра… если вдруг… Я не знаю, что со мной будет. Может
быть, я сойду с ума. Может, я стану идиотом и меня поместят в психиатрическую
клинику. Я уже чувствую, как схожу с ума. Держусь на грани. Я не знаю, что со
мной будет. Но ваши деньги я перевел на ваш счет. Если я вдруг умру или сойду с
ума, то и тогда вы не пострадаете. Подождите, – сделал он останавливающий
жест рукой, видя, что Дронго хочет его перебить, – я не сомневаюсь в вашем
благородстве. Но мне важно вам все объяснить. Они могут найти меня и в Лондоне.
Но если я оттуда не вернусь, то и тогда прошу вас найти убийц. Пусть хотя бы
души моих родных на том свете не так страдают. Найдите их, я вас прошу.
