– Какие грибы? Какие зайцы? – поморщился Костя, который, сосредоточившись на опять всплывших миллионах, ни о чем другом мыслить не мог.
– Мутанты, о! – воскликнул Петр, явно довольный тем, что сумел ввернуть такое необычное словечко.
– Мутанты? В посадке? Значит, ты… Ты бросил этот кейс в какой-то посадке, да?
– Никакой не кейс-фигейс, а чемоданчик, – набычился Петр. – Ну, бросил. Подумал: а на хрена мне плутоний сдался? Я ж не шпион какой-нибудь. Не Кон Шоннери или как его там… Потом пошевелил мозгами в спокойной обстановке: дай, думаю, коммерсанта знакомого подключу… Тебя, значит.
Костя обожал иметь дело с подобными недалекими типами. Вешать им лапшу на уши было одно удовольствие, они подставлялись сами да еще глядели на тебя глупыми благодарными глазами. Идиллия!
– Если ты приглашаешь меня в долю, то я должен знать все. – Костя поднял указательный палец, заметил, что он предательски дрожит, и поспешно убрал его с глаз долой. – Где находится твой плутоний? Как его можно отыскать в посадке? Почему он там оказался?
– И больше ты ничего не хочешь узнать? – Можно было заподозрить, что вопрос был задан с подковыркой, но слишком уж простецкой выглядела физиономия собеседника, заинтересованно выдвинувшаяся из темноты.
– Пока что нет, – с достоинством ответил Костя.
– Ну, тогда слушай… Я с Лехманом был, когда он в аэропорт вез сырье свое старт… стати… стратегическое… – слово далось Петру с трудом, а потом дело пошло на лад: – Бандит на нас напал по дороге. Шефа и секретаршу расстрелял вот из этого самого автомата, видишь? А я с чемоданчиком убежал.
– И спрятал? – нетерпеливо перебил Костя. – Где именно?
– Найти его будет легко, – усмехнулся белобрысый Петр. – Я же человек простой, без особых затей. Дело происходило на девятнадцатом километре. Справа от дороги лесок тянется. За ним труба газовая на опорах. Под ней какой-то бетонный колодец имеется. Вот в нем, значит, чемоданчик и лежит, меня дожидается… Только зачем тебе это знать, не пойму? Ты же сам за плутонием не полезешь?
Опять возникло смутное ощущение, что парень говорит со скрытой издевкой, и опять Костя успокоился, присмотревшись к его доверчиво хлопающим глазам и развешенным ушам. Вот им и адресовал он свой ответ:
– Лично я в колодец этот – ни ногой! – На Костином лице появилось такое отвращение, словно ему сунули под нос кусок урановой руды и предложили от пуза угоститься изотопами. – И тебе тоже советую обходить это место десятой дорогой… Кстати, бандиты, которые за тобой гоняются, про то, где ты чемоданчик спрятал, знают?
Петр задумался и неуверенно произнес:
– Выходит, нет. Одному я, правда, сказал, но он это самое… ну, это… неживой уже.
– Вот и ты забудь, – воскликнул Костя, едва дождавшись, когда собеседник прекратит бекать и мекать. – Считай, что похоронил плутоний. Продать его все равно невозможно. Слишком опасно.
– Отказываешься?
– Разумеется! – Вскочив с кровати, Костя заметался по спальне и затараторил, беспорядочно тасуя первые попавшиеся фразы, приходящие на ум: – Я помочь тебе хочу, парень! Ты в скверную историю вляпался! Бандиты теперь от тебя не отвяжутся, они тебя… сам понимаешь! – Костя провел большим пальцем по горлу. – Чик, и готово!.. В милицию обратиться надо. Срочно! Тебя заберут, упрячут… То есть спрячут. В надежной камере. Там тебя никто не достанет… Давай позвоним, – жарко сказал он, остановившись напротив собеседника. – Другого выхода нет… Это твой единственный шанс, понимаешь?
Шансов при таком варианте появлялось значительно больше, чем один, только у Кости, а не у Петра. Пока этот придурок парился бы в ментовке, можно было смотаться к газопроводу у дороги в аэропорт и отыскать там то, что недавно казалось безвозвратно утерянным. Кейс в колодце – это не иголка в стогу сена. Жаль только, что Петра совершенно не вдохновила такая блестящая идея.
– Тоже мне, советчик выискался! – зло бросил он и сплюнул прямо на ковер. – У меня в квартире труп, а он мне: «в милицию обратиться надо!» – Петр талантливо скопировал детскую манеру передразнивать собеседника. – А ну, пошел на место! Не хочешь помогать, и не надо. Лежи и молчи в тряпочку!
Вместо того, чтобы подчиниться, Костя демонстративно натянул брюки на одну ногу и запрыгал на ней, силясь попасть второй в волочащуюся по полу штанину. Оттого, что он нервничал, простенькая процедура затянулась надолго.
– А вот не лягу! – пыхтел он вызывающе. – Ты, конечно, кретин, но не такой конченый, чтобы труп на трупе громоздить… Не тянешь ты на Терминатора, Петя… Так что, извини, твои угрозы мне до задницы…
– Вот прострелю твою задницу, тогда поумничаешь, – сказал Петр, однако в голосе его было больше неуверенности, чем решимости.
– Стреляй! Тогда соседи уж точно ментовку вызовут. Стреляй, если ты такой тупоголовый!
Как Костя и предполагал, никаких карательных мер так и не последовало. Облачившись наконец не только в штаны, но и в рубашку и джемпер, он облегченно вздохнул. Во-первых, одетым он не чувствовал себя таким неловким и беспомощным, как пару минут назад, когда вынужден был объясняться с белобрысым недоумком в одних трусах. Во-вторых, до тумбочки с видеокассетами теперь было рукой подать, и это очень воодушевляло.
Два миллиона долларов! Да за такие деньги Костя был готов прямо на пули грудью переть, как Матросов. Тем более что хмель из его головы выветрился лишь наполовину.
– Элька! – крикнул он. – Что ты там застряла? Иди к нам! Я вам сейчас один боевичок изображу, чтобы не скучали!
Подмигнув Петру, он присел на корточки перед тумбочкой, в которой хранилось все необходимое, чтобы скрасить эту затянувшуюся ночь.
* * *
Элька, конечно, была девушкой испорченной и порочной, но не до такой степени, чтобы регулярно баловаться кофейком среди ночи. Просто ей потребовался повод, чтобы одеться и поскорее убраться из зоны возможного обстрела. Хозяин квартиры и его гость не отличались повышенным дружелюбием по отношению друг к другу, а это означало, что их общение в любой момент могло перерасти в выяснение отношений с применением оружия. Мужчины, они всегда по натуре задиристые пацаны. Стоит одному взять в руки железяку и почувствовать себя сильнее соперника, как уже недалеко до беды. А Эльке своих забот хватало, с избытком.
Огонь расцвел на газовой конфорке причудливым голубоватым цветком, озарившим окружающую тьму. Во всех дамских романах, которые доводилось читать Эльке, обязательно присутствовал этот самый голубой цветок, и сравнение приходило в голову автоматически.
Вскипятив воду в сияющем чайнике со свистком, Элька сыпанула в чашку внушительную дозу кофе, добавила сахару, несколько капель воды и принялась энергично растирать полученную смесь чайной ложкой. Когда на дне чашки образовалось нечто похожее по цвету и консистенции на заварной крем, она залила густое месиво кипятком, поболтала ложечкой в чашке и с удовольствием отхлебнула густую пену, всплывшую на поверхности. Бежевое и темно-коричневое – это сочетание цветов понравилось Эльке настолько, что ей захотелось сразу по возвращении домой прикупить себе какую-нибудь вещичку, выдержанную в подобных тонах. Идеальная гамма для ее золотистых волос и карих глаз.
