Без десяти минут два он оделся. Вышел из своей комнаты,
стараясь не шуметь. Все было спокойно. Он прошел по коридору. Внизу работал
телевизор. Там дежурили свою смену Томас Хаузер и французский дипломат. На
площадке перед лестницей Дронго замер. Спуститься вниз отсюда означало пройти
мимо сидящих в гостиной мужчин и нарваться на нежелательные вопросы. Он
двинулся дальше, в другой конец коридора, откуда вела лестница на кухню.
«Наверно, Илена уже поднялась к себе», — подумал Дронго, спускаясь по
лестнице. На кухне действительно никого не было, хотя свет выключен не был.
Дронго прошел через кухню и вышел из дома.
Чтобы дойти до бассейна, нужно было обойти дом. Ветер
усилился, и он зябко поежился, пожалев, что не взял с собой теплый свитер. «В
конце концов можно было предположить, что здесь возможны ночные
прогулки», — подумал он и зашагал в сторону бассейна, внимательно глядя
себе под ноги.
У бассейна большая часть огней была потушена. Очевидно,
Илена успела погасить большую часть огней, оставив лишь светильники. Он услышал
легкий шум моторов. Кажется, раньше он не слышал ничего подобного. Дронго
подошел к бассейну и с удивлением обнаружил, что уровень воды существенно
понизился за те полтора-два часа, пока они с Берндтом осматривали остров.
Он взглянул на часы. Без пяти минут два. Посмотрев по
сторонам, он никого не обнаружил и двинулся дальше, к беседке, стоявшей у края
бассейна, в противоположной стороне от искусно сложенной горы, которая служила
трамплином для прыжков в воду. В беседке никого не было. Дронго сел на
скамейку. Ветер был достаточно сильный, но небо было ясное. Он взглянул на
звезды. «Молчаливые свидетели всех наших трагедий. Без наших страстей им было
бы скучно на небе, — неожиданно подумал Дронго. — Сколько всего они
видели? Может, наша планета — уникальный полигон, нечто вроде общедоступного
телевизора для всех остальных цивилизаций. Может, наша жизнь случайна и
уникальна. Одна на миллиарды звезд. Немыслимая комбинация случайных совпадений,
давшая нам возможность появиться». Он закрыл глаза. Через миллиард лет эти
звезды будут светить так же ровно и спокойно. И не будет этой беседки, не будет
никого, кто его окружает, возможно, не будет этой планеты. И даже солнечной
системы, которая затерялась в Галактике.
Дронго открыл глаза. Почему-то мысль о гибели солнечной
системы пугала его более всего. Словно он боялся грядущих изменений.
Человеческий мозг не в состоянии объять необъятное. Время, не имеющее начала и
конца. Пространство, не знающее границ. «Какими мелкими и ничтожными кажутся
наши страсти, — с огорчением подумал он. — На какие ненужные глупости
тратим мы удивительный дар, сотворенный миллионами лет развития человечества».
Он подумал, что боится смерти. Впервые в жизни эта мысль так
отчетливо пришла ему в голову. Он боится смерти и не хочет умирать. Но твердо
знает, что всему придет конец. И этой ночной прохладе. И этой невероятной
истории на маленьком греческом острове, находящемся совсем недалеко от Турции.
И всей современной истории… И его жизни, которой кто-то неведомый, гораздо
более могущественный и сильный, чем он может себе представить, отмерил
конкретный срок, по завершении которого Дронго должен будет уйти. Навсегда. В
никуда.
Он услышал мягкие шаги спешившего к нему человека и повернул
голову. От изумления Дронго даже привстал. Это был Митар Порубович. Он даже
успел переодеться — теперь на нем были джинсы и теплый шерстяной свитер грубой
вязки.
— Не спится? — спросил Митар, усаживаясь рядом на
скамейку.
— Нет.
«Странно, что Порубович оказался здесь», — подумал
Дронго.
— Я тоже не могу заснуть. Как вспомню про этого убитого
албанца. Честно говоря, не люблю албанцев. Но такая страшная смерть!
— Вы кого-то подозреваете?
— Всех, — буркнул Порубович, — на этих
закрытых виллах могут быть любые тайны. Чем богаче человек, тем больше он
вынужден скрывать. Например, мистер Берндт Хаузер рассказал мне, что его жена
была против подписания договора с англичанами. Я в шутку рассказал об этом Инес
на пресс-конференции, на которой мы были вчера утром. Так она вообще
рассмеялась и сказала, что такие мелочи ее не волнуют. Здесь жены не
интересуются делами своих мужей.
— Если вам здесь так плохо, зачем вы сюда приехали?
— Бизнес, — вздохнул Порубович, — я
представляю свою страну. — А вы зачем спустились? Не спится?
— Мне нравится смотреть на звезды, — сказал
Дронго, взглянув на часы.
Было уже пять минут третьего. Если письмо написал Митар, то
он об этом сейчас скажет. А если кто-то другой, то он может и не подойти,
увидев, что Дронго не один.
— Ветер сильный, — неопределенно сказал
Митар, — но, в общем, погода нормальная. Как вы думаете, когда на остров
прибудет полиция?
— Думаю, к утру. А вы не побоялись оставить свою жену?
Она ведь может испугаться, увидев, что вас нет рядом с ней.
— Она уже заснула, — отмахнулся Митар, — я
закрыл дверь на ключ и увидел, что в гостиной сидят Томас с этим французом.
Значит, никто не сможет ни войти, ни выйти из дома.
— И вы вышли через гостиную?
— Нет. Я спустился по другой лестнице. Прямо на кухню.
Кстати, там никого не было. Вы не знаете, куда пропала эта кухарка, Илена? Или
она уже поднялась к себе? Мне нужно немного поесть на ночь, иначе я не засну.
— Наверно, поднялась к себе, — подтвердил
Дронго. — А почему вы считаете, что никто не сможет войти в дом
незамеченным? Ведь вы смогли выйти незамеченным. Откуда такая уверенность,
господин Порубович?
— В том-то все и дело, — усмехнулся Митар, —
выходя с кухни, я захлопнул дверь и услышал, как щелкнул замок. Теперь дверь
закрыта изнутри. И чтобы войти в дом снаружи, нужно обязательно пройти через
гостиную. Другого пути теперь нет.
— Очень толково, — недовольно произнес
Дронго. — А вы не подумали, что, кроме вас, из дома мог выйти еще
кто-нибудь? Теперь мне тоже придется возвращаться через гостиную. Да еще и
объяснять там, почему я прошел через кухню.
— Надеюсь, у вас не было на уме ничего
предосудительного, — заметил Порубович, поднимаясь и поворачивая к вилле.
Дронго взглянул на часы. Десять минут третьего. Неизвестный
или неизвестная, оставившие ему записку, так и не появились у бассейна. Если
учесть, что все находящиеся на острове — европейцы, то не в их правилах
опаздывать более чем на десять минут. Дронго встал, взглянул на бассейн.
Уровень воды стремительно снижался, очевидно, Илена или кто-то из хозяев решили
спустить воду.
Внезапно Дронго услышал чьи-то голоса. Или ему показалось.
Нет, он отчетливо слышал женский голос. Дронго остановился. Где-то рядом была
женщина, он не мог ошибиться. В этот момент послышался крик. А через несколько
секунд раздался глухой удар, словно о землю ударился тяжелый мешок. Дронго
поднял голову. Возможно, это был голос женщины, которая находилась на вершине
искусственной скалы. Отсюда до вершины не меньше шести метров. Это примерно на
высоте крыши двухэтажного дома. Дронго обернулся. Рядом никого не было. Он
поспешил к другому концу бассейна, чтобы посмотреть, кто именно мог прятаться
среди камней.
