Зазвенел дверной звонок. И тетя Джорджия отправилась открывать.
— Наверное, это Рик и Келли, — предположила она.
Но это была Талли. Она стояла на пороге в белоснежном кашемировом пальто макси и брюках того же цвета и выглядела просто потрясающе. А подарков она принесла столько, что хватило бы на три семьи.
— Только не говорите, что вы начали «час подружек» без меня. Если вы все-таки это сделали, придется начинать заново.
— Ты ведь сказала, что улетаешь в Берлин, — сказала Кейт, жалея, что не оделась понаряднее и не сделала макияж.
— И пропустить Рождество? Ну уж нет!
Талли положила подарки под елку и заключила подругу в объятия.
Талли превратила тихий «час подружек» в настоящую вечеринку. Пора уже было поставить в духовку индейку, а мама, тетя Джорджия и Талли продолжали танцевать под песни «АББА» и Элтона Джона, подпевая во все горло. Вскоре к ним присоединились и Шон со своей подружкой, и Бад с дядей Ральфом.
Кейт с улыбкой смотрела на них. Казалось, что комната озарилась изнутри. И как это Талли так легко удавалось становиться душой любой вечеринки? Может быть, это потому, что ей не приходилось заниматься нудной домашней работой — Талли не была обременена ни уборкой, ни готовкой, ни стиркой.
Джонни появился в комнате неожиданно и остановился рядом с Кейт. Она заметила краем глаза, что он хромает.
— Привет, — сказал он. — Вижу, вы вовсю уже веселитесь.
— Привет! Тебе не мешает этот шум?
В гостиной и вправду было шумно. Тетя Джорджия играла в какую-то настольную игру с Шоном, его девушкой и дядей Ральфом. Марджи и Бад разговаривали с Талли, которая покачивалась в такт музыке с Марой на руках.
Джонни подошел к елке, нагнулся и достал из-под елки небольшой предмет, завернутый в золотую бумагу с большим бантом из красной фольги, и протянул его Кейт.
— Ты хочешь, чтобы я открыла это сейчас?
Джонни кивнул.
Кейт отклеила бантик, сорвала бумагу и обнаружила внутри синюю бархатную коробочку. Открыв ее, она буквально лишилась дара речи. В коробочке лежали золотая цепочка искусной работы и украшенный бриллиантами медальон в форме сердечка.
— Джонни…
— Я наделал в своей жизни много глупостей, Кейти, и за большую их часть заплатил свою цену. Но недавно тебе тоже пришлось расплачиваться. Я знаю, каким трудным был для тебя уходящий год. И я хочу, чтобы ты знала одно: женившись на тебе, я сделал самый правильный поступок в своей жизни. — Он вынул цепочку с медальоном из коробочки и застегнул на шее Кейт. — Я иду на новую работу на прежнем телеканале. Тебе больше не придется обо мне волноваться. Ты — в моем сердце, Кейти Скарлетт, и я всегда буду рядом. Я люблю тебя.
У Кейт предательски защипало в глазах.
— Я тоже тебя люблю.
Когда они учились в колледже, вишневые деревья на площади Квад будто напоминали им о смене времен года. Одно сменяло другое, а серо-коричневые деревья то стояли голые, то покрывались бутонами и зацветали. В восьмидесятые о ходе времени будто сообщали уличные фонари, отбрасывавшие свет на мощеную мостовую перед Паблик-Маркет. Как только на фонарях появлялись первые флаги с надписью: «С Рождеством!», Кейт отмечала про себя, что прошел еще один год.
А в девяностые о ходе времени давала знать прическа Талли. Каждое утро, пока Кейти кормила и купала Мару, она смотрела утреннюю программу по телевизору. Прическа Талли, как по часам, менялась дважды в год. Сначала была прическа с короткой челкой в стиле Джейн Поли, потом художественный беспорядок, как у Мег Райан, потом стрижка «под эльфа», с которой Талли выглядела нереально юной и свежей, а в последний раз она выбрала прическу, о которой говорили по всей стране, — под Рэйчел из сериала «Друзья».
Каждый раз, видя новую прическу подруги, Кейт с тревогой думала о том, как быстро бежит время. Годы не проходили — они пролетали с бешеной скоростью.
На дворе стоял конец августа девяносто седьмого года. Через несколько дней Мара должна была пойти во второй класс.
Кейт стеснялась признаться даже себе самой, что с нетерпением ждет этого дня.
Все прошедшие семь лет она делала все от нее зависящее, чтобы стать лучшей матерью на свете. Старательно описывала успехи дочери и весь путь ее взросления — шаг за шагом — в специальном альбоме. Сделала множество фотографий. Более того, она наслаждалась обществом своей дочурки, так что иногда ей казалось, что она вот-вот потонет в океане любви, окружавшем их двоих. Они с Джонни пытались все эти годы зачать еще одного ребенка, но Бог не благословил их усилия. Кейти было трудно пережить это, но со временем она смирилась и сосредоточилась на том, чтобы сделать жизнь их небольшой семьи практически идеальной. Она нашла в этой жизни дело, которому готова была отдаться с настоящей страстью — материнство.
Но по мере того как пролетавшие месяцы складывались в годы, Кейт начала испытывать неудовлетворенность. Сначала она старалась подавить в себе это чувство, — в конце концов, сказала она себе, разве ты можешь на что-то пожаловаться? Ей нравился ее образ жизни. Свободное время Кейти посвящала волонтерской работе в классе Мары и в Доме помощи — местном благотворительном центре, поддерживающем нуждающихся в помощи женщин. Она даже взяла несколько уроков рисования.
Однако этого было недостаточно, это не могло заполнить целиком невидимую пустоту внутри Кейт, но по крайней мере давало почувствовать себя полезной. И хотя люди, которые ее любили — Джонни, Талли и мама, — постоянно повторяли, что ей явно хочется чего-то большего, Кейт предпочитала не обращать на их слова никакого внимания. Было гораздо проще сконцентрироваться на повседневной жизни, на заботе о дочери. А для копания в себе у нее будет время позже.
Кейти стояла в пижаме у окна в гостиной и смотрела на темный двор. Даже в темноте она отлично видела игрушки, разбросанные на крыльце и по двору. Барби, бобовые человечки, брошенный велосипед, розовый пластиковый «корвет» покачивался туда-сюда в приливной волне.
Покачав головой, Кейт отвернулась и включила телевизор. Как только Мара проснется, надо заставить ее собрать игрушки. Хотя это наверняка вызовет у девочки приступ гнева.
Телевизор включился с резким звуком. Под мрачным лицом Бернарда Шоу красовались слова: «Горячие новости». По периметру экрана сменяли друг друга кадры фотомонтажа о принцессе Диане.
— Для тех, кто только что включил телевизор, сообщаем последние новости из Франции: принцесса Диана умерла.
Кейт ошалело уставилась на экран, не в силах постигнуть смысл сказанного.
Принцесса Диана мертва!
Рядом с Кейт зазвонил телефон. Она машинально взяла трубку, не отрывая глаз от экрана.
— Алло!
— Ты смотришь новости? — послышался голос Талли.
— Это правда?
