– Первая кровь! – провозгласил Реутов голосом массовика-затейника, подозрительно повеселевшего после недолгой отлучки за кулисы. – Следующий, сказал заведующий!
– Трое, – сказал Бондарь, демонстрируя соответствующее количество пальцев.
– Окружайте его, мужики!
Маленький отряд возглавил рослый малоросс, на верхнюю губу которого так и просились вислые усы в пышном кобзарьском стиле. Возможно, именно отсутствие таковых сделало его человеком нервным, вспыльчивым и горячим. Не дожидаясь, пока товарищи обойдут противника слева и справа, он ринулся в лобовую атаку, намереваясь разделаться с Бондарем первым же диагональным ударом снизу вверх. Это был очень хороший удар, почти непредсказуемый, мощный, стремительный. Ручища нападающего взметнулась от правого колена и, едва не вспоров Бондаря ножом, приготовилась проделать обратное движение, чтобы перерубить ему запястье или локтевой сгиб. Любой разведчик знает, что колющие и режущие удары по рукам являются основой защиты и нападения. Не менее важно уметь превращать конец одного движения в начало второго. Все это было известно верзиле не понаслышке, но вряд ли он был готов к тому обескураживающему открытию, что противник умеет делать то же самое, только в два раза быстрее.
– Оп!.. Оп!..
Клинок Бондаря полоснул сначала по правому бицепсу малоросса, затем вскользь приласкал его левое предплечье. Это были не смертельные ранения, нанесенные лишь для того, чтобы обездвижить чересчур длинные конечности верзилы, но он побледнел так, словно ему рассекли бронхиальную артерию, проходящую над внутренней частью локтя. Словно жить ему осталось не более двух минут. Отправив его в нокаут коротким крюком слева, Бондарь кувыркнулся вперед, уходя от рубящего удара по затылку. Набегавший с противоположной стороны боец жалобно вскрикнул, почувствовав, как холодная сталь пронзает его бедро. Раненая нога подкосилась, он упал на одно колено и захлопал глазами, пытаясь понять, как и когда приключилось с ним это несчастье. Попади нож пятью сантиметрами выше, и он истек бы кровью раньше, чем ему наложили жгут, но Бондарь не собирался убивать ни этого парня, ни тех двоих, которые уже валялись на земле, ни того, который еще только подступал, подстегивая себя истеричной руганью:
– Да я ж тебя… Да ты ж сейчас…
– Соберись, парень, – предложил Бондарь. – Вспомни, чему тебя учили.
Не прислушавшись к совету, боец продолжал делать частые беспорядочные выпады, настолько энергичные, что воздух вокруг него раскалился до критической температуры.
– Остынь, – увещевал его Бондарь, легко уклоняясь от взмахов клинка.
– Это ты у меня остынешь… В морге… Уп?
Боец заткнулся, вытаращившись на свой располосованный по диагонали комбинезон. Бондарь позаботился о том, чтобы клинок не задел ни одного жизненно важного органа, но вид у раны был действительно впечатляющий. Замахнувшись еще раз, Бондарь вынудил бойца инстинктивно заслонить пах руками, после чего аккуратно смазал его по кончику подбородка левым кулаком.
– Стоп! – заорал Реутов, хотя в этом не было никакой необходимости. Бондарь поднял руки, давая понять, что добивать раненых не намерен, чай не на гладиаторской арене стоит.
– С ними все в порядке, – сказал он, восстанавливая сбившееся дыхание, – не переживайте. Подштопаются немного и снова в строй.
– За них-то я не переживаю, – пробормотал Реутов, оглядывая свое потрепанное, деморализованное воинство. – А вот твое ближайшее будущее представляется мне не слишком обнадеживающим. Жаль. Такой боец пропадет ни за что ни про что. – Полковник ГРУ поманил Бондаря пальцем. – Идем-ка…
– Куда?
– Я пообещал тебе кое-что и намерен сдержать обещание.
Заинтригованный Бондарь сунул клинок в ножны и поспешил за удаляющимся Реутовым.
* * *
Седой полковник заговорил не раньше, чем они остановились на пустынной прогалине, где только сосны да лесные обитатели могли стать свидетелями беседы.
– Тебе когда-нибудь доводилось слышать про удар отсроченной смерти? – услышал закуривший сигаретку Бондарь.
– Краем уха, – признался он, сдерживая недоверчивую усмешку.
Реутов был подчеркнуто серьезен, его глаза прятались в тени надбровных дуг, не позволяя определить их выражение.
– Внешне все выглядит как смерть от инфаркта или от кровоизлияния в мозг, – промолвил он. – Такой, знаешь, универсальный «инсульт– привет». Скоропостижный кондрашка. – Реутов ухмыльнулся. – Истинная же причина кроется в особом ударе. Точнее, это даже не удар, а прикосновение. Соображаешь, о чем я толкую?
Бондарь неопределенно пожал плечами. Да, он был наслышан об этой чертовщине. О ней туманно сообщали различные древнекорейские, древнеяпонские и древнекитайские источники, переведенные для пользования сотрудников ФСБ. Бондарю же «прикосновение отсроченной смерти» всегда казалось красивым вымыслом, легендой, мифом. Никто не сомневается, что хорошо сконцентрированный и нанесенный в нужное место удар может отправить человека на тот свет – это может продемонстрировать почти каждый знаток восточных единоборств. Но как поверить в то, что легкое прикосновение, почти незаметное для жертвы, может привести – через час, через сутки, месяц или даже через год – к летальному повреждению внутренних органов? Это не кирпичи об голову крушить, не руку в песок по локоть вгонять, это уже что-то из области сверхъестественного.
– Ты не ответил, – сурово напомнил Реутов.
– Касание отсроченной смерти, угу, угу, – пробормотал Бондарь, энергично затягиваясь табачным дымом. – Кажется, прием практиковался мастерами Шаолиня. Они отлично знали человеческую анатомию и безошибочно поражали любую смертельную точку противника.
Ответ породил пренебрежительную мину на лице Реутова:
– Ты слышал звон, да не знаешь, откуда он, любитель одиночных прогулок. Поражается не любая точка смерти, а совершенно определенная, в зависимости от времени суток. – Реутов машинально провел рукой по ребрам, как по клавишам аккордеона. – Кровь подходит близко к поверхности тела в разное время дня и ночи по– разному. Необходимо знать законы ее циркуляции, чтобы нанести удар в соответствующее место. Не зря на Востоке говорят: «Наша смерть рассчитывается не только по звездам над головой, но и по росе под ногами».
– Вас тренировал настоящий китаец? – полюбопытствовал Бондарь.
– Какой идиот запустит в спецназ ГРУ настоящего китайца? – возмутился Реутов. – И как только подобная глупость может прийти в голову? Признайся, у вас на Лубянке много чистокровных азиатов?
– Ни одного.
– То-то же. Наш инструктор был выходцем из Хабаровского края, проверенным, надежным. Согласно легенде, он являлся тренером школы восточных единоборств, хотя, конечно, ничему особенному гражданских не учил…
– Понятно, – обронил Бондарь, чтобы нарушить затянувшуюся паузу.
– Ничего тебе не понятно, – возразил Реутов. – Ты вникай… Однажды инструктора пригласили помериться силами китайские мастера ушу, объявившие его шарлатаном. Их было четверо, и все они после схватки слегли в больницу, хотя видимых повреждений ни у кого не было. Провели на больничных койках месяц – ровно столько, сколько посулил инструктор перед схваткой. – Реутов впился взглядом в глаза Бондаря. – Он их не убил, не покалечил, а просто вывел из строя на заранее определенный срок, представляешь? – Завистливый вздох. – Сам я на такое не способен. Но нанести удар отсроченной смерти могу. Это делается так называемым «кулаком демона», когда вперед выдвигается второй сустав среднего пальца…
