— Почему люди умирают? — женщина довольно внятно
хмыкнула. — Причину смерти укажут в свидетельстве. Так что вы приезжайте с
документами, оформите все необходимые бумаги…
Анна Ивановна повесила трубку и некоторое время сидела в
тишине. Владимир в своем репертуаре! Умереть совершенно неожиданно, от какой-то
незначительной причины — это явное проявление бесхарактерности!
Однако ей было жаль племянника, она привыкла опекать его,
заботиться о нем, и в глубине души понимала, что с его смертью жизнь станет еще
более пустой…
Однако надо было ехать в больницу, а до того заскочить домой
за документами и деньгами…
Анна Ивановна сняла трубку и сообщила своей заместительнице,
что ее срочно вызывают в комитет по культуре. Сообщать сотрудникам о своих
личных проблемах было не в ее правилах.
* * *
В сквере возле шестиэтажного кирпичного дома стояла
темно-зеленая иномарка с тонированными стеклами. На ее переднем сиденье
находились двое мужчин. Один — высокий кудрявый брюнет с красивым капризным
лицом и фигурой профессионального спортсмена, второй — небольшого роста,
коротко стриженый шатен с близко посаженными карими глазами. Если шатен
держался спокойно и уверенно, то кудрявый красавец явно нервничал.
— Почему опять я? — Чуть не плача, спрашивал он
своего соседа. — В больнице я, здесь опять я!
— Потому что я так сказал! — отрезал шатен. Будешь
делать все, что я скажу, и не обсуждать!
Денег хочешь?
Денег темноволосый красавец хотел. Он хотел их всегда, хотел
сильно и страстно. Он хотел денег днем и ночью, летом и зимой, в будни и
праздники. Как всякая сильная любовь, его любовь не была взаимной. Деньги его
не любили, они исчезали из его карманов с удручающей скоростью. Только что,
казалось, он раздобыл довольно много денег — глядь, и они уже кончились, и
снова нужно бегать, унижаться и где-то их доставать.
Но сейчас он хотел денег особенно сильно, потому что у него
были долги. Очень большие долги. Поэтому брюнет тяжело вздохнул и согласился.
— Давно бы так! — его сосед достал из кармана
записку и снова перечитал:
— Анна Ивановна Укропова…
Ниже тем же почерком был приписан телефон, а еще ниже, но
уже почерком самого стриженого шатена, — адрес Анны Ивановны, который он
узнал по номеру телефона, воспользовавшись компьютерной базой данных абонентов
городской телефонной сети.
— Тридцать шестая квартира, — проговорил
шатен, — дома никого нет, так что пока можешь осмотреть помещение. Не
думаю, что она хранит чемодан дома, но проверить на всякий случай не мешает.
Брюнет тяжело вздохнул и нехотя выбрался из машины.
* * *
Анна Ивановна вышла из лифта и свернула к своей квартире.
Она была занята неприятными размышлениями, и только подойдя к двери, увидела
возле нее незнакомого высокого мужчину с темными вьющимися волосами. Мужчина
возился с замком.
— В чем дело? — грозно окликнула злоумышленника
директриса. — Молодой человек, это моя квартира!
— Да? — красавец обернулся к ней с обезоруживающей
улыбкой. — А я думал, что моя! Это ведь сороковая квартира?
— Тридцать шестая, — поправила Анна Ивановна
красивого незнакомца. — Сороковая на следующем этаже.
— Спасибо, — брюнет шагнул к ней, неожиданно
схватил за шею и потянул к двери.
— Что вы… — начала Укропова.
Она хотела сказать: «Что вы себе позволяете, немедленно
прекратите, иначе я вызову милицию», — но сильная мужская рука так сдавила
шею, что ничего из этого не получилось.
Анна Ивановна в прежние годы иногда мечтала о сильной
мужской руке, но вовсе не в таком смысле!
Дверь квартиры оказалась открыта, незнакомец втолкнул туда
хозяйку и вломился следом.
Закрыв дверь за собой, он выпустил Анну Ивановну и грозным
голосом спросил:
— Где?
— Что? — так же лаконично переспросила Анна
Ивановна, когда смогла говорить.
— Сама знаешь! — рявкнул мужчина и ударил Анну
Ивановну в глаз.
" Глаз немедленно заплыл, и женщина с ужасом подумала,
что завтра ей в таком виде придется идти на работу, а вполне возможно, что ее
даже вызовут в комитет по культуре…
— Где? — повторил брюнет, грозно вращая глазами.
— Деньги в тумбочке, под ящиком, — жалобно
призналась Анна Ивановна, мысленно прощаясь с новыми зимними сапогами.
Брюнет выдернул ящик, увидел приклеенные к нему скотчем две
стодолларовые бумажки — все накопления Анны Ивановны за последний год и еще
больше рассвирепел.
— Ты надо мной издеваешься? — зарычал он, как
медведь, который вместо меда нашел в дупле пустые банки из-под пива.
— Больше у меня нету, — честно призналась
Укропова, в ужасе следя за огромными кулаками грабителя.
— Где чемодан? — не отступал тот.
— Чемодан? — удивленно переспросила Анна Ивановна.
Она уже совершенно ничего не понимала.
— Чемодан! — повторил этот странный грабитель.
— Чемодан у меня на антресолях! — честно ответила
Анна Ивановна.
— Доставай! — бандит снова показал ей кулак.
Анна Ивановна испугалась, что сейчас он ударит ее снова, и
заплывет второй глаз. С одной стороны, получится симметрично, то есть несколько
лучше с эстетической точки зрения, но с другой — подбитый глаз едва открывался
и очень плохо видел, а если оба будут плохо открываться, Анна Ивановна
практически ослепнет.
Поэтому, не дожидаясь, пока угроза будет приведена в
исполнение, она схватила табуретку, подтащила ее к стене и полезла на
антресоли.
Там у нее хранилось множество бесполезных вещей, выбросить
которые было почему-то жалко, или просто не доходили руки. В том числе старый
коричневый чемодан из искусственной кожи. В этом чемодане лежали неизвестно
откуда взявшиеся в доме детские гантели, комплект журнала
«Агитатор-пропагандист» за пять лет, с одна тысяча девятьсот семидесятого по
одна тысяча девятьсот семьдесят четвертый, когда Аня Укропова по возрасту вышла
из комсомола, набор для выпиливания «Василек», школьные тетради племянника
Владимира, сломанный фотоаппарат «Зоркий-5» и еще очень много странных и никому
не нужных вещей. Вещей было много, и все они были очень тяжелые, поэтому
чемодан вообще с трудом можно было сдвинуть с места. Как его затащили в свое
время на антресоли, Анна Ивановна уже не помнила, но вынимать его оттуда она
никогда не пыталась.
Она не представляла, зачем этот старый чемодан мог
понадобиться ворвавшемуся в квартиру бандиту, но задавать тому какие-нибудь
вопросы боялась. Пыхтя от напряжения и чихая от многолетней пыли, она подтащила
чертов чемодан к краю антресолей и повернулась к стоявшему внизу грабителю:
