– Что такое? – пробурчал он, нажав на кнопку. – Я же сказал, что не хочу, чтобы меня беспокоили.
– Да, я знаю. Но…
– Никаких «но», Джин. Никаких звонков, сообщений…
Дверь открылась, и Калеб с удивлением уставился на своего отца, стоящего на пороге.
– Папа? – сказал он, поднявшись.
Генерал, одетый в свою парадную униформу с лентами и медалями, кивнул:
– Привет, Калеб.
– Тебе следовало… Я не ожидал… Пожалуйста, входи. Если бы я знал, что ты в городе…
– У меня не было времени, чтобы тебя предупредить. Я вчера летал в Вашингтон на встречу с… Впрочем, это не важно. – Закрыв дверь, генерал подошел к столу и сел на один из стульев для посетителей. – Садись, – велел он Калебу, указав ему на его кресло.
Отец предложил ему сесть в его собственном кабинете. В другой раз он бы, возможно, рассмеялся, но сейчас подчинился.
Что его отец здесь делает? Он не склонен наносить визиты своим детям.
– Я беспокоюсь о твоем брате.
– О Трейвисе?
– О Джейкобе. Я очень за него переживаю.
«Он что-то знает о Джейке?» – подумал Калеб.
– Да. Мы тоже давно…
Дверь открылась, и в кабинет вошел Трейвис. Подняв брови, он посмотрел на Калеба и беззвучно произнес: «Что здесь происходит?»
«Я и сам хотел бы это знать», – подумал Калеб.
– Калеб, надеюсь, ты ничего не имеешь против того, что я пригласил Трейвиса присоединиться к нам?
– Конечно нет.
– Пожалуйста, садись, Трейвис.
Тот кивнул и сел на свободный стул рядом с отцом.
– Я только что сказал Калебу, что беспокоюсь о Джейкобе, – обратился генерал к Трейвису.
Трейвис и Калеб переглянулись. Они могли сказать человеку, который не удосужился приехать в Эль-Суэньо на вечеринку в честь возвращения домой своего раненого сына, что беспокоиться не о чем, но честность победила.
– Мы тоже о нем беспокоимся, – признался Калеб. – Мы не знаем, где он.
– Вообще-то знаем, – сказал Трейвис.
Калеб и генерал уставились на него.
– Он в Уайлд-Кроссинге. Точнее, на ранчо Чеймберса, – добавил он.
– Ранчо Макдауэлл, – поправил его Калеб.
Трейвис покачал головой:
– Теперь это ранчо Уайлда. Джейк купил его за два с половиной миллиона. Я узнал об этом только потому, что несколько дней назад он перечислил эту сумму со своего счета в моей фирме на счет агентства недвижимости. Так что теперь эта земля вместе со всем, что на ней находится, принадлежит ему.
Калеб нахмурился:
– Это очень странно. Он отказался от нашего предложения управлять Эль-Суэньо. Он уехал из Уайлд-Кроссинга. Зачем ему было покупать ранчо Чеймберса?
– Понятия не имею. Он не отвечает на звонки.
Калеб поднялся:
– Проклятие! Ты не думаешь, что он может совершить какую-нибудь глупость?
– Думаю, что он совершил уже много глупостей, – ответил Трейвис, вставая. – Он так и не признал себя героем, не позволил никому из нас ему помочь.
– Ушел от женщины, которой был небезразличен.
– Откуда ты это знаешь?
– Люди видели их вместе. Несколько человек сказали мне, что Джейк и Эддисон вели себя как влюбленная пара.
– Надеюсь, вы двое закончили свой разговор.
Братья посмотрели на своего отца. Удивительно, но на какое-то время они забыли о его присутствии.
– Потому что у нас нет времени на пустую болтовню, – сказал генерал, поднимаясь. – Мы должны как можно скорее поехать в аэропорт.
Трейвис прищурился.
– Потому что тебе нужно успеть на самолет? – холодно спросил он.
– Потому что мы летим в Уайлд-Кроссинг.
Джейк услышал шум мчащегося автомобиля за несколько минут до того, как увидел его. В сельской тиши подобные звуки слышны издалека.
«Кто-то очень хочет меня видеть», – подумал он с улыбкой, догадываясь, кто это может быть. Он ждал приезда своих братьев с тех пор, как несколько дней назад приобрел это ранчо.
Шум стал отчетливее, и в бледно-голубое небо начало подниматься облако пыли.
Трейвис и Калеб мчатся спасать своего непутевого брата.
Вздохнув, Джейк взял с перил свою рубашку и вытер пот со лба. Затем он рассмотрел ее. Она была вся в пятнах.
– Ну и черт с ними, – пробурчал он и надел ее.
Большую часть дня он ремонтировал ступеньки, и его мышцы гудели. Ему хотелось принять душ и выпить холодного пива.
Другими словами, он чувствовал себя прекрасно.
Парни из группы взаимопомощи сказали ему, что физический труд помогает избавляться от неприятных мыслей. Оказалось, что они правы.
– Ограничься самым необходимым, – посоветовал ему парень, выживший в Кандагаре.
Этот совет ему также пригодился. Днем он работал на ранчо, по вечерам сидел на веранде, пил пиво, слушал сверчков и койотов, затем ложился спать. Два раза в неделю он ездил на встречи с товарищами по несчастью.
Поначалу он относился ко всему этому скептически, но режим и откровенные разговоры с бывшими солдатами заставили его взглянуть на многое по-другому. Он ощутил перемены в самом себе и снова почувствовал себя хозяином собственной жизни. Это было восхитительное чувство. Ему нужно решить еще несколько вопросов, но он уверен, что справится с любыми трудностями.
Он стал крепко спать по ночам. Если ему и снились сны, то в них не было огня, криков и смерти.
В них была Эддисон и то, что он обрел с ней, потерял и вряд ли когда-нибудь снова найдет.
Нет смысла думать об этом сейчас. В поле его видимости показался белый внедорожник. Когда он остановился рядом с домом, Джейк приложил ладонь ко лбу.
Они здесь. Трейвис выбрался из водительской дверцы, Калеб – из пассажирской.
Из задней дверцы вышел генерал.
Его отец здесь? Не может быть. Наверное, он перегрелся на солнце, и у него начались галлюцинации.
– Джейкоб, – произнес его отец.
Нет, это не галлюцинация.
Что он должен сделать? Отдать честь? Нет, он больше не на военной службе. К тому же честь не отдают в грязной рубашке и шортах.
Вместо этого он сделал шаг вперед и протянул отцу грязную руку. Тот посмотрел на нее, затем крепко ее пожал:
– Рад тебя видеть, Джейкоб.
Джейк кивнул:
– Я тебя тоже.
Обменявшись приветствиями и рукопожатиями со своими братьями, он спросил:
