Но это действительно иллюзия. Ей надо остановиться. Сейчас...
Он первый прервал поцелуй.
— Ты по-прежнему потрясающая, Ребекка, — произнес он, обжигая ее губы горячим дыханием. — И по-прежнему шлюха.
Ее рука взметнулась вверх и влепила ему оглушительную пощечину — он не успел блокировать удар. Алехандро отпрянул назад, рассмеявшись. А Ребекка возблагодарила Бога за то, что они остановились и ей не придется сгорать от стыда.
— Теперь, я полагаю, мы выяснили, кто есть кто, — сказала она, тяжело дыша. — А сейчас я желаю уехать в гостиницу и отдохнуть — если ты уже прекратил свои попытки унизить меня.
— Твоя комната наверху. Ребекка уставилась на него.
— Я останусь здесь? На твоей вилле? Разумно ли это? — добавила она, отчаянно стараясь говорить холодным тоном.
— Я не собираюсь тратить деньги на гостиницу для наемного работника.
Наемного работника. Эти слова больно резанули ей уши. Но хуже всего было то, что Алехандро только что целовал ее, а теперь вел себя так, будто ничего не случилось.
— Хорошо. Но больше не прикасайся ко мне! Губы его изогнулись в улыбке.
— Секунду назад ты не была так уж категорична...
Ребекка вскинула голову.
— Ты прекрасный любовник, Алехандро, но ты не единственный мужчина, который умеет удовлетворять женщин. Таких легко найти, если знать, где их искать.
— И где же? — В его взгляде появилось насмешливое любопытство.
— Мужчины, подобные тебе, обычно крутятся на курортах и морочат головы богатым женщинам, чтобы выманить их деньги.
Он нахмурился.
— Ты хочешь сказать, что я — жиголо?
— Имей это в виду, если твой гостиничный бизнес пойдет ко дну.
Он расхохотался, запрокинув голову, и Ребекке пришлось прикусить губу, чтобы не улыбнуться ему в ответ. Она всегда любила его смех. Но сейчас меньше всего на свете ей хотелось смеяться вместе с этим мужчиной. Он только что отнял у нее компанию и разрушил ее карьеру!
Алехандро протянул руку к столу и нажал кнопку.
— Сеньора Флорес проводит тебя в твою комнату. — Ребекка была уже у двери, когда его голос остановил ее: — И не волнуйся. У меня нет никакого желания снова брать у тебя то, что ты начинаешь предлагать, как только посмотришь на меня.
Спина Ребекки выпрямилась.
— Что именно? Внезапную смерть? Если ты видишь что-то другое, то глубоко ошибаешься.
Она окинула его высокомерным взглядом — тем взглядом, который выработала за время работы в бизнесе, где преуспевают только мужчины.
Алехандро вернулся на виллу поздно. Он бросил пиджак на спинку стула, расслабил галстук. Хотел налить себе что-нибудь выпить, но раздумал. Отойдя от бара, разделся и натянул на себя купальные трусы. Сейчас ему требовалась разрядка.
Он не ожидал, что Ребекка Лейтон когда-нибудь снова заденет его. И пусть теперь это было лишь физически, все же собственная реакция раздражала Алехандро. Пять лет назад он провел с Ребеккой целый месяц. Один невероятно жаркий месяц, который он так и не смог забыть. Ему было с ней так хорошо, как ни с одной другой женщиной. Он наслаждался тем, как она смотрит на него, как пахнет — полевыми цветами — и как забавно говорит.
Он заботился о ней и даже хотел жениться на ней — вопреки ожиданиям своего отца. Не важно, что он сказал ей сейчас: он ни на ком не обещал жениться. Это его брат Роберто был женат на Каридад Мендоза, пока не умер от передозировки наркотиков в каком-то притоне на Среднем Востоке.
Но Алехандро не желал идти путем брата. Будущее представлялось ему блестящим, и он сам себе выбрал жену — Ребекку Лейтон, дочь преуспевающих гостиничных магнатов. Но потом она предала его. Бывший тореадор и начинающий предприниматель оказался не очень подходящей парой для избалованной наследницы гостиничной империи. Грязь, пот и кровь арены могли ее запачкать. Да, она стала его любовницей, клялась ему в любви, а затем... Ребекка попыталась украсть его будущее прямо у него из-под носа!
Предательство со стороны этой женщины было так велико, что она никогда не сможет расплатиться с ним. «Лейтон Интернэшнл» была только началом, Алехандро потребовались годы тщательно продуманных действий, зато теперь результат налицо. Ребекка Лейтон горько пожалеет о том, что когда-то посмела перейти ему дорогу!
Алехандро открыл балконную дверь и вышел к бассейну. Вода освещалась огоньками, переливавшимися на терракотово-бирюзовом дне. Он нырнул в холодную воду, надеясь избавиться от жара, не прекращавшего терзать его тело после их поцелуев.
Зачем он поддался искушению? Ведь эти поцелуи растревожили болезненные воспоминания — особенно тогда, когда Ребекка, застонав, приникла к его груди. Ему захотелось сорвать с нее одежду и овладеть ею тут же, на полу своего кабинета.
— Какого черта ты делаешь?
Алехандро доплыл до бортика, перевернулся под водой и поплыл в сторону голоса.
— Плаваю. — Вода оказалась ему по пояс, когда он встал на дно и взглянул на нее.
— Я не об этом, — гневно сказала Ребекка, — а вот о чем! — И она взмахнула перед ним пачкой каких-то бумаг.
Его взгляд, проигнорировав бумаги, обратился на ее ладную фигурку. Волосы были схвачены красной лентой, гармонировавшей с гавайским платьем. Ноги были стройны, ступни обнажены, но внимание его привлек тонкий браслет из ракушек, обхватывавший ее лодыжку. Когда-то он ласкал эту ногу, целовал ее... Алехандро взглянул на ее лицо.
— Я планирую продать несколько отелей, принадлежащих холдингу.
Она шагнула к бассейну.
— И отель в Нью-Йорке?! Ты что, с ума сошел?
— Не совсем. Отель маленький, устаревший. На его ремонт приходится тратить больше, чем он приносит прибыли.
Ребекка сжала в руке бумаги.
— Почему ты так ненавидишь меня? — спросила она несчастным голосом.
Видно было, что Ребекка в явном замешательстве. А что, если это очередная уловка? Она использует все средства, чтобы отвлечь его, включая секс. Алехандро слишком хорошо ее знал. И этот несчастный тон разозлил его.
— Ты знаешь, почему. Ты подло использовала меня, чтобы получить информацию. Ты спала со мной, а затем, в корыстных целях, украла сведения о лондонской сделке. И это чуть не разрушило «Рамирес Энтерпрайзис».
Тогда, пять лет назад, «Рамирес Энтерпрайзис» была не больше чем мечтой и бравадой. Но утрата финансовой поддержки «Кахилл-групп» обернулась катастрофой. Он не собирался рассказывать Ребекке, какую цену на самом деле ему пришлось за нее заплатить — ему пришлось спасать все.
Она склонила голову набок.
— Я не... — Она замолчала и застыла, уставившись в пространство.
— Что — «не»?
