И бежит вдруг Валентина с пятого этажа, что над ними в
квартире живет. Ее с работы сократили, она сейчас с внуком сидит, а невестка
работает. Звонит она ко мне прямо с ребенком на руках, что-то там, говорит,
нехорошее случилось, такие крики, у меня Дениска проснулся, дома одной страшно.
Послушали мы еще немного, там тишина. Она и говорит, давайте в квартиру
позвоним. А я говорю, неудобно, может, там люди отношения выясняют, а мы тут
припремся. Позвонила туда по телефону, трубку никто не берет. Тогда Валя
звякнула им в звонок. Полная тишина в ответ. Ну, что делать. Позвонила я
участковому нашему Павлу Савельичу. Все ему рассказала, он говорит, подождите
еще немного, я потом подойду. Пришел он где-то через час, звонил-звонил в
дверь, потом Иван Иваныч из ЖЭКа подошел, замок сломали, нас-то милиция не
пустила, но Павел Савельич говорит – кошмар! Она на кровати лежит зарезанная, а
Гена, муж-то, – на полу. И кровищи кругом! Зарезал он ее, а потом – сам
себя. Вот такая история. Прямо фильм ужасов.
– Выпейте еще кофейку, Мария Петровна.
– Спасибо, налей. Вот ты скажи мне, Надя, раз у них
такие отношения были плохие, зачем им было с обменом заводиться, квартиру
ремонтировать, ведь такие деньги на ремонт вгрохали! Ведь стену одну полностью
сломали между комнатой и кухней, ты помнишь, выносили прямо глыбы бетонные!
– Да уж, помню.
Соседи въехали к ним недавно, сделали в трехкомнатной квартире
евроремонт, что в их простом девятиэтажном доме было всем удивительно. Мария
Петровна продолжала:
– И я на нее удивляюсь. Если уж так тебе плохо с мужем,
что видеть его не можешь, то разводись. Детей нет, она сама зарабатывала, чего
ж мучиться? А если это у нее было так, минутное увлечение, то зачем же было
мужу такие слова кричать, что он в постели не мужик? Этого никто не вытерпит,
вот он ее и убил.
– Да, странно все это, не похоже на них. Он такой
мужчина был спокойный, вежливый, она, конечно, полегкомысленнее, повульгарнее,
но тоже ничего. Молодые люди теперь рациональные, сильными страстями не живут.
И вдруг – такое.
– Вот и я говорю. Всегда тишина у них, правда, конечно,
в будни-то они оба на работе, а где он работал, ты не знаешь?
– Надо полагать, приличная у него была работа, раз
квартиру купили и такой ремонт сделали.
– А ты, Надежда, небось и незнакома с ними была? Хоть и
давно у нас в доме живешь, а с соседями не дружишь.
Надежда не стала рассказывать Марии Петровне, что с соседями
новыми она была довольно хорошо знакома, что сосед, Геннадий, подвозил ее
как-то по утрам на машине раза два, и что она даже обменивалась с ними
видеокассетами. Муж возился со своим видеомагнитофоном, как ребенок с новой
игрушкой. Своих кассет у них пока еще было мало, поэтому Надежда с
удовольствием согласилась меняться с соседями. Обмен был неравноценный: те
давали три, а Надежда – одну. И прошлую субботу Надежда тоже дала им кассету, и
что самое неприятно, не свою, а чужую. Муж принес с работы на несколько дней
забавный фильм про животных. В понедельник Надежда пришла поздно, звонить к
соседям было уже неудобно, а вчера Мария Петровна огорошила ее страшной
новостью. И теперь надо было признаваться мужу, что чужая кассета пропала,
потому что достать ее не было никакой возможности.
– Мария Петровна, а вы не знаете, почему они оба вчера
дома были, на работу, что ли, не надо?
– Про вчера не знаю, а в понедельник я ее, Нину,
встретила днем, идет такая расстроенная, руки в карманы, говорит, сумочку
вырвали прямо на улице.
– Да что вы? А где же это было?
– Я не спросила, она такая расстроенная была, хорошо,
говорит, что ключи в кармане были, и карточка, а то и до дому не доехать, и в
дом не попасть.
– А в сумке денег много было?
– Да нет, говорила, немного, и документов не было. А
все остальное – это дело наживное. Вот тебе и наживное…
В это время раздался звонок в дверь. Надежда открыла и
обомлела на месте: на пороге стояла следователь прокуратуры Анна Николаевна
Громова. Давно, пять лет назад, у них в институте, где работала Надежда,
произошло убийство. Сначала думали, что это несчастный случай, но за дело
взялась Громова и был у нее на подозрении Сан Саныч, тогда еще Надежде никакой
не муж, а просто начальник. Надежде очень не понравились тогда громовские
методы, потому что она поверила в то, что Сан Саныч не виноват ни в
самоубийстве, ни в убийстве их коллеги. Чтобы спасти Сан Саныча Надежда сама
взялась за расследование, дело оказалось ужасно запутанным. Сан Саныч,
естественно, был не при чем, и за это время они с Надеждой так успели
понравиться друг другу, что решили пожениться, но тем не менее к Громовой
Надежда не испытывала теплых чувств. Громова относилась к этому индифферентно,
потому что и не подозревала о Надеждином существовании.
– Здравствуйте, – Громова представилась, –
пройдите, пожалуйста, в соседнюю квартиру, нам нужны понятые. А вы кто
будете? – это она Марии Петровне.
– Соседка из квартиры рядом.
– Очень хорошо. Паспорта не забудьте. Когда она читала
Надеждин паспорт, Надежда внимательно на нее смотрела.
– Лебедева Надежда Николаевна, а где вы работаете?
Надежда назвала свой НИИ. В глазах Громовой промелькнуло
какое-то воспоминание, потом она помрачнела и вернула Надежде паспорт молча.
Марию Петровну уже допросили, теперь снимали показания с участкового Павла
Савельича. Оперы и следователь находились в спальне, участковый показывал на
месте, как все было, когда он вошел. Надежда с Марией Петровной сидели в
гостиной. Надежда незаметно оглядывалась по сторонам. Красивая стенка. Удобная
мягкая мебель, уютная комната – и что людям не жилось? На тумбе в углу стоял
телевизор, рядом – видеомагнитофон. Внизу в ряд выстроились кассеты – все одной
фирмы, Sony. А ее кассета была другая. Надежда незаметно, прямо со стулом
подвинулась ближе к видеомагнитофону, так и есть, футляр от ее кассеты Samsung
валялся рядом, значит, кассета там, внутри. Она наклонилась к Марии Петровне.
– Мария Петровна, это моя кассета осталась у них. Она
вообще-то чужая, мне от Саши попадет. А эти ведь ни за что не отдадут. Начнут
спрашивать да расспрашивать…
Соседка кивнула головой:
– Ясное дело, не отдадут. Бери сама, и дело с концом. Я
послежу.
Надежда аккуратно, по ковру, пододвинула стул еще ближе,
нажала кнопку на видеомагнитофоне, кассета вылезла наружу, она схватила ее и
быстро сунула в карман мужниной домашней вязаной куртки, которую второпях
накинула на себя, когда Громова пригласила их с Марией Петровной в понятые.
Придя к себе домой, Надежда вытащила из кармана злодейски
похищенную кассету и уставилась на нее в некоторой растерянности. Кассета была
как бы и не та. Вроде тоже фирмы «Самсунг», 180 минут, но что-то немножко
отличалось от той кассеты, которую она давала соседке. Чтобы окончательно
проверить свои сомнения, она вставила кассету в видеомагнитофон. Кассета была
смотана почти до конца, но проверить можно было в любом месте, и перематывать
Надежда не стала, просто включила воспроизведение. Как ни странно, на экране
появилась просто настроечная сетка, какая передается по сети при отсутствии
передач. Надежда пожала плечами – кому понадобилось записывать пустой экран?
Как это часто бывает, на звуковую дорожку записалась передача городской
радиотрансляционной сети. Надежда невольно прислушалась. Передавали прогноз
погоды:
