– А дом – красота, правда? – спрашивала Марина. – Его по какому-то особенному проекту строили. А резьбу Бояринов – это хозяин, наш сосед, – заказывал у одного известного художника, который раньше жил неподалеку. Если как следует смотреть, то можно и Жар-птицу увидеть, и Серого Волка, только без Ивана-царевича, и сову, и лягушку. Мы с Павликом иногда из своего окна разглядываем на спор, кто еще что-нибудь найдет, там столько завитушек…
На крыльцо вышла молодая женщина, чуть не наступила на кота, засмеялась, позвала детей. У Вари упало сердце – это не была стерва, истеричка, неряха – жена, от которой хочется убежать. Обыкновенная женщина с приветливым лицом, на первый взгляд – вполне довольная жизнью. Тоже не подозревающая, что извлечение козы из чужого забора – еще не самая большая ее проблема.
Вот кто незримо присутствовал в их разговорах, вот кому Виктор пытался что-то объяснить, доказать – хотя, когда все развалилось, бывает все равно. Все развалилось? Уже два года? И все эти два года она продолжает жить под этой крышей с таким приветливым лицом? Такое возможно? Разве что если не подозреваешь, что все развалилось…
Помертвевшая Варя и жизнерадостная Марина проследили за поимкой Белки до самого конца.
– Вы же торопились, – виновато пробормотала Марина, заметив перемену в лице своей гостьи. – А я болтаю и не могу остановиться! Прямо как…
Она не договорила, но Варя поняла и слабо улыбнулась. Еще раз поблагодарила за цветы.
А уже на улице увидела, что мобильник разрядился, – и помчалась домой. Напрямую, через заброшенный веретенниковский дом с привидением, через заросли в малине.
Репейник и чертополох
Воткнув зарядное устройство в розетку и сделав очередной безрезультатный звонок, Варя с отчаянием уставилась на мобильник: его так ненадолго хватает, приходится каждый день заряжать! Конечно, давно пора купить новый! Ведь Виктор мог позвонить, пока она тратила время на козу, на Марину! Идиллическая картинка с детьми и их счастливой матерью уже не переворачивала Варе душу. Самым важным сейчас было услышать его голос, удостовериться, что и ей этой ночью ничего не приснилось и не померещилось.
И ругать старый телефон не следовало – он был сейчас единственным, кто мог ей помочь. А ведь как хрупка, как зыбка эта связь. И все равно не сравнить с недавним временем, когда люди были привязаны к громоздким стационарным аппаратам, а еще до того – к письмам, к гонцам. И эти виды связи не менее хрупки и не более надежны! Еще когда Варя читала, а потом смотрела «Ромео и Джульетту», то не переставала удивляться, на какой тонкой сюжетной ниточке все болтается: послали кого-то с сообщением, а оно не дошло – в результате два трупа… Но ведь в жизни и правда все так часто зависит от пустяков, которые могут сыграть роковую роль. Вот бы им туда по хорошему мобильному телефону! Хотя и тут может быть сколько угодно накладок: аккумулятор разрядился, деньги кончились, абонент недоступен… Нет, нет, к чему эти мрачные мысли! Она глаз не сведет с мобильника и больше ничего не пропустит!
Поставив звонок на максимальную громкость и не переставая прислушиваться, Варя бегала по дому: пристраивала под пресс жемчужницы, включала утюг, приводила в порядок голубой сарафан. Вот это Лена и называет – перебиваться на музейские копейки! Вечно умирающий мобильник, единственное приличное платье! За этот небесный крепдешин ползарплаты было отдано, и, кроме него, действительно не в чем выйти из дому, не считая джинсов…
Но каждое прикосновение к теплым невесомым шелковым волнам было прикосновением к счастью – тому самому, которое переплывало из вчера в сегодня, как облако, подхватывало и кружило Варю, и она, напевая, танцевала с утюгом вокруг своего голубого сарафана.
Мелодия звонка грянула чудовищно громко, утюг проехался по пальцу, но Варя, ничего не чувствуя – успеть, успеть! – кинулась к трубке. И, мельком глянув на экран, отдернула руку. Это был Олег Александрович, еще не удаленный из списка. Варя быстро нажала отбой, но почти сразу снова раздался звонок – опять Зотов. Разумеется, этого следовало ожидать – он не хочет так просто сдаваться. Что же теперь? Выключить звук? Очень кстати! Можно заблокировать зотовский номер – есть, кажется, такая функция, но сейчас ей некогда с этим разбираться… И Варя раз за разом нажимала на кнопку с красной трубкой – должен же он понять, что с ним не хотят разговаривать. Наконец наступило молчание – и тут же зазвонил городской телефон. Варя приблизилась к нему, но не снимала трубку, не веря, подозревая врага. Звонит, звонит, звонит – какая настырность!
И вот – невыразимая долгожданная тишина. Заболел обожженный палец. Ой, утюг скорее выдернуть! Не хватало еще сжечь гладильную доску…
А когда Варя, успокоившись, стала наряжаться – уже ведь вечер скоро наступит, надо быть готовой заранее! – послышался шум приближающейся машины. Варя выглянула в окно – и отпрянула, узнав зотовский автомобиль. Кажется, Олег Александрович решил методично перепробовать все способы услышать ее или увидеть. А калитка не заперта! Они даже на ночь ее не всегда запирают. Да и что в этом толку, если можно просунуть руку и открыть… Присев на корточки, чтобы ее нельзя было увидеть в окно, Варя давилась от нервного смеха и прислушивалась: вот настойчивый поклонник поднимается на крыльцо, вот начинает стучать, вот нашел кнопку звонка… А вдруг входная дверь открыта? Да нет, не станет он без спроса входить…
Взревел мобильник, и Варя, как была, кинулась к нему на четвереньках.
– Варь, ты как, пойдешь в «Три пескаря» или у тебя другие планы? – спрашивала Лена. – Ну, так пойдем посидим немного, я в кои-то веки собралась… Да чего ты шипишь? Я не слышу ничего, скажи нормально!
Когда же Варя отползла в самую дальнюю комнату и, чуть повысив голос, описала свое положение, ее серьезная подруга начала хохотать и никак не могла остановиться.
– Да я сама уже на грани истерики, – недовольно заговорила Варя. – Ты лучше скажи, что делать? Вот я перемещаюсь по-черепашьи к окну и вижу, что он сел в машину, но никуда не уезжает. Может, он решил до ночи меня сторожить! Ну, не хочу, не хочу я сейчас заниматься выяснением отношений! Я все, что могла, уже сказала! И не до «Трех пескарей» сейчас, сама понимаешь. Но выйти-то мне будет нужно! И как это сделать, чтобы он не заметил? А если Виктор подъедет, что начнется? Кажется, это уже не смешно.
Они переговаривались, Варя время от времени выглядывала в окно, убеждалась, что машина никуда не делась, нервничала, что занимает телефон. Лена предлагала подъехать и увезти ее, не вдаваясь в объяснения с Зотовым, но и этот вариант не исключал ненужной нервотрепки.
– Слушай, а ты ведь можешь огородами выбраться? – сообразила Лена. – Ну, на соседнюю улицу? А я там уже буду ждать. А потом из «Пескарей» будешь дозваниваться – какая тебе разница, откуда звонить.
Пришлось признать, что это единственный выход. Сидеть в осаде, совсем одной, и ждать неизвестно чего? Ну уж нет! И Варя, накинув поверх своего заметного голубого сарафана серенький плащик и не переставая смеяться над собой и всем этим водевилем, полезла из окна бабушкиной комнаты, которого с улицы не было видно.
