– Полина погибла в автомобильной аварии, – сказал он. – Я знал, ты не спросишь меня об этом. Именно поэтому между нами ничего не будет – только это! – Он жестом указал на кровать. – У меня была жена. У меня была привязанность. У меня был близкий человек. И я не желаю повторять все снова. Не могу.
Горло Маделин сжалось.
– Но я не хочу выходить за тебя замуж… Я даже не верю в любовь.
– А я верю. Но эта часть моей жизни осталась позади.
Маделин стиснула зубы, стараясь подавить в себе боль, которую пробудили в ней его слова. Так вот почему Алексей избегает любых эмоциональных отношений!
Она не хотела ничего знать об этом, потому что тогда ей пришлось бы рассказать ему, почему сама избегает эмоциональных отношений. Ей пришлось бы рассказать о самом унизительном моменте в ее жизни. Раскрыть перед ним свою глупость, свою слабость.
– Мэдди, иди сюда.
Она подошла к кровати. Сердце ее стучало так сильно, что, наверное, он слышал его стук. Она легла на кровать, забравшись под одеяло. Алексей прижал ее к себе и поцеловал:
– Прошлое не имеет значения. Оно осталось позади. Будем думать о настоящем. Мы оба понимаем, в чем оно состоит. Мы оба хотим одного и того же.
Она поцеловала его в ответ – отчаянно, страстно. Сейчас для нее существовало только одно – желание. Маделин забыла о боли, отбросила в сторону печальные мысли – и о себе, и о нем – и отдалась своему влечению.
Сейчас для нее больше ничего не существовало.
То, что Маделин отдалилась от него, узнав о Полине, не должно было бы волновать Алексея. Однако он волновался. Он не рассказывал Маделин о своей жене. И никому не показывал тот фрагмент ожерелья, которое изготавливал для нее.
Он носил его с собой не потому, что испытывал горе. Полина погибла шесть лет назад, и, хотя он все еще печалился о ней, острая боль ушла несколько лет назад. Он носил ожерелье с собой как напоминание о том, что может случиться, когда ты сильно любишь кого-то. Когда кто-то становится для тебя целым миром, и вдруг этот мир рушится.
Смерть Полины чуть не погубила его самого. Целый год он пил, стараясь забыть об этой трагедии, погрязнув в своем горе.
Но потом Алексей понял – он скоро отправится вслед за ней, если не будет двигаться вперед. И с этого момента он взял себя в руки. Он начал с того места, на котором остановился, и в конце концов обрел международное признание.
Алексей преуспел в своем бизнесе. Заработал миллионы. И хотя это было совсем не то, о чем он мечтал в молодости, это все же лучше, чем оказаться в пропасти.
В дверь кабинета кто-то тихо постучал.
– Войдите.
Подняв глаза, Алексей увидел Маделин в очень скромной одежде. На ней была юбка до колен и обычный свитер. Однако в этой простоте было нечто порочное…
Они не занимались любовью четыре дня – с тех пор, как покинули Люксембург. И по каким-то неведомым причинам эти четыре дня показались ему вечностью.
– У нас возникла небольшая проблема с проведением парижской выставки.
– Да? – Алексей откинулся на спинку стула, пытаясь сосредоточиться на текущей задаче, а не на роскошном теле Маделин. Ему так хотелось расстегнуть верхнюю пуговицу ее простого маленького свитера…
– Да. Этот зал пожелали арендовать другие предприниматели. И они хотят, чтобы мы перенесли дату мероприятия.
Наклонившись вперед, Алексей положил руки на стол:
– Пусть другие переносят, а не мы.
– Я сказала то же самое.
– И что?
– Они дали мне весьма уклончивый ответ. Сказали – некая компания также забронировала большой зал на ту же дату, что и мы.
– Я понял, – сухо произнес Алексей, твердо упершись руками в стол и вставая со стула. – Какой у них номер телефона?
Маделин передала ему трубку, указав последний исходящий номер. Взглянув на цифры, он нажал кнопку «Вызов».
За этим последовал быстрый диалог на французском языке, который Маделин плохо понимала. Точно так же, как и итальянский. Это был большой пробел в ее образовании, из-за которого она не могла участвовать в серьезных деловых переговорах.
Когда Алексей закончил разговор, он отдал ей телефонную трубку. Его пальцы коснулись ее ладони, и сладкая дрожь прошла по ее телу.
– Успешно? – спросила она, положив мобильный телефон в свой карман.
– Конечно.
Алексей произнес это слово как человек, которому никогда никто не отказывал. Как человек, который контролировал все стороны своей жизни.
Однако даже он не был всемогущим. И не все мог контролировать. Сердце Маделин сжалось от боли, когда она вспомнила о его жене и тех страданиях, которые ему пришлось пережить.
Маделин улыбнулась:
– Конечно.
Обогнув стол, он подошел к ней и подхватил ее на руки. На этот раз Алексей не целовал ее. Он просто прижал Маделин к себе. Она вдыхала его запах, такой знакомый, такой волнующий…
– Я скучал по тебе, – сказал он.
– И я тоже. – Эти слова она произнесла шепотом.
– Я хочу тебя, сегодня вечером, – грубо сказал он. – Я забронировал номер в отеле «Дель сол».
Сердце ее упало. Она очень старалась справиться с приступом тошноты, охватившим ее. Да, у Алексея не было жены, которая ждала бы его дома. Но что она ожидала? Что он пригласит ее к себе, в свою квартиру в Милане? Или она пригласит его в свою квартиру? Но тогда он вторгся бы в ее пространство, а так не делают люди, между которыми существует лишь сексуальная связь.
– Я… Может быть, не сегодня вечером? – сдавленным голосом произнесла она.
На скулах его заиграли желваки, и он отпустил ее. Отодвинул в сторону.
– Тебя не устраивает номер, Мэдди? Или отель не так хорош?
– Перестань, Алексей, я никогда не вела себя так!
Старая боль, которая не имела к нему никакого отношения и была порождением лишь одной ее глупости, вновь напомнила Маделин о себе, заставив ее разозлиться на Алексея.
Он отвернулся:
– Если ты занята, значит, занята.
– Да, – коротко произнесла она.
– Увидимся завтра, Мэдди. – Он вновь уселся за стол и уставился на экран компьютера.
Алексей отпускал ее. Это было совершенно очевидно.
Но именно она отказала ему, так почему же она страдает?
Стиснув зубы, Маделин вышла из его кабинета.
Алексей никогда не домогался женщин. Они сами домогались его – даже тогда, когда он был неизвестным и небогатым. Просто, когда он заработал свой первый миллион, женщины стали чаще кокетничать с ним.
Однако сейчас он готов был молить Маделин о любви. Тело страдало от сексуального голода, сон окончательно покинул его.
