Книга Голый шпион, страница 57. Автор книги Евгений Иванов, Геннадий Соколов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Голый шпион»

Cтраница 57

Имя великого князя Кирилла Владимировича, контр-адмирала русского флота, участника русско-японской войны, хорошо известно. Ведь именно он, первый племянник расстрелянного большевиками русского царя, в эмиграции провозгласил себя наследником Романовых и царем Кириллом I. Смерть в 1938 году прервала претензии родственника последнего русского царя на свергнутый престол.

Что касается товарища Соколикова, то он был первым послом СССР в Лондоне после установления дипломатических отношений между двумя странами в 1924 году. Он же стал организатором знаменитой поездки леди Астор вместе с ее пожизненным другом английским писателем Джорджем Бернардом Шоу в июле 1931 года в «совдепию». Советский посол полагал, что известный драматург симпатизирует революционной России. Леди Астор он относил к левому крылу партии тори и считал, что в ходе поездки по стране Советов ее удастся перековать в большевичку. С Бернардом Шоу полпред Соколиков не ошибся. Писатель был влюблен в новую Россию, и повсеместно расточал ей комплименты. С леди Астор, к несчастью дипломата, вышла серьезная промашка. Нэнси считала большевиков воинствующими безбожниками, а советскую власть презирала.

Будущий академик и замнаркома иностранных дел Иван Михайлович Майский вслед за полпредом Соколиковым также имел честь быть гостем Кливдена. Несмотря на то что в ранге посла он пробыл в Великобритании больше десяти лет, ни деловые, ни личные отношения у него с леди Астор так и не сложились.

— Однажды мы пригласили советского посла в Кливден. — вспоминала леди Астор в одном из своих интервью. — На приеме мы заметили, как грубо вел себя мистер Майский по отношению к своей жене. Поговаривали, что она вовсе не была его женой, что ее приставили к нему специально, дабы она приглядывала за ним и обо всем доносила Сталину. После того визита господин Майский исчез из нашего поля зрения и больше в Кливдене не появлялся.

Судя по гостевой книге Асторов, я оказался четвертым в группе весьма привилегированных российских особ, удостоенных чести быть официально приглашенными в Кливден. Надо, однако, иметь в виду, что визиты конфиденциальных гостей в книге посещений дворца не фиксировались. Так что в ней не найти имена участников закулисных переговоров и тайных встреч. А ими секретная история Кливдена была очень богата. Именно к ней, к тайной жизни родового гнезда Асторов, и было обращено мое внимание.

Одна из таких тайн была связана с нетрадиционной сексуальной ориентацией Асторов. Раскрыв ее, я получал компромат, который мог оказаться полезным.

Бобби Шоу, сводный брат лорда Астора по матери, со слов доктора Уарда, был редким гостем Кливдена. Их отношения с Билли давно уже не были безоблачными. Еще в молодые годы они ревновали друг к другу. Бобби был красив собой, а Билли все считали «гадким утенком». Билли получил прекрасное образование, а Бобби прошел свои университеты в окопах Первой мировой войны. Наследник Асторов сделал прекрасную карьеру, а его сводный брат был с позором выгнан из армии и даже попал в тюрьму.

— Бобби оказался геем, — поведал мне семейную тайну Асторов доктор Уард. — Однажды он попался за любовными забавами со своим приятелем в части, где служил. Бобби уволили из Полка королевских драгун и отправили на четыре месяца за решетку. Лорд Астор сделал все возможное, чтобы замять эту историю. К счастью, она не попала на страницы газет.

Как оказалось, доктор Уард был хорошо знаком с Бобби Шоу. Тот был любителем Мельпомены. А Стивен, как художник, вращался в кругах артистической интеллигенции Лондона. В ее рядах было немало гомосексуалистов. Многие из них дружили с Уардом, из-за чего порою возникал вопрос и о сексуальной ориентации самого Стивена. Он с юмором относился к этим подозрениям.

— Если б я был геем, — говорил он друзьям, — об этом бы давно знал уже весь Лондон.

Тем не менее доктор Уард был своим человеком в этом мире, который называют «гей-истеблишментом». Бобби Шоу был в нем одной из заметных фигур.

Со временем Стивен познакомил меня с наиболее известными людьми этого круга. В него входили не только писатели Годфри Винн и Роберт Харбинсон или художники Роберт Макбрайд и Роберт Колкуун. В этот «закрытый» для чужого взгляда мир входили и весьма влиятельные люди — сэр Малкольм Буллок, депутат парламента от консервативной партии, или его преосвященство монсеньер Хью Монтгомери. От своих друзей-гомосексуалистов Стив был неплохо осведомлен о любовных связях в этом запретном мире. Хью Монтгомери, с его слов, был, например, любовником будущего Папы Римского Иоанна Павла I. А интимным поклонником Бобби Шоу оказался небезызвестный сэр Гилберт Лезуэйт, один из лидеров тори и помощник государственного секретаря по делам Содружества в консервативном правительстве Великобритании.

Сэр Джон Гилберт Лезуэйт, выпускник элитарного Тринити-колледж в Оксфорде и ветеран Первой мировой войны, был одним из опытнейших британских дипломатов и разведчиков. Он в течение многих лет работал в азиатских странах: Индии, Бирме, Пакистане. Представлял Великобританию в Ирландии, Австралии и Новой Зеландии. Был рыцарем Мальтийского ордена и постоянным консультантом руководителей дипломатических и разведывательных служб британского правительства. Его карьера в 60-е годы уже клонилась к закату. И под угрозой разоблачения его нетрадиционной сексуальной ориентации сэр Гилберт вполне мог пойти на сотрудничество с нашей разведкой. А знал он совсем немало из того, что представляло для нас значительный интерес.

Центр был неплохо информирован о британском «гей-истеблишменте», поскольку в числе наших агентов долгие годы были такие гомосексуалисты, как Гай Берджесс и Энтони Блант — двое разведчиков из знаменитой Кембриджской пятерки.

Тем не менее я не пропускал мимо слуха сведения о геях в правительственных кругах Великобритании. Эта информация могла быть использована при «подходе» к ним как потенциальным источникам важных данных. Из всей этой гомосексуальной братии я выделил двух персонажей — сводного брата лорда Астора Бобби Шоу и его друга сэра Гилберта Лезуэйта. Я был уверен, что, взяв их в оборот, можно будет получить неплохие результаты.

Гомосексуализм в те годы считался «золотым фондом» для любой спецслужбы. Гомосексуалисты объективно были более наблюдательны и проницательны. Если они достигали определенного положения в обществе и государстве, то, безусловно, представляли для разведки немалый интерес.

Это сейчас гомосексуалисты получили право спокойно жить и работать в большинстве стран Запада. Не так давно педерастия резко осуждалась практически повсеместно и обществом, и государством. А в некоторых странах преследовалась по закону и каралась тюремным заключением. В таких условиях обнародовать свою нетрадиционную сексуальную ориентацию было совсем небезопасно.

Гомосексуализм, как известно, существует ровно столько, сколько существует человечество. Жители древней Америки и Африки находили когда-то особый изыск в мужских ласках. Древние греки сумели возвести его в своеобразный культ. От греков гомосексуализм перекочевал к римлянам, а также скифам и сарматам. Существовал он и у древних славян.

Распространение христианской религии в мире с ее неприятием содомии положило конец «золотой эре» гомосексуализма. Отношение к этой человеческой страсти менялось с годами от тотального неприятия и гонений на гомосексуалистов до свободного распространения и даже пропаганды педерастии. Мир и поныне разделен в своем отношении к этому явлению.

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация