— А зачем мне их знать, — изумился Маир, — достаточно
нескольких общих фраз на английском и выразительного взгляда. И все. Женщина
твоя.
— Твоего взгляда? — улыбнулся Дронго, завязывая галстук.
— Конечно, моего. Ты слишком серьезен, когда смотришь на женщин.
Словно пытаешься сразу проанализировать состав ее крови и определить, чем она
занималась последние две недели.
— А у тебя другой?
— Конечно. У меня взгляд сначала ищущий, потом настойчивый,
потом волнующий. Главное, уловить момент, постараться дать понять женщине, что
она тебя интересует. И тогда все, она почти твоя.
Дронго снял со спинки стула свой пиджак.
— Полный курс обольщения женщины Маира Касланлы, — улыбнулся
он. — Что еще нужно, чтобы завоевать женщину?
— Немного, — кивнул Маир, — главное, все время наступать,
давить, атаковать. И практически любую женщину можно уговорить. В этом нет
никакой проблемы.
— Уговорить на постель?
— Конечно. А на что еще?
— Не подходит, — вздохнул Дронго.
— Почему?
— Зачем столько усилий, если для этого есть проститутки?
Достаточно заплатить деньги — никаких проблем. Меня твои взгляды не очень
устраивают.
Женщина, которая сдает свои позиции под твоими взглядами,
меня мало волнует, хотя должен признаться, в этом деле ты великий мастер. И
тебе удавалось много раз доказывать мне это. Но у меня собственные принципы.
Мне хочется от женщины несколько иное.
— Тебя интересует душа женщины, — саркастически усмехнулся
Маир. — Тоже мне, последний романтик. А если женщине это не нужно?
— Это ее проблема. Я говорю о себе. Пошли быстрее, нас уже
ждут.
Они вышли из номера. Возле лифта висели картины
сюрреалистов, а стоявшие здесь четыре больших кресла имели только левую или
правую ручку.
— Не гостиница, а дом моды, — улыбнулся Маир, показывая свои
редкие зубы.
Он очень боялся дантистов, поэтому зубов у него оставалось
не так много. Но это не мешало его громким победам над женщинами.
Внизу, на первом этаже, у витрины магазина их поджидал
Потапчук. Увидев незнакомца, он нахмурился.
— Добрый вечер, — приветливо поздоровался Маир.
— Кто это такой? — грубо спросил Потапчук, не отвечая на
приветствие. — Вы вызвали сюда своего человека? Откуда он взялся?
— Это мой знакомый Маир Касланлы, — представил его Дронго,
не отвечая на сердитый вопрос Потапчука. А затем, кивнув в сторону
«ликвидатора», сказал:
— Потапчук Виктор Николаевич.
— Очень приятно, — улыбнулся Маир, протягивая руку.
Потапчук очень неохотно пожал ее, продолжая вопросительно
смотреть на Дронго.
— Это мой старый знакомый, — повторил тот. — Он случайно
оказался в этом городе и в этом отеле. И случайно узнал, что мы находимся
здесь. Поэтому и пришел в мой номер. Надеюсь, вы не станете подозревать, что мы
сговорились.
Потапчук отвернулся.
— Когда ты приехал в Ниццу? — вдруг спросил у Маира Дронго.
— Две недели назад, — удивленно ответил тот.
— У тебя сохранилась карточка отеля, в котором ты жил в
Каннах?
— Конечно.
— В каком же отеле ты жил?
— В «Хилтоне», — ответил Маир, — в том самом знаменитом
«Хилтоне», который имеет свой собственный пляж на берегу моря и…
— Дай мне свою карточку, — потребовал Дронго, довольно
невежливо перебивая его.
Ничего не понимающий Маир достал из кармана карточку и
протянул ее Дронго.
Тот быстро прочел дату и показал Потапчуку.
— Можете убедиться, Виктор Николаевич. Мой друг приехал сюда
две недели назад. Если бы мы с ним договорились, этого просто не могло быть.
Две недели назад я даже не знал, что начну вместе с вами совместный поиск. И уж
тем более не предполагал, что приеду именно сюда.
Потапчук недоверчиво взял карточку, прочел дату приезда и
отъезда гостя.
Потом так же мрачно вернул ее Дронго.
— Это ничего не доказывает, — сказал он, — карточку могли
подделать.
— Тогда запишите телефон, позвоните в «Хилтон» и убедитесь
сами, — предложил Дронго.
— Ладно, — отмахнулся Потапчук, — я вам верю. Не надо ничего
доказывать.
Идемте, я очень проголодался.
— Идемте в «Ротонду», — предложил Дронго, — я же обещал вам
«народный ресторан».
«Ротонда», находившаяся в правом крыле отеля «Негреско»,
если смотреть со стороны моря, представляла собой небольшой круглый зал со
столиками, расположенными по кругу. В центре стояла механическая фигура высокой
девушки в белом платье, которая играла на шарманке. Когда начиналась игра,
лошадки, стоявшие в разных концах зала, начинали раскачиваться, словно
собирались идти по кругу, поднимаясь вверх и опускаясь вниз.
Деревянная лестница вела на бельэтаж, где тоже стояли
столики и незатейливо украшенные белые кукольные лошадки имитировали движение,
поднимаясь и опускаясь.
— Вам здесь нравится? — спросил Дронго, когда они сели и
получили развернутые карты меню.
— Во всяком случае, это не «Шантеклер», — огрызнулся
Потапчук. — Вечно вы выбираете роскошные места. По мне хороша и простая
закусочная с нормальной гостиницей.
— Простая закусочная, Виктор Николаевич, может вызвать у вас
язву желудка, — укоризненно проговорил Дронго. — В ваши годы нужно нормально
питаться. Ваша прежняя кочевая жизнь осталась в прошлом.
— А может, у меня уже есть язва желудка? — желчно заметил
Потапчук.
Приветливо улыбаясь, к ним подошел небольшого роста
метрдотель.
— Что-нибудь выбрали, господа? — спросил он по-английски.
Потапчук сидел у окна, глядя на прохожих, неторопливо
прогуливающихся по бульвару.
— Принесите нам луковый суп, салаты по вашему усмотрению и
что-нибудь мясное. Тоже по вашему усмотрению, — улыбнулся Дронго.
— Все сделаю, — оценил его доброжелательность метрдотель. —
Вино, конечно, красное?
— Вы все отлично поняли, — кивнул Дронго.
— Любопытное местечко, — сказал Маир, оглядываясь по
сторонам, — я здесь еще не был. Довольно интересно.
Потапчук застыл в мрачной позе, не поворачивая головы. Маир
показал на него, недоуменно покачивая головой. Он просто не понимал, почему у
этого пожилого и мрачного спутника Дронго такое плохое настроение. Живет в
лучшем отеле Ниццы, питается в «Ротонде», приехал во Францию, отдыхает на
Лазурном берегу и такой смурной, словно только что похоронил свою любимую
тетушку.
