— Хотя, по правде говоря, — сказала Олана, — из-за того, что вы не относитесь ни к одной провинции королевства, в любом городе Данленда вы будете считаться ниже прислуги.
Для Мири изучать искусство беседы было так же смешно, как осваивать хорошие манеры. Все они с самого раннего детства умели разговаривать, так чему же тут еще учиться? Хорошо хоть на уроках по искусству беседы девушкам позволялось разговаривать друг с другом, если, разумеется, они соблюдали все правила.
Олана разбила учениц на пары, назначив каждой особый ранг. Мири обрадовалась, когда ее поставили в пару к Бритте, хотя волею Оланы она стала ниже ее по положению.
— Вы должны сознавать собственный статус, а также статус своего собеседника, — сказала Олана.
Мири нахмурила лоб и осторожно огляделась. Никто из девушек не осмелился прервать наставницу и поинтересоваться, что означает слово «статус».
— Тот, кто ниже по положению, всегда уступает тому, кто выше. Мы, конечно, сейчас просто практикуемся, ведь во всем королевстве мало найдется таких людей, кто посчитал бы свой ранг ниже вашего.
Оскорбления Оланы были как укусы надоедливой мухи, прилипшей к носу, и Мири очень хотелось прибить ее. Бритта толкнула Мири локтем и улыбнулась, словно прочитала ее мысли.
— Тем не менее одна из вас в следующем году поднимет свой ранг, — продолжала Олана, — так что все должны трудиться в предвкушении этой возможности. Те, кому досталась роль низшего ранга, должны знать имя и ранг вышестоящей особы. При правильном ходе беседы вы будете часто к ней обращаться. Можете начинать.
— Итак, госпожа Бритта, — произнесла Мири, присоединившись к гулу, наполнившему класс.
Бритта состроила недовольную гримасу:
— Совсем необязательно так меня называть.
— Ты выше меня по положению, — пояснила Мири, — так что будешь госпожой.
— Тогда ладно, милочка.
— О, госпожа Бритта! — прогундосила Мири, представляя, что именно так говорят богачи.
— Слушаю вас, милочка, — гнусаво передразнила ее Бритта.
— Очень надеюсь, что все ваши господа и дамы толстые и счастливые, госпожа Бритта.
— Все толстые и ни одного счастливого, милочка.
— В самом деле, госпожа Бритта? Как чудесно, что вы вращаетесь при дворе, среди толстых орущих господ и дам, которые катятся по коридорам, как колобки.
— Вы правы, это чудесно, — рассмеялась Бритта.
— Вы очень хорошенькая, когда улыбаетесь, госпожа Бритта. Делайте это чаще.
Бритта мягко улыбнулась и кивнула.
Олана прервала практические занятия, чтобы поразглагольствовать насчет ведения беседы: важно повторять имя и титул собеседника, задавать вопросы и неизменно возвращать разговор к его личности.
— Никогда ничего не рассказывайте о себе, — наставляла Олана. — Не только из вежливости, но и для того, чтобы защитить свои секреты, если они у вас есть, в чем я сомневаюсь. Предположим, на балу вы сильно разгорячились. Может кто-нибудь из вас сказать, как сообщить об этом принцу, не упоминая о себе?
Кэтар резво подняла руку, и Олана ее вызвала.
— Мне кажется, здесь довольно душно, — выпалила Кэтар. — Вам не жарко, ваше высочество?
— Молодец, — похвалила ее Олана.
Мири хмуро взглянула на Кэтар — та самодовольно улыбалась. Олана спросила, что можно сказать, если принц спросит тебя о самочувствии. Мири поспешила поднять руку:
— Хм, я с нетерпением ждала встречи с вами, ваше высочество. Как прошло путешествие?
Олана выгнула бровь:
— Неплохо, если бы не «хм».
Кэтар торжествующе посмотрела на Мири.
— Глупый урок, — сказала Мири Бритте, когда они вновь начали работать по парам. — Учиться читать полезно, а то, чем мы сейчас занимаемся, глупо. Я бы лучше драила кастрюли.
Бритта пожала плечами:
— Наверное, и этот урок важен, но лично мне не нравится обсуждать высших и низших и все такое прочее. Речь идет всего лишь о хороших манерах. Мне кажется, если хочешь произвести хорошее впечатление, относись к людям почтительно, заслуживают ли они того, по мнению Оланы, или нет.
— А ты не тугодумка, — сказала Мири, — так чего тогда притворяешься?
Бритта чуть не ахнула от обиды и смущения:
— Ничего я не притворяюсь… и вообще… я просто…
— Ты ведь и раньше умела читать, правда? — прошептала Мири.
Бритта вроде бы собиралась все отрицать, но потом передумала:
— Не хотела, чтобы Олана ставила меня всем в пример. Мне и так живется не сладко… в деревне.
— Прости, Бритта, я не…
Бритта кивнула:
— Знаю. Я слышала, как разговаривают с вами торговцы. Я вижу, как обращается с горянками Олана. Конечно, теперь ты будешь думать, что все жители равнины одинаковы. Но знаешь, Мири, мне они не нравятся. Совсем не нравятся.
На следующее утро Олана объясняла правила дипломатических переговоров, начав с «Обрисуйте проблему» и закончив «Добивайтесь взаимной договоренности», а затем быстро прошлась по длинному списку общих принципов дипломатии.
— «Говорите правду как можно более доступным языком, — зачитывала Олана из книги. Голос ее звучал необычно напряженно, словно ей было стыдно перечислять принципы, которым сама она не следовала. — Внимательно выслушивайте своих союзников и противников, чтобы знать их намерения. Лучшие решения не приходят с помощью силы. Признайте свои ошибки и объявите, как вы намерены их исправлять».
Мири передразнила Олану, поджав губы, и Бритта заулыбалась, прикрыв рот рукой.
— Ну а теперь вкратце займемся коммерцией, — сказала Олана, — чтобы вы не опозорились перед принцем.
Как только начался урок, Мири невольно спросила себя, неужели жители равнины действительно сообразительнее горцев. Она думала, что коммерция просто вычурное слово, обозначающее то, как они меняют линдер на товары, но Олана трещала без умолку о спросе и предложении, о рынке, торговле и прибыли. Казалось, будто наставница специально говорит сложно о простых вещах, чтобы девушки почувствовали себя глупыми. Во всяком случае, Мири надеялась, что это именно так.
Во время следующего перерыва она открыла книгу по коммерции, чтобы понять, сможет ли она в ней разобраться. Минут через пять у нее разболелась голова, и Мири захлопнула книжку. Наверное, голова устала от постоянных попыток освоить язык горы или, возможно, ей просто не хватает ума.
В окно она увидела, как Фрид швыряет снежки на дальность, а Эса смеется над тем, что сказала шестнадцатилетняя Тонна. Даже Кэтар покинула сегодня класс и, усевшись на ступени, подставила солнцу лицо. Снегу намело Мири по пояс. Пик зимы.
В эту пору шубки у кроликов самые густые, а это означает, что пришла пора их забивать. В середине зимы на столах появлялось рагу из свежего мяса, а из меха шили кому новую шапку, а кому варежки. Небольшой праздник. Мири ненавидела эту обязанность, но каждый год бралась за дело, жалея Марду, которая оплакивала смерть каждого живого существа. Интересно, решится ли в этом году Марда забить кроликов, или отец как-нибудь вечером позаботится обо всем?
