—Ты права, но...
—Никаких но! — Рассерженная, Эйвери говорила резко и отрывисто. — Вы работаете через дорогу от меня уже больше года. Не тебе меня судить, Оуэн. Я видела, что ты сделал, с каким объемом работы тебе приходится сталкиваться. Тебе и всем остальным. Если бы ты сказал, что вы планируете перестроить чертов Белый дом, я бы не сомневалась, что у вас все получится. И ты тоже должен в меня верить.
—Дело не в вере... — начал было Оуэн.
Эйвери вскочила на ноги.
—Послушай, нет, значит, нет. Это ваша собственность, и вы имеете право сдавать ее в аренду, кому захотите. Я не обижусь. Но вы не должны отказывать только потому, что боитесь, как бы я не устала.
—Эйвери...
—Нет, постой. Вы должны были попросить мой бизнес-план, график работы, приблизительное меню, баланс прибылей и убытков «Весты», предполагаемый бюджет нового ресторана. Вы должны были отнестись ко мне с тем же уважением, что и к другим предпринимателям или потенциальным арендаторам. Я не пустой мечтатель, Оуэн, я оцениваю свои силы и только потом принимаюсь за работу. Если ты этого не понимаешь, значит, изучил меня не так хорошо, как мы оба считали.
Оуэн достаточно изучил Эйвери, чтобы не пойти за ней, когда она выбежала из комнаты. Эйвери не просто злилась, с этим бы он справился; он умудрился ее обидеть.
—Молодец, ничего не скажешь! — пробормотал Оуэн.
Давая себе время подумать, он собрал все распечатанные диски и сложил в шкафчик под настенным телевизором, машинально расположив их в алфавитном порядке.
9
Оуэн долго размышлял над тем, как и когда подступиться к Эйвери, и решил сделать ставку на праздничное настроение.
Ровно в пять часов вечера перед Рождеством он постучал в ее дверь.
Эйвери снова покрасила волосы, на этот раз в оттенок рождественского красного. На ней были обтягивающие брюки, подчеркивающие форму ног, и свитер с косами, голубой, как ее глаза. Она была босиком, и Оуэн заметил, что к рождественским красным волосам Эйвери подобрала рождественский зеленый лак для ногтей на ногах.
И почему это так сексуально?
—С Рождеством.
—Еще рано для поздравлений.
—Хорошо. С Рождественским сочельником. — Постаравшись, он добавил непринужденную улыбку. — Найдется минутка?
—Не больше. Я иду к Клэр, потом к отцу и останусь у него, так что...
—Ты успеешь накормить его завтраком до того, как вы оба придете к маме на рождественский обед. Вот здесь, — он постучал пальцами по виску, — планы всех наших на праздники. Хоуп сейчас в Филадельфии, встретит Рождество с родственниками и завтра после обеда вернется сюда. Рай забежит к Клэр, а потом мы оба собираемся переночевать у мамы.
—Чтобы вас накормили и завтраком, и обедом.
—Именно.
—Зачем ты пришел, если идешь к Клэр? Все равно увидимся через полчаса.
—Удели мне пару минут. Можно войти или ты еще злишься?
—Уже нет.
Она шагнула назад, давая ему пройти.
—Ты начала распаковывать вещи, — заметил Оуэн.
По его подсчетам, груда коробок и корзинок уменьшилась больше чем наполовину.
—Продолжила, — поправила его Эйвери. — Я была вне себя от злости, а когда я зла или огорчена, то готовлю еду. У отца холодильник забит лазаньей, каннеллоне и разными супами. Пришлось перенести энергию на распаковку. Почти закончила.
—Очень продуктивно.
—Не люблю терять хороший заряд злости.
—Прости, что так вышло.
Эйвери покачала головой, отмахиваясь от извинения.
—Я еще не оделась.
Когда она пошла в спальню, Оуэн последовал за ней. При виде комнаты он даже не поморщился, решив, что не стоит снова злить Эйвери, но понял — она, похоже, долго выбирала, пока не остановилась на брюках и свитере. Отвергнутая одежда валялась на кровати. Оуэну всегда нравилась старинная медная кровать с витыми стойками, ее старомодное очарование. Сейчас всю красоту скрывали груды одежды, подушки и небольшая дорожная сумка.
Эйвери выдвинула верхний ящик комода — тот, в котором большинство людей хранят белье; ящик Эйвери был доверху забит сережками.
—Господи, сколько у тебя ушей?
—Обычно я не ношу часы, кольца и браслеты. Мешают готовить соусы и тесто для пиццы. Приходится компенсировать.
Немного подумав, она выбрала серебряные обручи с кольцами поменьше внутри.
—Как тебе?
—Э-э... хорошо.
Эйвери хмыкнула, сняла серьги и надела другие, с голубыми камешками и бусинами.
—Я зашел, чтобы...
Она поймала его взгляд в зеркале.
—Нет, я скажу первой.
—Хорошо, давай.
Эйвери подошла к кровати, бросила в сумку еще пару вещей.
—Я, наверное, тогда слишком бурно отреагировала. Думаю, из-за тебя, я-то считала, что ты в меня веришь.
—Эйвери...
—Я не закончила.
Она торопливо забежала в ванную за подвесным несессером с прозрачной панелью спереди, положила его на кровать, и Оуэн увидел, что тот набит косметикой и инструментами, которыми пользуются женщины.
Где Эйвери находит время, чтобы использовать всю эту косметику? Когда? Он видел ее лицо без макияжа, оно и так красивое.
—Я должна была ожидать, что ты в первую очередь подумаешь о практической стороне вопроса. Наверное, мне просто хотелось, чтобы ты думал о том, чего хочу я. Погоди, — сказала она, когда Оуэн открыл рот.
Она свернула несессер, завязала, сунула в сумку.
—И только после того, как я наготовила столько еды, что в случае внезапного голода хватило бы на весь город, и распаковала все ненужное барахло, я вдруг кое-что поняла. Мне было бы неприятно, если бы твоя семья сочла, что я не справлюсь, и отказала, но в то же время я не хочу, чтобы ты согласился только потому, что я — это я и мы давно дружим.
Эйвери повернулась и посмотрела на Оуэна.
—Я хочу, чтобы меня уважали, но не потакали. Такова моя позиция, и я от нее не отступлю.
—Это честно, хотя наверняка я буду иногда сбиваться, да и ты тоже.
—Ты прав. И все-таки нужно ее придерживаться.
Эйвери подошла к шкафу, достала черные сапоги на высоком тонком каблуке и села на скамеечку у изножья кровати. У Оуэна пересохло во рту, когда Эйвери надела сапог и потянула молнию вверх.
—Э-э... Короче... Я хотел сказать... — Он сбился и замолчал, когда Эйвери встала. — Ух ты!
—Это все сапоги, да? — Эйвери задумчиво посмотрела вниз. — Хоуп уговорила купить.
