Он не вмешивался в политику, предпочитая не задаваться
лишними вопросами и почти не соприкасаясь с местными властями. Прежде он
зарабатывал деньги исключительно гонорарами, но давно оставил журналистскую
деятельность, служившую в прежние времена некоторым прикрытием для его
многочисленных поездок. Уже давно никто не интересовался его поездками, да и он
не желал привлекать к себе особого интереса. Он просто уезжал и приезжал в свой
родной город, каждый раз все более и более поражаясь переменам, происходящим на
его родине.
Имея собственную квартиру в Москве, он тем не менее
предпочитал родной город, ставший с некоторых пор столицей иностранного
государства. В этот раз, намереваясь отойти от дел хотя бы на какое-то время,
Дронго привез свои последние приобретения — новые собрания сочинений американских
фантастов, чье творчество он так любил. Уже предвкушая удовольствие от
купленных книг, он запланировал для себя двухмесячный отдых и спокойную жизнь.
Но в этот вечер к нему позвонили. Каждый раз, когда
раздавался такой звонок, он недовольно морщился, не ожидая от него ничего
хорошего. Родители к нему не приезжали, он охотно и часто сам навещал стариков,
выслушивая их многочисленные вопросы и придумывая в ответ разнообразные, не
совсем правдивые истории, чтобы не беспокоить родных. Мать почти верила, отец
хотя и сомневался, но тоже делал вид, будто его многочисленные журналистские
командировки — чистейшая правда. Остальные родственники никогда не являлись без
предупреждения, уже приученные к тому, что он отсутствует в городе месяцами. Но
незнакомцы наведывались в последние годы все чаще и чаще, словно решив устроить
ему своеобразное испытание на прочность. С одной стороны, это было очень
утомительно и опасно. Но с другой — это оставалось его единственным источником
доходов, и он уже давно махнул рукой и на свою популярность, особенно на
территории бывшего Советского Союза, и на этих непрошеных гостей, так некстати
появлявшихся в его доме.
В глазок он увидел двух мужчин. Первый нервно оглядывался по
сторонам, словно опасаясь, что его могут увидеть. Он был высокого роста,
худощавый, с несколько вытянутыми скулами, светловолосый. Второй, чуть ниже
ростом, темноволосый, с более резкими чертами лица, стоял с угрюмым видом,
засунув руки в карманы плаща, демонстрируя невозмутимость и хладнокровие.
Дронго уже давно поставил специальную систему для обычного дверного глазка, при
которой он мог видеть находившихся на лестничной площадке людей, не подходя
близко к двери.
Для этого достаточно было лишь включить камеру в коридоре. И
хотя дверь была изготовлена на заказ из самой прочной стали в Италии, тем не
менее он старался, как любой аналитик, избегать лишнего риска.
Он включил переговорное устройство.
— Кто вам нужен? — спросил по-русски, сразу догадавшись, что
незнакомцы не местные.
— Добрый вечер, — сказал первый, — мы хотели бы с вами
поговорить.
Судя по характерному акценту, посетители прибыли из
Прибалтики либо из Скандинавии.
— Может, вы ошиблись адресом? — спросил Дронго, вслушиваясь
в ответ и пытаясь получить представление о визитерах.
— Нет. Нам нужны именно вы. Мы приехали из Стокгольма, где
нам дали ваш адрес.
«Как странно, — подумал он. — Говорящий совсем не похож на
шведа. Скорее на литовца или латыша. Почему он говорит, что приехал из Швеции?»
— Кто вас послал?
— Нам дала ваш адрес фрау Сигрид Андерссон. Она просила
передать вам привет.
Оставалась последняя проверка. Для самого себя.
— Вы приехали из Швеции? — спросил он, уже почти уверенный в
ответе. Тембр голоса говорившего и его акцент служили безошибочным ориентиром.
— Нет, — ответил незнакомец, — мы из Литвы.
Только тогда Дронго наконец открыл дверь.
— Вы напрасно держите руки все время в карманах, — мягко
сказал он, обращаясь ко второму незнакомцу, — я мог бы предположить, что вы
носите с собой оружие.
— А откуда вы знаете, что его нет? — лукаво улыбнулся первый
незнакомец, входя в квартиру.
— Раздевайтесь, — показал Дронго на вешалку. — Во-первых, вы
приехали явно из другого государства и не могли везти с собой через границу
оружие. Для этого нужно оформить массу документов. Этого вы не стали бы делать,
чтобы не выдать цели своего визита. А во-вторых, в таком легком плаще, как на
вашем спутнике, оружие трудно скрыть. Я знаю подобные плащи — у них очень
маленькие внутренние карманы, и оружие там не поместится.
Первый незнакомец снова улыбнулся и, обернувшись, кивнул
спутнику, угрюмо и недоверчиво смотревшему на Дронго. Оба гостя, сняв верхнюю
одежду, прошли в комнату.
— Садитесь, — пригласил Дронго, показывая на диван, и сам
устроился в любимом кресле. — Надеюсь, вас привели очень серьезные дела, если
вы приехали сюда из Литвы, сделав крюк через Стокгольм.
— У меня еще один вопрос. — На этот раз молчание нарушил
второй. У него был более жесткий голос. — Почему вы решили, что мы хотим скрыть
цель нашего визита?
— Достаточно посмотреть на вашего спутника, чтобы все
понять, — усмехнулся Дронго. — Я думаю, вы приехали сюда не для того, чтобы я
устраивал показательные номера по наблюдательности. Я не рекламирую свой товар.
На этот раз улыбнулись оба гостя.
— Что вы пьете? — спросил Дронго. — У меня есть прекрасное
грузинское вино. Надеюсь, вы не откажетесь от столь приятного напитка?
Гости одновременно покачали головами, и он отправился за
бутылкой и бокалами. Когда вино было откупорено и пригублено, он предложил гостям:
— Теперь можете рассказывать, что привело вас сюда.
Незнакомцы переглянулись.
— У нас очень важное дело, — сказал первый гость.
— И конфиденциальное, — добавил второй, — о нем никто не
должен знать, так же, как и о нашем разговоре.
— Надеюсь, вы слышали о моей репутации аналитика. Я не
раскрываю секретов своих заказчиков, — пожал плечами Дронго, — и еще
неизвестно, соглашусь ли я помогать вам. Иногда я отказываю, если считаю, что
это не мое дело. Иногда соглашаюсь. Но в любом случае наш разговор останется
тайной. Если, конечно, вы сами не захотите ее разглашать.
— От чего зависит ваше желание сотрудничать с клиентами? —
поинтересовался второй.
— Клиенты бывают у парикмахеров или проституток, — засмеялся
Дронго, — у меня — друзья, гости или заказчики. Это зависит от многих факторов.
И от моего к вам отношения. И от степени сложности задания. Я не берусь за
нечистоплотные дела, даже за очень большие деньги, считая совесть категорией
нетоварной. Во всех остальных случаях пытаюсь понять, зачем и почему я должен
помогать в том или ином вопросе.
