Таня, радуясь тому, что не сильно опечалила дядюшку, сбежала вниз по лестнице. И сразу же в мозгу Запузырина зашевелились, словно змеи, тревожные мысли.
Дубыга прочел их очень быстро. Информация показалась интересной, но вместе с тем она поставила офицера в затруднительное положение.
Значительно больше, чем отсутствием Тани, Запузырин был обеспокоен отсутствием звонка от Мурата. В тот момент, когда волнение Запузырина готово было перерасти в панику, пискнул радиотелефон.
- Август, - сказал голос Мурата, - я сделал твое, пора мое делать, а?
- Хорошо сделал?
- Очень хорошо. Все точка в точку.
- Молодец. Грязными руками ничего не трогали?
- Ничего. Медицинская стерильность, как в аптеке.
- Тогда работай по варианту "Записка от Тани"...
- Все понял, будь здоров.
ПОСЛЕОБЕДЕННОЕ РАНДЕВУ
Котов возвращался в свой номер. У шахматной доски его неожиданно окликнул один из старичков:
- Молодой человек! Вы случайно не Владислав Игнатьевич?
- Да, а в чем дело?
- Вам некая особа, назвавшаяся Таней, оставила весьма конфиденциальное письмо, - осклабился морщинистый шахматист. - Насколько я помню, она уже была здесь утром. Видимо, решила назначить послеобеденное рандеву...
Котов развернул записку.
Владик! Мне очень нужна твоя помощь. Сюда прийти еще раз не могу. Почему - объясню при встрече. Жду тебя в 15.00 у истока святого ручья.
Таня Хрусталева. Ради бога, сожги записку.
Записка была отпечатана на машинке. Котова это не удивило, как и вся таинственность, с которой обставлялась эта операция. Ему сразу стало ясно, что Таня приготовила записку заранее, на тот случай, если не застанет его на месте. И в столовую она не пошла, значит, не хотела показываться.
- У вас нет спичек? - спросил Котов. Старичок охотно достал коробок, и Котов тут же сжег записку.
- Интим... Понимаю! - уважительно-заговорщицки прошмякал шахматист, но Котов уже помчался к калитке, ведущей в лес. На часах было 14.30.
Он шел быстро, как ходят легкоатлеты на дистанцию в двадцать километров, на ходу пытаясь представить себе, зачем понадобился Тане. Возможно, это связано с ее дядей, даже наверняка. Но в чем дело состоит конкретно, Котов, как ни бился, догадаться не мог. Минут за десять он дошагал до ручья и двинулся вверх, к его истоку. Ручей оказался извилистым, но все же на часах было только 14.42, когда Котову удалось добраться туда, где прямо из земли в маленькую ямку била холодная струйка. До срока время оставалось. Котов присел и стал ждать...
... Спецсообщение на "тарелку" пришло внезапно и словно кнутом стегнуло Дубыгу.
- Привет, это Зуубар Култыга. Какие проблемы, сынок?
- Плюсы кругом. Опять же клиента моего убивать собрались, а у него девяносто процентов плюса. Даю в экспресс-режиме, а то времени нет!
Дубыга спрессовал всю информацию до предела, как рыхлую кучу сена можно спрессовать в компактный тюк, и выбросил за две секунды в канал ультрасвязи.
- Все ясно, - подытожил Зуубар, - ничего страшного нет. Вмешательство санкционирую, под свою ответственность. Источник не трогайте. Прошибете дыру в куполе - здесь худо будет. Ни дерьма, ни дряни какой в него не кидайте. Есть другой способ, очень хороший, снять плюс примерно на год. Правда, для этого нужно пожертвовать одной кикиморой.
- У меня их только восемь, - напомнил Дубыга. - Леший не подойдет? Упырь еще есть.
- Упыря береги как зеницу ока! - строго осадил Култыга. - Это сейчас очень редкий тип инкоммутанта. А сколько у тебя леших сейчас?
- Двадцать восемь на довольствии, - доложил Дубыга по-военному, можно лицензию на отстрел выдавать. Ни черта не делают, только энергию забирают.
- Давай экспрессом все характеристики твоих леших.
Прессованная информация уже через секунду развернулась в памяти Зуубара.
- Вот что, - распорядился офицер второго уровня, - разрешаю израсходовать пять леших. Три года будешь жить спокойно. Перечисляю номера расходных: третий, девятый, двенадцатый, восемнадцатый и двадцать первый. Даю отсчет!
В "тарелке" возникла объемная схема местности, на которой мигало пять синих точек с цифрами 3, 9, 12, 18 и 21. Там, в трухлявых пнях и высохших поваленных деревьях, базировались лешие. Внутренне Дубыга жалел леших, которые сейчас мирно дремали, дожидаясь ночи, когда можно будет немного пошалить и побеситься в густом мраке. Но железный голос Зуубара Култыги уже заканчивал отсчет:
- ...четыре, три, два, один! Третий - пуск!
Синяя точка с цифрой "три" погасла, а синий пунктир, проложенный от старого трухлявого пня до ручья, сменился красной сплошной линией.
- Попадание! - доложил Дубыга. - Двадцать процентов плюса как не бывало!
- Девятый - пуск!
- Попадание! Еще восемнадцать снято!
- Мало! Двенадцатый - пуск!
- Тридцать процентов - к чертям!
- Восемнадцатый!
- Переход в минус! На три процента перекрыли!
- Двадцать первый - пуск!
- Попадание! Итоговый потенциал источника - тридцать девять процентов минуса.
- Принято. Хорошо сработали, сынок.
Синих точек с цифрами на схеме больше не было. Дубыга заметил, что на опустевших пнях с неожиданной быстротой пробуждаются спящие почки и выбрасывают зеленые побеги.
- Там лесовички не поселятся? - поинтересовался Дубыга.
- Контролируй, и не поселятся. Так, одно дело сделали. Теперь воздействуй на Запузырина по третьей сигнальной... Пора!
... Котов ждал Таню. Минутная стрелка уже сдвинулась с прямого угла и догоняла часовую. Он встал и двинулся по тропинке в сторону дачи Запузырина. Не успел он сделать нескольких шагов, как сзади послышался негромкий, но резкий оклик:
- Стоять! Руки вверх!
Котов на секунду опешил, остановился. Не успел он опомниться, как с боков, из кустов метнулись две тени, сильные руки сцапали его под локти, завернули их за спину, а на запястьях почти одновременно защелкнулись наручники.
- Гражданин Котов? - спросил человек в штатском. - Я майор Завьялов из Старопоповского уголовного розыска.
Под нос Котову на секунду сунули красную книжечку.
- Вы задержаны по подозрению в убийстве гражданина Бубуева. Пройдемте!
Ошеломленный Котов даже не нашелся, что сказать. Он и не пробовал упираться, когда его увлекли куда-то в сторону и, протащив несколько десятков метров, выволокли на полянку, где стоял "уазик" с распахнутой задней дверцей. Котова мигом втолкнули в машину, двое сели с ним рядом, дверца захлопнулась. Все стекла в салоне были замазаны, даже то, которое было в перегородке, отделявшей салон от кабины. "Уазик" зафырчал, тронулся с места и покатил куда-то, переваливаясь с боку на бок. Затем он вроде бы поехал по ровной дороге, потом несколько раз свернул. Котов плохо помнил дорогу, по которой вел свою "восьмерку" к дому отдыха. "Ничего себе влип!" - подумал он.
