— Синьорина Сальва! Бьянка, вы слышите меня?
Она медленно кивнула, поднимая глаза.
— Что, черт возьми, вы тут делали? Я же мог причинить
вам боль!
— Вы это и так сделали, — прошептала Бьянка.
Притронувшись к макушке, она поморщилась — там уже образовалась большая шишка.
— Вы еще большего заслуживаете, — пробормотал
граф. — Ну кому могло прийти в голову, что вы будете ночью бродить по дому
в мужском одеянии?
— Нет-нет, милорд, — поспешила заверить его
девушка. — Не тревожьтесь, я не бродила по дому. Дело в том, что я только
что вернулась домой.
Гнев Йена постепенно сменялся недоверчивостью.
— Вы выходили из палаццо? В таком платье? —
засыпал он невесту вопросами. — Но зачем?
— Если бы жить вам осталось всего семь дней, то вы бы
наверняка постарались потратить их наиболее плодотворно, — промолвила
Бьянка.
— А вот если бы вы были невиновны, как утверждаете, то
у вас оставалось бы куда больше семи дней, — отозвался граф на ее
замечание. — Так что следует ли мне принимать ваши слова как признание?
— Нет. Скорее, как оценку моей жизни в качестве вашей
супруги. — Этими словами она надеялась немного охладить ликование,
слышавшееся в его голосе.
Ее уловка удалась. Бьянка готова была поклясться, что до ее
слуха донеслось низкое ворчание Йена. Но потом она поняла, что этот звук
исходит не от обнаженного мужчины, склонившегося к ней, а откуда-то сверху, из
другой части палаццо. Граф повернул голову на неожиданный шум, оба напряженно
вслушивались в зловещую тишину. Сделав Бьянке знак молчать, Йен стал быстро
подниматься по лестнице, перешагивая сразу через две ступеньки. Бьянка
следовала за ним, стараясь не замечать резкой боли, которая пронзала ее тело
всякий раз, когда она пыталась повернуть голову. Она была довольна, что на ней
узкие лосины, а не пышные юбки, которые мешали бы ей передвигаться.
Достигнув лестничной площадки, оба остановились. Йен
поставил свечу на полку и кивком головы велел Бьянке оставаться на месте. Ее
голова раскалывалась от боли, и, решив, что уже задала в эту ночь графу немало
загадок, она послушно выполнила его приказ. Похоже, шум раздавался из ее
лаборатории, которая находилась дальше по коридору. Видимо, убийца, кем бы он
ни был, явился сюда в поисках трупа Изабеллы. Какую же глупость она совершила!
Надо было подождать негодяя там и встретить его во всеоружии. Забыв о боли,
девушка направилась вслед за графом. Она догнала его, когда он медленно
поворачивал ручку двери лаборатории.
Дверь приотворилась без единого звука. Окно, расположенное
на противоположной от двери стене, видимо, было разбито вором. Инструменты
Бьянки были вытащены из ящиков и разбросаны по полу. Человек в плаще стоял
посреди всего этого бедлама и внимательно изучал какие-то бумаги. Йен рывком
распахнул дверь, вошел и тут же наступил на что-то острое. Выругавшись, он
приблизился к грабителю и занес над его головой серебряную подставку, которую
по-прежнему держал в руках.
Однако грабитель быстро оглянулся и отступил. Похоже, граф
ничуть не испугал его.
Йен бросился за грабителем, но тот быстро вылез в окно и
перепрыгнул на крышу соседнего дома. Граф видел, как ловко тот пробирается по
скользкому коньку крыши, держа под мышкой пачку бумаг одной рукой и размахивая
другой для равновесия. Босому и безоружному, Фоскари было легче двигаться.
Грабитель перепрыгивал с одной крыши на другую — Йен по пятам преследовал его.
Вдруг он поскользнулся и едва не сорвался вниз, успев, однако, вовремя
ухватиться за каминную трубу. Выпрямившись, он заметил, что незнакомец лежит.
Одним прыжком Йен настиг негодяя и бросился ему на плечи. Несколько мгновений
грабитель не двигался, придавленный тяжестью графа. Его сердце неистово
колотилось.
Наконец он принялся вертеться и брыкаться, силясь стряхнуть с
себя графа. Он не обращал внимания на то, что острый конек крыши впился в его
тело, а соболий плащ стал соскальзывать. Граф попытался ухватиться за конек, но
удержал в руках лишь плащ; мех заскользил по гладкой крыше. Йен подумал, что
может погибнуть, когда, словно на санях, его понесло вниз по пологому скату.
Господи, все решат, что он сошел с ума! Безумное ночное преследование какого-то
типа по крышам — это совсем не похоже на него и выходит за рамки размеренной
жизни Йена Фоскари. Однако все это происходило на самом деле и, черт возьми…
нравилось ему!
Йен увидел, что край крыши стремительно приближается.
Выругавшись, он напряг все силы и ухватился за два обломанных куска черепицы,
моля Бога, чтобы они были укреплены.
Бог услышал его молитву. Граф повис на самом краю. Второй
раз он был так близок к смерти. Прошлый раз, оставшись в живых, он испытал боль
и страдание. Ему хотелось умереть, хотелось, чтобы Господь забрал к себе его, а
не Кристиана. Теперь вместо этого он чувствовал пьянящее веселье. «Ты всегда
умел постоять за себя», — прозвенел в голове голос Моры, но сейчас это
было не важно, куда важнее было теперь забраться на крышу. Застонав, граф
подтянулся, закинул ноги на крышу и встал.
Незнакомец сбежал, оставив ему свой плащ. Закутавшись в
него, потому что ночной холод пронизывал его нагое тело, Йен стал пробираться к
своему дому. Поскольку незнакомец бежал, прихватив рисунки Бьянки, он наверняка
явился в его палаццо в поисках трупа Изабеллы. Вот только откуда ему известно,
что тело было там? И откуда он вообще знал о существовании трупа? Йен никому из
Арборетти не сказал об Изабелле; о ней знали лишь Франческо, Роберто и Джорджо.
Все время, пока труп находился в доме, лаборатория была заперта, так что никто
из слуг не мог увидеть его. Бьянка?.. За ней следили с той самой минуты, как
она оказалась в его палаццо. Она никому ничего не могла передать. Если только…
Если только все это не было задумано заранее. Если только
она раньше не спланировала все, включая и свой переезд в его дом вместе с
трупом Изабеллы. Граф фыркнул. Хитрая, подлая, изощренная дрянь. Нет уж, ничего
у нее с сообщником не выйдет, пообещал себе Йен. Им не обмануть его.
Фоскари двинулся вперед быстрее, опасаясь, что Бьянка
сбежит, осознав, что ее план не удался. Подгоняемый яростью, он вернулся в свой
дом и, оказавшись в лаборатории, лениво огляделся по сторонам, будучи почти
уверенным, что не найдет здесь Бьянки.
Поначалу ему так и показалось. Но тут из угла комнаты Йен
услышал какой-то слабый звук, напоминающий не то всхлипывание, не то мяуканье.
Там, сжавшись в крохотный комочек, сидело юное существо, та самая злобная
преступница, о которой он только что думал. Впрочем, сейчас она меньше всего
напоминала изощренную убийцу, скорее, походила на обиженного ребенка. Граф
опешил, не понимая, что стало причиной слез, но ему тут же пришло в голову, что
его невеста проливает слезы от неудачи ее сообщника.
Оторвав взор от инструмента, который сжимала в руках, Бьянка
заметила раны на ногах графа и хотела было найти среди своих разбросанных вещей
бинты, чтобы перевязать их, но Фоскари остановил ее.
