— Или ему подсунули дезинформацию и заставили ошибиться, — перебил Масхадов докладчика.
Кто-кто, а он умел оценивать обстановку и делать логические выводы из материалов, которые поставляла разведка.
Шамиль Басаев, который с трудом сдерживался, чтобы не демонстрировать на каждом шагу неприязнь к человеку, который в Чечне считался легальным президентом и главнокомандующим, все же не утерпел и съязвил:
— Агент Джохар сообщил о группе в шесть человек. Через Дагестан к нам шли двадцать шесть специально отобранных, умеющих воевать в горах людей. Чтобы совладать с ними, русским потребовалось бы не менее мотострелкового батальона.
— Генерал, — Масхадов прервал Басаева, — район, через который шли моджахеды, исключает возможность использования бронетехники. Высоты там в среднем около трех тысяч метров. К тому же, если федералы сумели уничтожить или задержать двадцать шесть бойцов ислама, они бы подняли шум на весь мир. Значит, речь идет о спецах, которые имеют задачу, не позволяющую им открывать себя и свой маршрут… Они работают без связи со штабами по своему плану. И в этом особая опасность такой группы.
Басаев хмуро сгреб в кулак бороду и нервно мял ее.
— Из тебя, президент, так и лезет русская логика…
Дверь отворилась и в комнату вошел адъютант Масхадова. Мягким кошачьим шагом прошел к столу, за которым сидел генерал. Нагнулся к уху, что-то шепнул и положил на стол бумажку. Масхадов ее прочитал, нервно смял и посмотрел на Басаева.
— Значит, из меня лезет русская логика?
Участники совещания с интересом уставились на президента. Было видно, что известие, доставленное ему, не из приятных, и каждому хотелось поскорее узнать, в чем дело.
— Вот, — Масхадов положил на стол смятую бумажку и прихлопнул ее ладонью, как муху, — к тому, о чем мы говорили. Со стороны Дагестана через перевал Ягодак в зону ответственности Даги Берсаева прорвались федералы. Их встретила и окружила боевая группа Везирханова.
— Взяли? — нервно спросил Басаев. Он с давних пор поддерживал Дагу Берсаева, и ему не понравился тон Масхадова, который с явной целью подкусить Дагу, упомянул его как ответственного за оборону зоны на востоке Итум-Калинского района.
— Федералы уничтожили группу Везирханова. Целиком.
— Много их?
— Убитых? Четырнадцать человек.
Басаев, словно пытаясь уличить Масхадова в злорадстве по случаю потерь боевиков, зло сказал:
— Я спросил, много ли там было русских собак?
— Русских шестеро. Об этом Везирхан успел сообщить Берсаеву.
— Дага сотрет этих псов в порошок.
— Шамиль, эти шестеро — настоящие волки. Не стоит недооценивать тех, с кем воюешь. Слушай дальше. На участке дороги между аулом Шикара и перевалом Джеинджаре они захватили Дагу Берсаева вместе с охраной и всех расстреляли. Потом на машине прорвались через блокпост и ушли в сторону Итум-Кале.
— Собачьи дети! — в ярости закричал Басаев. — Они никуда не денутся! Я сам сниму с них шкуры и нарежу на тонкие ремни.
— Их еще предстоит обнаружить. Группа исчезла. Машина не найдена.
Захрипел рация, торчавшая наполовину из кармана куртки Басаева. Генерал вытащил ее и приложил к уху.
Басаев этот трюк с рацией проделывал почти на каждом заседании совета командиров, когда их собирал Масхадов. С этой целью он загодя предупреждал своих приближенных, когда его надо вызвать на связь. Долгих переговоров он не вел, но даже двух-трех минут, на которые Масхадову приходилось умолкать, показывали всем, кто присутствовал на совете, что Шамиль ни во что не ставит главнокомандующего и президента, если того требует боевая обстановка.
— Что у вас? — спросил Басаев с неудовольствием в голосе. — Докладывайте.
Рация потрескивала и голос говорившего прорывался сквозь помехи, но все притихли, стараясь услышать, что сообщают генералу его верные мюриды.
— Мы их прихватили! — в голосе докладывавшего новость слышалось ликование. — Их шестеро… Шесть федеральных крыс…
— Что значит «прихватили»? — последние события уже научили Басаева сомневаться в победных реляциях своих подчиненных. Да и сам он не придерживался правды: раздувал небольшие удачи, преуменьшал поражения, тщательно скрывал потери: на войне нельзя без обмана.
— Мы знаем, где они и готовы их уничтожить.
Так и есть: выражение «мы их прихватили» было всего лишь обычным бахвальством.
— Пусть ими займется Дауд Арсанукаев, — приказал Басаев. — И смотрите, не промахнитесь.
— Не промахнемся! — пообещал невидимый собеседник генерала.
Басаев встал, одернул куртку, убрал рацию в карман. Посмотрел на Масхадова торжествующим долгим взглядом.
— Вот так, Аслан.
Масхадов промолчал, стараясь не выдать раздражения. Привычки, приобретенные им в Советской Армии, сохранились, и он никому не позволил бы прервать себя во время совещания. Но цапаться с Басаевым в присутствии полевых командиров, среди которых у Шамиля имелось немало сторонников, он не хотел. Надо было делать вид, что успех его порадовал.
— Иншалла, — сказал Масхадов так, будто благословлял Басаева. — На все воля Аллаха.
И в то же время он со злорадством подумал, что генерал слишком рано обрадовался. Что-то не то было с шестеркой, о которой ему доложили.
15
Расследование причин исчезновения большого отряда моджахедов, следовавшего в Чечню, встревожило закордонных благодетелей, которые давали деньги, подбирали и готовили к походу опытных бойцов. Шейх Абу Бакр, внимательно следивший за происходящим в Чечне, воспылал гневом. Если так пойдет и дальше, то отказать чеченским сепаратистам в поддержке могут многие исламские общества зарубежья. Во всяком случае такое предупреждение высказал Айман-аз-Завахири, руководитель египетской организации «Аль-Джихад, Аль-Гихад», Мунир Хамза, секретарь Ассоциации пакистанских улемов «Джамиат-уль-Улема-е Пакистан» и другие видные деятели, возглавляющие борьбу против неверных и евреев в любой точке земного шара.
Абу Бакр, взявший на себя в Чечне роль уполномоченного «Всемирного исламского фронта борьбы против иудеев и крестоносцев» и Усамы бен Ладена, пригласил к себе полевого командира Хаттаба и дал ему задание лично разобраться в причинах чрезвычайного происшествия. Гордому и самолюбивому иорданцу пришлось подчиниться. Он выехал в аул Хакмада, откуда решено было начать расследование.
Хаттаб провел на перевале, где полег отряд Везирханова, почти два часа. Сопровождавшие его боевики, держа оружие наготове, следили за тем, как их амер лазеет среди кустов кизила, присаживается на корточки, поднимает с земли стреляные автоматные гильзы, вертит их в руках и внимательно разглядывает.
