Поцеловав Мэдди в очередной раз — неторопливо, — Джек удовлетворенно выдохнул:
— Мы не сможем вести себя так несдержанно, когда он подрастет.
Мэдди уже была готова с ним согласиться, когда до нее дошел смысл сказанного Джеком. Обеспокоившись, она огляделась. Выражение лица Джека было легкомысленным и провокационным.
Он говорил не шутя. Как ей полагается отвечать? Особенно теперь, когда каждая клеточка ее тела трепещет от сильнейшего наслаждения?
Куда приведут их отношения? Как они смогут расстаться после того, что произошло?
В коридоре послышался шум. Оба замерли, затем резко подскочили на кровати.
— Боу. — Она перевернулась. — Я посмотрю.
— Ты сегодня от него почти весь день не отходила. Моя очередь. — Он ткнул пальцем в воздух. — Это приказ.
Мэдди кивнула и стала наблюдать, как он надевает шорты и широкими шагами выходит из комнаты. Она услышала, как Боу пискнул, затем послышалось приглушенное ворчание Джека. Потом все стихло. Ее мускулы медленно расслабились, и она снова легла на кровать, положив руку за голову. В конце концов Мэдди закрыла глаза.
Вздрогнув, Мэдди проснулась и покосилась на часы. Уже за полночь.
Посмотрев на кровать, она обнаружила, что рядом никого нет. Где Джек? Как поживает Боу? Она прислушалась.
У ребенка случился рецидив?
Она подняла с пола рубашку Джека и в спешке засунула руки в рукава. Комната показалась ей темной и незнакомой. По пути к двери она споткнулась обо что-то, показавшееся ей ботинком, и ударилась о комод.
Поджав губы, она тихо выругалась. Проклятие! Она повредила мизинец на ноге.
Потирая ногу, стиснув зубы, Мэдди выдержала боль и медленно выпрямилась. Сквозь плохо завешенное шторой окно пробивался яркий лунный свет. На комоде стояла освещаемая светом луны фотография в серебряной рамочке. У основания рамочки лежало золотое кольцо, сияющее в лунном свете. Затаив дыхание, Мэдди протянула руку, желая прикоснуться…
Обручальное кольцо.
Она видела эту фотографию в тот день, когда приехала на ранчо, но сегодня вечером все происходило настолько стремительно, что Мэдди не вспомнила о снимке, когда Джек внес ее в свою комнату. Как развивались бы события, если бы она вспомнила о фотографии? Ведь теперь она совсем не ощущает себя сексуальной или пылкой. Мэдди чувствовала себя словно злоумышленница. И она еще не учитывает того факта, что Джек по-прежнему носит точно такое же золотое кольцо на шее.
Его слова эхом отозвались в ее мозгу.
«Когда он подрастет… В следующий раз…»
Мэдди хотела, чтобы они были с Джеком близки снова и снова. Но она не знала, что за эмоции испытывает по поводу близости с мужчиной, который до сих пор считает себя женатым. Ведь Джек именно так себя чувствовал. Ей определенно не следовало появляться в этой комнате, где за ними с фотографии наблюдал образ его жены.
Ее внимание привлек яркий свет в конце коридора. В последний раз потерев кончик пальца на ноге, она, хромая, вышла из комнаты и оказалась в помещении, куда ни разу не входила прежде… Просторная и богатая, но необычно уютная библиотека с огромным собранием книг, расставленных на деревянных книжных полках.
В дальнем углу библиотеки сидел Джек с книгой в руках. Она узнала обложку книги. Такое же издание было у нее дома.
Он поднял глаза и улыбнулся:
— Ты так крепко спала, я и не ожидал, что ты проснешься.
— Поэтому ты решил прочесть несколько глав «Джейн Эйр»?
Он усмехнулся:
— Сью любила читать, как и ты. — Его взгляд стал отстраненным. — Я понял, что до конца жизни буду в дневное время скакать верхом по равнинам, а по ночам стану читать.
Мэдди оглядывала ряды книг снова и снова. Все эти издания принадлежали Сью. Понравилась бы ей жена Джека? Мэдди крепче запахнула широкую рубашку.
Она не станет думать об этом сейчас.
Побродив по библиотеке, она взяла книгу.
— Это одна из моих любимых. Конец книги забыть невозможно. — Она говорила о суровом и умудренном опытом мужчине, который вручил свою жизнь преданной гувернантке.
Она взглянула на заднюю обложку книги, прочла описание, а затем отложила ее в сторону.
Джек усадил ее себе на колени и с сосредоточенным видом завел прядь волос ей за ухо.
— Сноу недавно сказал мне… Нам хорошо вместе, Мэдди. Больше, чем хорошо. И Боу нужна мать.
Мэдди предвидела подобное развитие событий. Будучи переполняемой эмоциями, она опустила ресницы, чтобы скрыть, что шокирована.
Джек собирается предложить ей стать его женой? Подобное слишком удивительно, чтобы на это рассчитывать. Прямо сейчас она снова внушила себе, что Джек по-прежнему считает себя женатым человеком. Он всегда будет считать себя женатым на своей покойной жене. Разве Мэдди ошибается?
Костяшкой пальца он поднял ее подбородок и заставил встретить его мрачный пристальный взгляд.
— Мэдди, я прошу тебя остаться.
Мгновение она размышляла над его словами. Он не предложил ей стать его женой. Он попросил ее остаться. Он заявил, что Боу нужна мать. Он хочет, чтобы она оставила карьеру в Сиднее и пустила корни на ранчо?
Мэдди заговорила резким и хриплым голосом:
— Ты хочешь, чтобы я жила в Лидибруке?
В ее мозгу всплыл образ с фотографии на комоде спальни, а затем она подумала о тонком золотом кольце. Его двойник, только размером больше, сверкал сейчас на обнаженной груди Джека.
Ее пристальный взгляд упал на стену с книгами…
Библиотека Сью. Комната Сью. Дом Сью.
Она сглотнула подступивший к горлу ком:
— А как насчет твоей жены?
Джек прищурился, словно подозревал, что ей будут мучительны воспоминания о его потере.
— Сью мертва.
— Но для тебя она жива. Вот здесь. — Ладонью она коснулась левой части его груди, ее пальцы поглаживали обручальное кольцо.
Его взгляд стал вопросительным, хотя Джек почти незаметно стиснул зубы:
— Ты хочешь, чтобы я на тебе женился?
— О, Джек, дело не в этом. — Дело в том, что она чувствует после его предложения. — Говорить об этом непросто.
Хотя Мэдди не могла отрицать, что за прошедшие несколько дней, когда она видела, как хорошо Джек ладит с Боу, то невольно представляла себе, будто они одна семья. Возможно, у них родится еще один ребенок или два. Но чем больше она об этом думала, тем смешнее казались ей эти размышления. Во-первых, где они станут жить? В мире, привычном для Мэдди, или в мире Джека?
Хотя Джек уже все решил для себя. Он попросил Мэдди остаться на ранчо, где полно пыли, конских волос и мух. Конечно, здесь немало того, что можно полюбить: история, закаты, тишина. Но жизнь Мэдди была так сильно связана с большим городом, что у нее существовал только один ответ на вопрос о том, где ей жить.
