С тех пор как Фрина решила стать детективом, у нее не было недостатка в работе. Она отыскала пропавшего персидского котенка, по которому очень горевал сынишка испанского посла. Несмышленыша привлекли соблазны ближайшей рыбной лавки, где его и заперли. Фрина освободила котенка (после того как бедняга вытерпел три купания кряду) и вернула его страстному обожателю. Мисс Фишер проработала три недели в конторе и проследила, как складской бухгалтер клал в карман выручку, а вину за недостачу сваливал на нерасторопных женщин-служащих. Фрине было особенно приятно вывести этого типчика на чистую воду. Потом она долго вела наблюдение за грубым извергом-мужем и собрала достаточно свидетельств, чтобы его жена смогла получить развод. Оказалось, что синяки и сломанные пальцы несчастной женщины не могут служить достаточным доказательством, потребовалось подтвердить еще и супружескую измену. Фрина никогда не робела перед необходимостью слегка подтасовать факты, она без труда нашла подходящую кандидатку среди знакомых девушек-работниц и, не скупясь, заплатила фотографу из собственного кармана. Муж был извещен, что получит негативы в обмен на свидетельство о разводе, и все диву давались, что такой твердый и непреклонный упрямец прошел все перипетии развода, как послушный ягненок. Его бывшая жена получила приличное обеспечение и, по слухам, была очень счастлива.
В результате всех этих свершений у Фрины от клиентов отбоя не было, так что скучать не приходилось. Она решила, что нашла свою стезю. Леди Роуз описала Фрину так: «Маленькая худенькая девушка с черными волосами и короткой круглой стрижкой – мне говорили, что она называется «боб», – дерзкими серо-зелеными глазами и фарфоровой кожей. Ну прямо статуэточка». Фрина не могла не признать верность этого портрета.
Для беседы с госпожой Макнотон Фрина выбрала бежевое платье мужского кроя (которое, как ей казалось, делало ее похожей на тюремную надзирательницу), темно-серые туфли, чулки в тон и фетровую шляпку клоше пепельно-розового цвета.
Фрина никак не могла продвинуться в разговоре с госпожой Макнотон: та безумствовала во время телефонного разговора, а теперь никак не могла подступиться к делу.
Фрина ела печенье и ждала. Госпожа Макнотон (которая почему-то не предложила называть ее по имени – Фрида) отхлебнула водянистого чаю из своей чашки и наконец призналась в том, что ее так тревожило:
– Я боюсь, что сын хочет убить моего мужа!
Фрина чуть не поперхнулась печеньем. Такого она не ожидала!
– Почему вы так решили? – невозмутимо поинтересовалась она.
Госпожа Макнотон порылась в своей большой сумке для рукоделия, которая покоилась на диване рядом с ней, и протянула Фрине смятое письмо. Один край был опален – похоже, его вытащили из огня. Фрина осторожно развернула хрупкую бумагу.
– «Если папаша не явится на вечеринку, все кончено, – прочла она вслух. – Мне придется убрать его. Во всяком случае я намереваюсь поговорить с ним об этом сегодня вечером, поэтому пожелай мне удачи, детка».
Подпись гласила: «Вечно твой Билл».
– Вот видите, – прошептала госпожа Макнотон. – Он задумал убить Уильяма. Что же мне делать?
– Где вы это нашли? – спросила Фрина. – В камине?
– Да. Какая вы догадливая, мисс Фишер! Моя служанка обнаружила письмо утром, когда убирала комнату: это копия, сделанная под копирку. Билл такой деловой, он всегда делает копии своих писем. Сын договорился встретиться с Уильямом в его кабинете сегодня вечером, хочет поговорить о своем новом рискованном предприятии. Я, – тут голос госпожи Макнотон задрожал, – просто не знаю, что делать!
– Но «убрать» может иметь самый разный смысл и не обязательно означает убийство, госпожа Макнотон. А что это за предприятие?
– Что-то связанное с аэропланами. Билл пилот; знаете, он выиграл много соревнований и все такое. Я, как мать, конечно, вся издергалась из-за этих его полетов. Самолеты такие ненадежные, как они могут держаться в небе? Просто не верится, ведь они тяжелее воздуха! У Билла летная школа в Эссендоне, мисс Фишер, он учит летать. Теперь ему понадобились деньги Уильяма для нового дела.
– Какого? – поинтересовалась Фрина. Она обожала самолеты.
– Они задумали перелететь через Южный полюс. Северный полюс уже дело прошлое. «Никто не пробовал пролететь там, – объяснял он мне. – Земля – сплошная ледяная пустыня, ничего интересного, а вот в воздухе мы можем преодолевать несколько километров в минуту». Сын хотел, чтобы Уильям вложил деньги в эту затею.
– А ваш муж не согласился?
– Нет. Они постоянно ссорятся из-за денег. Уильям выделил капитал для организации летной школы, но та не больно процветает. Муж настоял, что сам станет председателем совета директоров компании, и потребовал, чтобы ему ежемесячно представляли подробный финансовый отчет. Потом он вызвал к себе Билла, и они страшно ругались из-за того, как ведутся дела. А покупка нового самолета Уильяма просто взбесила.
– Почему?
– Он заявил, что компании с такими финансовыми проблемами нельзя просить о новом займе – так он, кажется, выразился. Боюсь, я не сильна в деловых терминах. Они очень похожи: оба здоровенные, вспыльчивые, да еще и упрямые. Они ссорятся с самого рождения Билли, – вздохнула госпожа Макнотон, обнаружив неожиданную прозорливость. – Амелии было полегче, она девочка, а Уильям девочек ни в грош не ставит. Дочь увлекается искусством, и ее почти не бывает дома. Она хотела получить собственные средства, чтобы жить в студии, но муж и слышать об этом не захотел. «Не допущу, чтобы моя дочь жила как богема!» – заявил он и не дал ей ни пенни, но она все равно записалась в художественную школу и приходит домой только ночевать. С ней нет проблем, – отрезала госпожа Макнотон и взмахнула чашкой, словно делая знак, что разговор о дочери закончен. – А вот Билл ссорится с отцом постоянно. Все ему в лицо говорит. Никогда они не поладят: кидаются друг на друга как враги! Вечно кричат. Мои нервы этого долго не вынесут. Мне уже приходилось лечиться на водах в Дэйлсфорде. Мисс Фишер, я так боюсь, что Билл в гневе… исполнит свои угрозы. Можете вы как-то помешать этому?
– Что, по-вашему, я должна сделать?
– Не знаю, – простонала госпожа Макнотон. – Что-нибудь!
Казалось, она ждала, что Фрина взмахнет волшебной палочкой. Видя, что дама на грани нервного срыва, мисс Фишер поторопилась дать согласие.
– Хорошо, я постараюсь. А где сейчас Билл?
– Должно быть, на аэродроме, мисс Фишер. Летная школа «Выше всех». У них красный ангар в Эссендоне. Вы его сразу увидите.
– Я отправлюсь туда прямо сейчас, – сказала Фрина, ставя чашку на стол. – Не волнуйтесь понапрасну, госпожа Макнотон. Полагаю «убрать» означает «убрать из совета директоров», а не «убрать из этого мира». Но я все же поговорю с Биллом.
– О, благодарю вас, мисс Фишер! – пролепетала госпожа Макнотон, нащупывая в кармане нюхательные соли.
Фрина завела «Испано-Сюизу» – предмет своей гордости и самое драгоценное имущество и погнала назад, в отель «Виндзор». Она как раз выселялась оттуда в недавно купленный дом и надеялась, что новое обиталище окажется не менее комфортабельным, чем гостиница. «Виндзор» удовлетворял Фрину по всем статьям: стиль, комфорт и обслуживание в номере. Оставив автомобиль, она взбежала по ступенькам.
