Габриэль протянул ей цветы, купленные с мыслью, что они помогут им обоим избежать неловкого выбора между поцелуем и рукопожатием.
— Ну что, может, зайдете? Брат, по счастью, отсутствует.
Квартиру на первом этаже отделяла от шедшей наверх лестницы дешевенькая перегородка.
— Чаю не хотите? Или нам уже пора идти?
На Дженни было зеленое платье и кожаные сапожки до колен; щеки она слегка подрумянила. Это все равно что увидеть переодевшуюся женщину-полицейского, подумал Габриэль: Дженни выглядела подчеркнуто неофициальной, помолодевшей лет на десять. И все время улыбалась — его серьезная клиентка, просиживавшая часы совещаний с ним и Юстасом Хаттоном, не издавая почти ни единого звука. Возможно, это ощущение, что она у себя дома, раскрепостило ее.
— Может, выпьем чаю, а уж тогда и пойдем?
— Ладно. Вам с сахаром?
— Нет, спасибо.
Вино надо было принести, а не цветы, сказал себе Габриэль.
Чай они пили, сидя по разные стороны стеклянного кофейного столика. Хорошее настроение Дженни радовало Габриэля. Конечно, на Каталину она не походила; в сущности, вряд ли можно было найти двух женщин, которые сильнее отличались бы одна от другой. Ну так это и хорошо; и не только это — все хорошо.
Дженни предложила отправиться в находившийся неподалеку от ее дома индийский ресторан. Габриэль предоставил ей возможность сделать заказ первой — дхансак с курицей, шпинат, поппадом, затем быстро прикинул, что может позволить себе он сам. Габриэль занял сорок фунтов у Энди Воршоу и еще двадцать, к стыду своему, у Дилайлы. Перебирать деньги с кредитной карточки он больше не мог. Он заказал бирьяни, поскольку состояло это блюдо главным образом из риса, а когда Дженни выбрала из напитков всего лишь малый бокал пива, даже поежился от облегчения.
— В следующем году, — сказал он, когда им принесли пиво, — моя карьера пойдет в гору.
— Почему вы так думаете?
— Ну, у меня и сейчас уже целых три дела. А то, что ваше направлено в апелляционный суд, мне особенно на руку. Я смогу приобрести кое-какую известность. Да нет, Дженни, не смотрите так. Известность совсем иного рода. Я говорю о том, что про ваше дело напишут в Сборнике судебных решений, а значит, там появится и мое имя.
— Как по-вашему, отчего у вас прибавилось работы?
Габриэль пожал плечами:
— Может быть, настал мой черед. Карма. А может быть, солиситоры поняли, что я не просто тяну привычную лямку. Ваше дело действительно показалось мне интересным, и я очень основательно потрудился над ним. Возможно, кто-то это заметил. А возможно, это вы принесли мне удачу.
— Мы все еще разговариваем о работе? — спросила Дженни.
— Разумеется. Как условились.
— Почему вы не женаты?
— Черт подери, Дженни! Какое отношение это имеет к гражданскому праву или к ответственности муниципальных властей?
— Не знаю. — Она отломила кусочек лепешки. — Так каков же ответ?
— Вам какую версию желательно выслушать — длинную или короткую?
Теперь плечами пожала Дженни:
— У нас весь вечер впереди.
Габриэль отпил немного пива.
— Ну хорошо. Была одна женщина.
— О да. Я почему-то так и думала.
Ко времени, когда Габриэль завершил рассказ о Каталине, они успели покончить с основным блюдом.
— То есть она вернулась к мужу?
— Так она от него и не уходила. Муж получил пост в Америке, и она решила поехать с ним.
— Сколько лет было детям?
— Немного. Семь и пять, что-то около того.
— Она поступила правильно.
— Конечно. А вы?
— Что я?
— Почему не замужем?
— О господи. Может быть, выпьем немного вина?
— Неужели это такая длинная история? Понимаете, у меня не так уж и много…
— Я прихватила с собой деньги. Вы же не обязаны платить за все.
Под рассказ о Листоне Брауне они прикончили бутылку белого домашнего, потом Габриэль оплатил счет, не превысивший, по счастью, его финансовые возможности, и они направились назад, к Купер-роуд.
— Похоже, я вас нисколько не удивила, — сказала, отпирая дверь, Дженни.
— Нет. Простите, но не удивили. Вы производите впечатление женщины, которой нанесли большую обиду.
— Не хотите еще чаю?
— Хочу. И покажите мне «Параллакс».
— Ладно. Сейчас включу. Притащите из гостиной стул. Компьютер у меня здесь, в коридоре.
Через несколько минут перед ними предстал мирный, нереальный ландшафт «Параллакса».
— Заглянем в мой дом?
— Конечно.
Дженни «по воздуху» перенесла свой макет, Миранду, из торгового центра, в котором оставила девушку в прошлый раз, к ее прекрасному новому дому.
— Видите, здесь у меня плавательный бассейн.
— Вы любите плавать?
— Нет, плавать я совсем не умею, а вот Миранде это нравится. Сейчас мы ее окунем. У нее красивое бикини.
Миранда с плеском проплыла бассейн из конца в конец и обратно, а выйдя из воды, провела Габриэля по дому, показав ему покрытый плиткой вестибюль, длиннохвостых попугаев, а там и спальню с видом на Ориноко.
— Очень красиво, — сказал Габриэль. Он понимал, что разработчики игры хорошо потрудились над фигурами макетов, однако в целом этот мир показался ему примерно таким же интересным, как послеполуденное телевидение.
Дженни щелкнула по кнопке «События»:
— Посмотрим-ка, что у нас происходит. Хмм. Немногое. Понимаете, время там такое же, как на тихоокеанском побережье, поэтому очень многие заведения «Параллакса» сейчас просто закрыты. Вы не хотите кино посмотреть?
— Давайте.
Миранда перенеслась в киноклуб и оказалась единственной его посетительницей. За 4 вахо она получила возможность посмотреть фильм, выпущенный в «Подлинной Жизни» два года назад. Поскольку показывался он на экране стоявшего в зале клуба компьютера, изображение было совсем маленьким, а саундтрек невнятным.
— Блестяще, правда? — сказала Дженни. — Я его так и не видела.
— Да, фильм превосходный, только… Ну ладно. Мы что, до конца его будем смотреть?
— Если не хотите, не будем. Я всегда смогу заглянуть сюда попозже и запустить его с того места, на котором остановилась.
— Тогда, может, вернемся в ваш дом?
— Давайте.
В полной воздуха гостиной Миранды стоял среди пальм стол, а на нем компьютер.
— Этим ноутбуком пользоваться можно? — спросил Габриэль. — Он работает?
