— Ничего. Ты ведь знаешь, как хорошо я плаваю. А кто
убил Джессику?
— Не знаю, — растерялась мать. — Вот мистер
Леру был там. И мистер Дронго тоже.
— Странно, — вслух сказала Клэр, — сейчас,
наверно, все будут переживать. И Берндт, и Томас, и лорд Столлер…
— Хватит, Клэр, — резко перебила ее мать, —
твои фантазии иногда заводят тебя слишком далеко. Мне это совсем не нравится.
— Это не фантазии, — упрямо возразила дочь.
— Клэр, — снова перебила ее мать, — будь
добра, попридержи язык. Я миллион раз тебе говорила, что нельзя вести себя
подобным образом.
— Я только хотела сказать про наше вчерашнее
приключение…
— Больше не желаю тебя слушать.
Джерри повернулась и пошла к дому. Леру, чуть подумав,
побежал за ней, очевидно, пытаясь успокоить женщину. Дронго остался рядом с
Клэр. Они медленно шли к дому.
— Что вы имели в виду? — спросил Дронго. —
Почему вы считаете, что здесь все лицемеры?
— А вы не такой? — вызывающе нагло спросила Клэр. —
Думаете, вы святой, а остальные подлецы? Все вы одинаковы.
— Мне жаль, что у такой молодой девушки такое
превратное впечатление о людях, в том числе о мужчинах.
— Какие мужчины? — презрительно сморщила носик
Клэр. — Мужчин не осталось. Только двуногие самцы. И джентльменов давно не
осталось. Перевелись. Сейчас остались только граждане. Налогоплательщики и
выборщики.
— Не уверен, что ваши слова можно применить ко всем
мужчинам нашей небольшой колонии.
— Ко всем, — отвернулась она. — Думаете, я не
замечаю, как вы все смотрите на мою мать? Каждый из вас норовит оказаться в ее
постели. Думаете, я ничего не знаю? Вам ведь все равно, Джерри или Джессика.
Лишь бы рядом была женщина.
— Мне не все равно, — ответил Дронго. — И я
никогда не руководствовался примитивной психологией животного.
— Вы не лучше других, — отмахнулась Клэр. —
Думаете, я не знаю, куда ходила Джерри? Она прошла прямо к вашей комнате. Я
видела, как она шла по коридору. Я все видела.
— Вы можете не поверить, Клэр, но между мной и вашей
матерью ничего не было. Уверяю вас, что мы просто разговаривали.
— Только не говорите мне, что вы к ней равнодушны.
— Не скажу. Ваша мать красивая женщина. Но между нами
действительно ничего не было.
— Не было, — она вдруг остановилась. Взглянула ему
в глаза. — Поцелуйте меня, — неожиданно потребовала Клэр. — Чего
вы ждете? Я разрешаю.
— Этого мало, — усмехнулся Дронго.
— В каком смысле — мало? Вы хотите со мной переспать?
— Боюсь, что ваши манеры больше подходят для азиатского
базара, — пробормотал Дронго. — Я имел в виду, что не целую женщин по
их желанию.
— Как это не целуете?
— Для этого она должна понравиться мне как минимум
настолько, чтобы я захотел ее поцеловать.
— А я вам не нравлюсь?
— Нравитесь. Но этого недостаточно. И поэтому не нужно
заниматься глупостями. Идемте быстрее к дому, вы замерзнете.
Они поспешили к дому и, войдя на кухню, обнаружили там
терпеливо поджидающих их Джерри и Мориса Леру. Несмотря на три часа ночи, на
кухне хозяйничала Илена, очевидно, спустившаяся сюда из своей комнаты.
— Тебе нужно выпить горячего кофе с молоком и лечь в
постель, — приказала Джерри, — я пойду в гостиную и посмотрю, как там
дела. Берндту очень плохо. Он бедняга так страдает. Морис, пойдем со мной.
Может, мы вместе успокоим его.
Когда они вышли, Клэр фыркнула от возмущения.
— Жаль Джессику. Но они напрасно так убиваются.
— Почему?
— Она никогда не любила Берндта, — нагло заявила
Клэр.
Илена протянула ей кружку горячего кофе с молоком. Клэр
взяла кружку и обхватила ее ладонями, согревая обе руки.
— Она его не любила, — упрямо повторила Клэр.
— С чего вы взяли? — поинтересовался Дронго.
На кухне было тепло и уютно. Присутствие Илены придавало
смысл и начищенной до блеска посуде, и сверкающим белым кухонным полкам.
— Вчера ночью мы катались с ней по морю, —
загадочно сказала Клэр. — Думаете, мы только катались по морю?
— Не знаю. Мне говорили, что Джессика поспорила со
своим мужем и, забрав вас, каталась всю ночь на яхте, которой управлял Фатос.
— Вот именно, — поморщилась Клэр. — А на
самом деле мы не катались. Сразу взяли курс на архипелаг. И знаете, почему мы
туда поплыли? На берегу нас уже ждал лорд Столлер. Джессика считала, что я
заснула в каюте, и даже не посмотрела, что я делаю. А я видела, как они разговаривали.
Это был разговор двух неравнодушных друг к другу людей.
— Неужели они целовались? — пошутил Дронго.
— Не целовались, — презрительно сказала
она, — они о чем-то спорили. Я не могла разобрать, о чем. Но говорили
недолго. Минут пятнадцать. А потом она вернулась. И мы сразу отплыли. Я заснула
и проснулась, когда мы вышли в море. И Джессика всем сказала, что мы катались
по морю.
— Очень интересно, — пробормотал Дронго, и в этот
момент на кухне появилась Плема Порубович, спустившаяся сюда по крутой служебной
лестнице.
— В этом доме никто не спит, — пожаловалась
она, — такое ощущение, что все страдают бессонницей. Я приняла таблетку и
все равно не могу заснуть. Все бегают, шумят, кричат, ругаются. Врываются к нам
в комнату. Тоже мне немецкое гостеприимство.
— Извините, — сказал Дронго, — но у нас
несчастье. Погибла супруга Берндта Хаузера.
— Как это погибла? — взвизгнула Плема. — Что
значит погибла? Ее убили?
— Она упала с насыпи у бассейна, — пояснил Дронго,
не считая возможным вдаваться в детали.
— Я же говорила, что здесь нельзя оставаться! Какой
ужас! Люди уже разбиваются на ровном месте. Просто кошмар. Милочка, —
обратилась она к Илене, — дайте мне бутылку воды. Только закрытую бутылку
минеральной воды без газа.
Илена, поняв, что от нее требуется, достала бутылку воды.
Плема забрала бутылку и уже собиралась подняться к себе, как Дронго ее
остановил.
— Миссис Порубович, задержитесь еще на минуту. Вы ведь
врач по профессии. Скажите, пожалуйста, после вчерашнего отравления лорд
Столлер мог найти в себе силы выйти на улицу? Хотя бы на несколько минут?
— Вы спрашиваете или утверждаете?
— Конечно, спрашиваю.
— Ни на одну минуту, — громко заявила Плема
Порубович, — он бы даже не смог спуститься. Его организм не выдержал бы
подобной пытки. Я могу расписаться под своими словами. И если Джессика
действительно упала сама, то очень жаль. Она была нормальной женщиной. Может,
единственной нормальной в этом сумасшедшем доме.
