Инга сидела на облицованном плиткой бортике и болтала босыми
ногами в голубоватой воде. Ее юбочка из тафты промокла, она задрала подол и
бесстыдно проветривала промежность, покрытую светлыми волосиками. В руке она
держала бокал с шампанским.
Стоявший рядом с ней Алекс веселил ее грубоватыми шутками и
анекдотами.
Голый Ланс лежал на спине на торчащем из воды валуне, но,
заметив приближающуюся Тамзин, проворно перевернулся на живот и, опершись на
локоть, приподнялся и пристально посмотрел на нее, сложив ладони в подзорную
трубу.
— Иди сюда, Кевлин! — позвала юношу Дженис. —
Она стояла в воде в вечернем платье, с бутылкой шампанского в руке. —
Выпей со мной, Тамзин! Можешь смело раздеваться, здесь все свои.
Все дальнейшее происходило с Тамзин словно во сне. Она вдруг
обнаружила, что лежит в воде на камне рядом с Алексом, голая, как и он, и пьет
шампанское бокал за бокалом, млея под звуки блюза. Соски ее отвердели, их
ласкал Алекс. Она окинула взглядом его мускулистое тело и удивилась обилию на
нем шрамов. Может быть, он наемник? Клитор у нее задрожал, соски набухли,
половые губы раскрылись, как розовый бутон.
— Как случилось, любезная мисс Лоуренс, что мы с вами
очутились в этом сказочном уголке, причем абсолютно голые? И вы увидели мой член! —
с деланным удивлением воскликнул Алекс.
— Признаться, я сама этого не понимаю! — ответила
она. — Но раз уж это произошло, называйте меня просто Тамзин.
Головка его стоячего члена была устремлена к стеклянному
куполу над их головами. Ствол пениса был розовато-бежевого цвета, с
пульсирующими венами и основанием, утопающим в густой рыжеватой растительности
на лобке и животе. Алекс напряг мускулы промежности, и член исполнил для Тамзин
индейский ритуальный танец.
На другой стороне бассейна Кевлин старательно удовлетворял
Дженис, стоящую на четвереньках. Она радостно повизгивала, когда он засаживал
ей фаллос по самую мошонку. Под Дженис лежала голая Инга и лизала ее разбухший
клитор. Между ног у нее устроился Ланс и вгонял в ее влагалище свой чудовищный
причиндал, одновременно теребя соски Дженис.
— Они похожи на скульптурную композицию на стене
индейского храма, — задумчиво заметил Алекс и занялся Тамзин вплотную.
Повернув ее в воде к себе лицом, он сжал одной рукой ее
грудь, а другую руку просунул в ее промежность. Фаллос уперся в ее лобок,
стенки влагалища сжались. Низ живота стал горячим и тяжелым, и облегчение мог
принести лишь оргазм. Алекс ухмыльнулся и сказал:
— Итак, дорогая Тамзин, нам пора познакомиться поближе.
Его пальцы стали вытворять чудеса с ее срамными губами и
клитором. Она сжала член в кулаке и начала мастурбировать. Алекс молча
развернул ее спиной к себе и, проведя пенисом по ложбинке между ягодицами,
вогнал его по самые яички во влагалище. Тамзин ахнула. Алекс начал быстро
овладевать ею, массируя пальцем клитор. Соски готовы были лопнуть, промежность
накалилась так, что даже вода ее не охлаждала.
— Сильнее! Быстрее! Глубже! — закричала она,
обезумев от вожделения. — Я хочу кончить!
— Я знаю, — отозвался он бархатистым
голосом. — И сейчас это случится. Я постараюсь, крошка! Кончай!
Она закинула голову ему на плечо и, вытаращив помутившиеся
глаза, дико вскрикнула, пронзенная сладостным оргазмом. Его стальной фаллос
продолжал сокрушать ее чрево, вновь и вновь заставляя ее содрогаться и корчиться.
Влагалище стиснуло пенис, и горячая струя спермы брызнула из головки на шейку
матки. На мгновение Тамзин впала в забытье. Очнувшись, она обнаружила, что
лежит в объятиях Алекса, а с дальнего бортика бассейна раздаются веселые крики
резвящейся четверки. Они продолжали спариваться, меняя позы, плескаясь водой и
хохоча.
Упершись подбородком в ее плечо, Алекс поглаживал ее
промежность, приговаривая:
— Секс, секс и еще раз секс — таков девиз «Шевральского
двора». Жизнь здесь — это один долгий половой акт.
В сердце Тамзин вдруг закралась тревога, и она огляделась по
сторонам. Вокруг ничего не предвещало опасности, но Тамзин явственно
чувствовала, что за ней кто-то скрытно наблюдает. И ей стало страшно.
Глава 5
Деревья отбрасывали на землю черные тени. Лунный свет
покрывал траву серебром. Было тихо, лишь изредка в зарослях раздавалось
подозрительное шуршание. Босые ноги утопали в ковре из сосновых иголок. Теплый
ветерок ласкал кожу. Это был, конечно же, сон, потому что снаружи валил снег.
Но в этом волшебном лесу бушевала весна. Тамзин брела куда-то одна в полночь,
слыша приглушенные голоса, чувствуя прикосновение чьих-то рук к ее голой коже,
ощущая проникновение чьего-то языка в ее задний проход и чужих пальцев — во
влагалище. Соски ее пылали, клитор горел.
Она застонала и перевернулась на бок. Одеяло сползло к ее
ногам. Срамные губы дрожали, из влагалища сочился сок. Рука нащупала
чувствительный бугорок и принялась его тереть.
Вдруг из темноты возник мужчина и прижался к ней.
Тамзин проснулась и поняла, что все это не сон. В ее постели
лежал незнакомец. Ее охватил ужас. Она ударила его коленом в пах и, схватив за
горло, стала душить. Однако он легко развел в стороны ее руки и прохрипел:
— Не дергайся, крошка! Лучше расслабься и наслаждайся.
Голос был ей незнаком, Тамзин оцепенела и обмякла,
вцепившись пальцами в его волосатую мускулистую грудь. От мужчины приятно пахло
одеколоном, он развел коленом ее сжатые ноги и уперся в преддверие влагалища
огромной твердой головкой. Тамзин провела пальцами по его лицу и вздрогнула:
незнакомец был в маске! Почему? Кто же проник в ее спальню? Может быть, сам
дьявол?
Его намерения не вызывали у нее сомнений. Потерев рукой
клитор, он засадил в ее пульсирующее лоно нечто настолько огромное, что Тамзин
охнула и захрипела. Фаллос, как ей показалось, разорвал ей промежность и достал
головкой до сердца. Еще ни одному из мужчин, с которыми она совокуплялась, не
удавалось достичь такого эффекта. Сжав сильными руками ее ляжки, незнакомец
задрал ее ноги и принялся энергично работать торсом, сотрясая ее своими
нечеловеческими ударами и угрожая проткнуть насквозь своим орудием. Наконец он
захрипел и, забившись в конвульсиях, излил в нее невероятное количество спермы.
Тамзин закричала и тоже затряслась в оргазме.
Незнакомец молча встал, оставив в теле Тамзин тягостное
ощущение пустоты, и растворился во мраке. Она села на кровати, спустила ноги на
пол и включила настольную лампу.
Комната оказалась пустой, в окно настойчиво стучалась вьюга.
Огонь в камине погас, и лишь малиновые уголья тихонько потрескивали, словно бы
вздыхая по отпылавшему пламени, отбушевавшим страстям. Незваный ночной гость
исчез столь же таинственно как и появился.
Тамзин взглянула на себя в зеркало и увидела на шее лиловый
синяк: кончая, незнакомец впился зубами ей в горло, словно вампир. По ляжкам
стекал липкий сок, смешавшийся с его спермой. Сомнения развеялись — это был не
призрак, а живой человек.
