Однажды Гришу снова похитили. Приехали из МВД оперативники с
тяжелыми карманами. Есть предписание вам немедленно вернуться в родное
спортобщество «Динамо». Подписано самим министром. Гриша и опомниться не успел,
как оказался на динамовских тренировках, однако как только Вася узнал, устроил
такое «чэпэ» (это русское слово Гриша Гольд определенно понимал как «чепуха
наоборот»), разбил в своем штабе несколько лиц – ну да, морд – и послал за
Гришей «додж» с автоматчиками из своего штаба. Так он снова примкнул к стальным
когортам современной авиации.
– По внешнему виду, Гриша, ты не очень-то похож на
рабамученика, – сказал тогда Борис.
– Пожалуйста? – переспросил Гольд.
– Я говорю, у тебя вполне довольный вид.
– Понимаешь, мы завтра едем на тренировочные сборы в Сочи, а
там я имею одна женщина, которая имеет сильный интерес к этот Гольд, –
волнуясь, Гриша начинал путать склонения и спряжения, однако воду разрезал
своими вислыми мускулистыми плечами всегда с постоянной завидной динамикой.
Вспомнив теперь эту историю, Борис подумал: ну, со мной-то у
них этот номер не пройдет, перевозить себя в роли скакового жеребца никому не
позволю.
Первый полковник стоял навытяжку с ладонью у папахи.
– Разрешите доложить, товарищ командующий? Мы вот только что
познакомились с мастером спорта по мотогонкам Борисом Градовым и в настоящий
момент обсуждаем его будущее.
Вася повернулся к Борису, прищурился:
– А, Градов, помню-помню. Мне нравится, как ты ездишь,
Борис.
Хоккеисты, девчонки, журналисты и офицеры подошли поближе.
Борис слышал, как в толпе перешептывались: «Градов... Боря Градов... ну да, тот
самый... Град...» Синеглазые, румяные не скрывали восторга: «Ой, девчонки,
какой парень!» Знаменитый круглорожий Сева Бобров подтолкнул его локтем,
шепнул: «Давай, Боря, полный вперед!» Хоккеисты улыбались, постукивали коньками
и клюшками. Все, очевидно, уже считали его «одним из наших». Всем явно
нравилось то, что к их молодой и настойчивой «хевре» теперь примкнет известный
по Москве не только спортивными успехами, но каким-то особым классом жизни Боря
Град. Вдруг и он сам почувствовал, что совсем не прочь примкнуть к этой новой
банде, где атаманом не кто иной, как сын вождя. Может быть, вот этого мне как
раз и не хватало. Если это и армия, то совсем особый отряд. Тем сюда хода не
будет.
Сталин-младший вдруг ухватил Бориса за рукав и присвистнул:
– Эй, ребята, смотрите, какая у этого парня куртка! Это же
настоящая американская пилотская шкура!
Борис усмехнулся и растянул молнию на всю длину:
– Хотите обменяемся, Василий Иосифович?
Сталин-младший разразился неудержимым хохотом:
– Ну и парень! Ну что ж, давай обменяемся!
Оба одновременно сбросили свои куртки и обменялись.
– Выгодная сделка! – хохотнул Василий.
– Для меня тоже, – улыбался Борис.
И все вокруг смеялись. Так здорово все получилось, так
по-свойски, непринужденно. Два парня, ну просто, что называется, «махнулись не
глядя»! А один-то из этих парней просто-напросто сын вождя, их могущественный
шеф Вася. Нет, этот Борька Градов нам подойдет, ей-ей, похоже, что нашего полку
прибыло!
– Хочешь посмотреть, как наш новый состав
тренируется? – спросил Василий.
Борис посмотрел на свои часы, извинился:
– С большим бы удовольствием, Василий Иосифович, да не могу
сейчас. Очень спешу.
Это тоже всем и, кажется, самому шефу очень понравилось.
Вдобавок к такой замечательной молодой непринужденности этот Боря Градов
демонстрирует такую хорошую независимость, не суетится под клиентом. Другой бы
про все забыл, пригласи его сын вождя, а этот вот тактично извиняется, потому
что спешит, и видно, что действительно человек спешит, может, у него свидание с
девушкой.
– Ладно, скоро увидимся! – Сталин-младший хлопнул
Бориса по плечу и пошел к ледяному полю. И все пошли за ним, а по пути каждый,
кто мог дотянуться, хлопал Бориса по плечу: «До скорого!» Из девушек же две
самых находчивых умудрились поцеловать мотогонщика в тугие морозные щеки.
Оставшись с полковниками Скворцовым и Скачковым, Борис
сказал:
– Ну что ж, я, пожалуй, примкну к советской авиации, только
с одним условием, что вы и моего личного тренера к себе возьмете, героя
Отечественной войны Александра Шереметьева.
– Без проблем! – радостно тут взмыл Скачков.
Борис побежал к выходу из тоннеля, где уже виден был на
солнечном снегу его тренер с мотоциклом. Ну и зигзаги, подумал Борис на бегу.
Теперь, значит, и «кружок Достоевского» вливается в спортклуб ВВС!
Глава 6
Кодекс Полтора-Ивана
Капитан медицинской службы МВД Стерлядьев, войдя в барак
санобработки карантинного ОЛПа УСВИТЛ (Отдельный лагерный пункт Управления
северо-восточных исправительно-трудовых лагерей), сразу же увидел не менее
тридцати голых спин и, соответственно, не менее шестидесяти голых ягодиц.
Застонав, как от зубной боли, он минуту или две взирал на эти страшные
поверхности – фурункулы свежие, фурункулы в первостепенной гнойной зрелости,
фурункулы инкапсулированные и окаменевшие, следы вырезанных фурункулов,
вырезанных, естественно, по-янычарски, где-нибудь на отдаленных лагпунктах при
свете керосиновой лампы, полоснул раз, полоснул два, подковырнул,
затампонировал, всевозможные варианты сыпи, в том числе и явно сифилитического
происхождения, джентльменский набор шрамов, ножевых, штыковых, «безопасной»
бритвочкой-с, некоторое число и хирургических, в основном последствия недавней
войны, имелся даже один, свисающий вялым стручком из-под лопатки кожный трансплантант,
общее состояние кожи за пределами медицинских норм, зато в художественном и
литературном отношении не подкачали, демонстрация шедевров кожной графики, все
эти, почти уже классические, кошки-с-мышкой, кинжал-змея, орел-девица,
бутылка-карты, места на грудях и на животах, видно, уже не хватает даже для
таких банальностей, не говоря уже об уникальных произведениях, вроде вот этого
межлопаточного пиратского брига с пушками в виде пенисов, или распахнутых
женских ног с анатомически правильным изображением цветка посредине и с
надписью вместо лобковых волос «Варота шчастя», или вот этого дерзкого
четверостишия: «В Крыму весна, там пахнет розой, там жизнь легка, как та игра.
А здесь тебя ебут морозы, одна сосна да мусора»; цвет кожных покровов бледный,
желтоватый, синюшно-багровый, общее состояние подкожной жировой клетчатки
удовлетворительное – а потом прошел в свой так называемый кабинет, отделенный
от общего безобразия жалкой выгородкой.
