– Мы тоже этим интересовались, – ответил Бадыров,
и Дронго понял, что этому серьезному человеку можно доверять. – Нам
показалось, что он может ненавидеть Чикаго до такой степени, что попробует
переправить груз именно туда. Но он похоронил жену именно там, в Чикаго, мы
проверили.
– Спасибо, – кивнул Дронго, – мне нужно было
это знать.
Кенжетаев и Решетилов переглянулись. Генералам не
понравилось, что у них не было ответа на вопрос, который им задал этот эксперт.
Поэтому им одинаково пришлась не по душе и осведомленность подполковника. А еще
больше – сам этот непонятный эксперт, который начал с того, что поставил их в
неловкое положение. Люди не любят, когда им задают вопросы, на которые у них
нет ответов.
– Понимаете, что произошло, – Кенжетаев решил, что
нужно сразу показать, кто здесь главный, – никто не мог даже подумать, что
это хранилище, этот, если хотите, – могильник, принесет нам столько неприятностей.
Теперь мы пытаемся вычислить, куда могли вывезти отходы. И судя по заболевшим,
их транспортируют, не считаясь с жертвами…
Он опять выразительно посмотрел на своего коллегу, словно
нуждался в его поддержке.
Тот согласно кивнул.
– Наши аналитики стараются разобраться в
случившемся, – сообщил Решетилов. У него было широкое лицо, редкие
рыжеватые волосы и большие мешки под глазами. Очевидно, он уже давно нормально
не высыпался. – Судя по тому, как погибают исполнители, устроителей этого
террористического акта совершенно не беспокоит, что он повлечет за собой
многочисленные жертвы. И плюс к этому мы имеем Ахмеда Парвиза, несчастного
ученого, получившего несколько ударов судьбы и поэтому возненавидевшего весь
мир.
– Вы, очевидно, представляете два разных
ведомства? – понял Дронго.
– Да, – ответил Решетилов, – я генерал
Федеральной службы безопасности России, а мой коллега руководит местной
контрразведкой. Мы решили, что будет правильно, если мы объединим наши усилия.
– Что говорят ваши аналитики? – поинтересовался
Дронго. – Какие объекты могли выбрать террористы для нанесения удара?
Решетилов посмотрел на Бадырова, и тот, достав листок
бумаги, положил его перед Дронго. В нем было только пять слов. Дронго невольно
нахмурился, прочитав названия пяти городов:
«Москва, Вашингтон, Лондон, Рим, Тель-Авив».
Пять городов, в которых могут оказаться террористы. Пять
городов. Он полез в карман и, достав свой список, положил его рядом. Бадыров и
оба генерала, убедившись в их несомненном сходстве, удивленно переглянулись.
– Вы подготовили идентичный список? – произнес
Кенжетаев. – Наверное, это хорошо. Хотя аналитики обеих спецслужб считают,
что Нью-Йорк из него можно исключить. Сработает некий стереотип, по которому
террористы не станут во второй раз наносить удар по одному и тому же месту.
Хотя бы потому, что сейчас Нью-Йорк охраняется лучше других городов. Они
полагают, что теперь атаке террористов подвергнется скорее всего Вашингтон.
Если помните, одиннадцатого сентября Пентагон почти не пострадал, не считая одного
его крыла, а в самом Вашингтоне не было никаких разрушений. Четвертый самолет,
который должен был врезаться либо в Белый дом, либо в Капитолий, потерпел
аварию в Пенсильвании.
– У вас есть предположения, куда могли вывезти
груз? – поинтересовался Дронго.
Кенжетаев взглянул на Бадырова.
– Да, – кивнул тот, – мы работаем над этой
проблемой уже почти две недели.
– И есть результаты?
– Есть, – ответил подполковник, – я привез
все материалы. Покажу их вам в самолете. Мы вылетаем через полчаса.
– Опять вылетаем? – У Дронго испортилось
настроение. – Сейчас половина третьего ночи. Куда на этот раз?
– В Павлодар, – сообщил Кенжетаев, – самолет
нас уже ждет. Хранилище находилось на северо-востоке нашей республики.
– И, учитывая расстояния, мы должны лететь туда
ночью, – покорно согласился Дронго.
– Вы не любите летать? – полюбопытствовал
удивленный Решетилов.
– Обожаю, – буркнул Дронго, – просто мечтал
стать летчиком. – И заметил, как улыбнулся Мукан Бадыров.
Глава 4
Перелеты на этом не закончились. В аэропорту Павлодара их
ждали два вертолета, которые, как только они в них пересели, взяли курс на
север к небольшому поселку Успенка примерно в семидесяти километрах от города.
Дальше на север идут непроходимые болота, но именно в них и оказалось спрятано
хранилище, о котором на многие годы забыли. В Успенке располагался взвод
внутренних войск, который обеспечивал его охрану. На дежурство ежедневно
выходило пять-шесть человек во главе с офицером и сержантом. Эти люди даже не
знали, что конкретно они охраняют. Некоторые считали, что единственную атомную
бомбу, оставшуюся в Казахстане. Другие полагали, что штаб объединенного
командования среднеазиатских войск. Третьи всерьез уверяли, что здесь
обнаружили базу НЛО. В общем, никто ничего толком не знал, хотя службу военные
несли исправно. Но однажды к ним приехали проверяющие – генералы и офицеры. И
разразился скандал. Всех офицеров, обеспечивающих дежурство, поснимали с их
должностей, всех солдат арестовали. Проверяющих понаехало больше, чем в Успенке
служило мужчин. Начались допросы. Учитывая, что отсюда до границы с Россией
всего около сорока километров, никто не удивился, что среди приехавших было
много российских офицеров и даже два генерала.
Когда же появились врачи, жители Успенки всерьез поверили,
что на болотах нашли базу НЛО. Правда, говорили об этом шепотом, чтобы не
раздражать понаехавших важных начальников. Поселок оцепили, никому не разрешили
выезжать за его пределы, даже руководителю местной администрации.
Вертолеты приземлились недалеко от хранилища, далее они
отправились на нескольких джипах. Уже подъезжая к объекту, Дронго обратил
внимание на старый шлагбаум, выцветший от времени. Последние тридцать лет его
явно не обновляли. Будка постовых почти развалилась. Кенжетаев, перехватив
взгляд эксперта, отвернулся. Кто же мог подумать, что эти отходы надо тщательно
охранять, в который раз мысленно оправдал его Дронго.
Они подъехали к самому хранилищу. Покосившаяся металлическая
дверь на его поверхности даже не закрывалась до конца, оставляя широкие щели.
Дронго, стараясь не смотреть на злое лицо казахстанского генерала, первым полез
внутрь. За ним последовали остальные. По лестнице пришлось спускаться довольно
долго – минут семь или восемь. В небольшой комнате перед другой дверью сидел
дежурный офицер. Это был явно не тот офицер, который мог дежурить здесь до
случившегося. Он был в новой форме, гладко выбрит и, совершенно очевидно, уже
ждал гостей. Увидев Кенжетаева, привычно ему отрапортовал. Генерал отмахнулся,
сейчас было не до этого.
– Пройдем дальше? – спросил он.
– Зачем? – пожал плечами Дронго. – Мне и так
все понятно. Давайте поднимемся наверх и посмотрим второй вход. Не понимаю: для
чего его делали?
