— Да-да, конечно.
— Я вам больше скажу: я абсолютно уверена, что при
вскрытии покойной Анищенко эксперты не нашли в ее организме ни малейшего следа
наркотиков и вообще никаких лекарств!
— Точно, — в голосе Олега появились
заинтересованные нотки.
— Ну так можете вы мне определенно сказать, что же с
ней произошло? Зачем она это сделала?
— Черт ее знает, — честно ответил Олег.
— Ну тогда слушайте меня. Я нарочно начала издалека,
чтобы подвести вас к одной мысли. Вы небось производили обыск в ее квартире на
улице Братьев Васильевых?
— Как вам сказать.., официально обыск производила
милиция.., но мы там тоже побывали, так сказать, по негласному соглашению с
милицией нам разрешили.
— И когда вы беседовали с ее окружением, вам никто не
рассказывал, что Валерия.
Петровна интересовалась.., ну, колдовством, белой магией и
так далее? Дома у нее вы никаких материалов не нашли?
— Вы знаете, — оживился Олег, — что-то такое
было. Дома мы нашли книжки по трансакциональному анализу, что-то про карму…
И сослуживцы ее говорили, что раньше она этим интересовалась,
а в последнее время перестала упоминать. Она вообще в последнее время как-то от
людей отдалилась, все одна да одна была. Там злые языки говорили, что это
оттого, что она с директрисой интерната конфликтовала.
— Директриса, я думаю, тут ни при чем, —
решительно высказалась Надежда. — Так вот, слушайте. Занятия в интернате
заканчиваются часа в два, стало быть в три учителя уже свободны. У вас есть
сведения, что Валерия Петровна делала с трех часов и до вечера? Когда она
возвращалась домой, во сколько?
— Это трудно выяснить, потому что жила она одна, а
соседи ведь не каждый день ее на лестнице встречали. По-разному она домой
возвращалась, иногда в четыре часа дня, а иногда — в семь вечера. А где она
бывала — никто не знает.
— Так я вам могу сказать, где она бывала по
понедельникам и вторникам. Она ходила на занятия к тибетскому магу Ранбану
Санмину в Центр культуры и отдыха, который находится недалеко от вашего дома у
Московских ворот.
— Точно?
— Абсолютно точно. И знаете что, Олег, давайте-ка постоим
немножко, чтобы вы не отвлекались на вождение, и я вам все вкратце объясню.
Олег беспрекословно согласился, он вообще поглядывал на
Надежду с уважением. Он пристроил машину в небольшом тупичке, и Надежда коротко
и сжато рассказала ему про трех типов, которых она видела в метро, про то, как
подняла брошенный Валерией Петровной буклет и проследила ее до дома, а также
про то, как она ходила узнавать насчет мага, и что буклет оказался оплаченным
пропуском на специальные занятия к тибетскому магу Ранбану, как его там дальше,
язык сломаешь…
— И что это доказывает? — недоверчиво щурился
Олег.
— Пока это мало что доказывает, — признала
Надежда. — Видела их в метро одна я, то есть только я заметила, что с
этими людьми что-то не так и потом смогла связать их с убийствами. Теперь
перехожу собственно к делу.
Девушка в Центре отдыха посылала меня к какой-то Белле
Александровне, сказала, что у нее списки групп и вообще весь учет. Я,
разумеется, к ней не пошла и не пойду, потому что там стали бы меня спрашивать,
кто такая моя приятельница, как ее фамилия. А если бы я назвала фамилию
Анищенко, то, надо думать, недолго бы после этого прожила.
— Вы так считаете?
— Да, потому что, в отличие от вас, убеждена, что я
права и у тибетского мага занятия не простые, дело там нечисто. Понимаю, что
мои утверждения кажутся вам пока голословными, но вот если бы каким-то образом
поинтересоваться этими списками.., осторожненько так снять копии.., так, чтобы
никто ничего не заподозрил. Есть у вас, наверное, такие специалисты?
— Есть. — Надежда не видела в темноте лица Олега,
но почувствовала, что он улыбается.
— И вот если бы в списке группы, которая занимается по
понедельникам и вторникам с четырех до шести обнаружились бы фамилии не только
Анищенко, но и Локоткова, и Веретенникова, то вы бы согласились со мной, что
дело нечисто?
— Да, пожалуй;
— Скажите, Олег, а что вы сами-то обо всем этот
думаете?
— Откровенно говоря, не знаю, что и думать, —
вздохнул Олег. — По городу ходят слухи, да и телевидение нагнетает
обстановку — война в топливном бизнесе, передел рынка. То есть, грубо говоря,
наша компания «Петройл» заказала Крутицкого, а те за это нам отомстили и
заказали нашего Бураго. Но я вам вот что скажу: директор наш Бураго не был,
конечно, кристально честным человеком, но политика компании была совсем не
такой. Сами посудите, все было направлено на то, чтобы повысить популярность —
благотворительность эта самая, а тут вдруг — заказать убийство конкурента! Ведь
это весь так тщательно создаваемый имидж — псу под хвост! И потом: убийство произошло
в «Голден-Холле». Да ни один уважающий себя киллер в таком большом закрытом
помещении действовать не станет! После выстрела перекроют все выходы — и он
пропал! Опять же, винтовку не протащить — смотрят на входе… Не-а, не наших это
рук дело.
А когда нашего ухлопали.., кстати, вот там-то момент удобный
был, чтобы киллеру действовать, как положено. И я предупреждал своего
непосредственного начальника, что опасно там Бураго находиться, уж больно место
открытое.
И вот, вместо того, чтобы стрелять издалека, из снайперской
винтовки, выходит какая-то тетка и… — Олег даже плюнул в сердцах.
— А как быть с последним убийством Каморного? Тот идиот
на коммерческом канале прямо орет, что убили, мол, Сашу, чтобы заткнуть рот…
— Кто убил — ГНК? То есть они, значит, его
заказали? — фыркнул Олег. — Да бросьте вы, Надежда Николаевна, нужно
больно было его заказывать! Припугнули бы на худой конец и заплатили… Он
сволочь, деньги еще как брал, все знают!
— Ну надо же, — поразилась Надежда, — а с
виду такой честный. Прямо хоть в пионеры принимай!
— Вот-вот, и потом, ну сами посудите, стали бы эти, из
ГНК, для того чтобы Камерного прикончить, свою собственную бензоколонку
взрывать? Ведь это три миллиона долларов!
— Да, такая цифра впечатляет. Кстати, не знаете ли вы,
кто там орудовал? Идентифицировали ли того человека, который поджег
бензоколонку и Камерного вместе с ней? Прошли сутки, а эти, в средствах
массовой информации, ни гу-гу. Вот когда Каморный был, то, конечно, оперативно
работал, все сразу узнавал и — в эфир.
— Я мало знаю — только то, что по некоторым признакам
это оказался вовсе не работник бензоколонки, а посторонний человек.
— Что значит посторонний?
— То и значит. Обгорелый труп того самого дежурного,
что должен был быть на месте, нашли в кладовке. То есть преступник оглушил его,
взял спецодежду и начал действовать. А кто это был — пока неизвестно.
