– Нет уж, спасибо. Дома лучше.
– А на что тебе жаловаться? Тебя упаковали по первому разряду – Лефортово, чистая камера, приятные соседи, – развел руками Виктор.
Максимов тяжело вздохнул и предпочел не вдаваться в обсуждение этой спорной темы. Он понимал, что Виктор хочет поднять ему настроение, но оснований для оптимизма не видел. Все плохо, очень плохо!
– Статьи, которые тебе светят, серьезные. Следствие может предъявить обвинения по статьям 327 (подделка документов), 286 (превышение должностных полномочий), 159 (мошенничество), 199 (уклонение от уплаты налогов), 210 (организация преступных групп) Уголовного кодекса Российской Федерации. Это для начала. А там еще и кражу могут добавить, если докажут. Как тебе букет?
– Задохнуться можно.
– Да, согласен, ароматы крепкие – для настоящих мужчин. Саша, я тебя предупреждал, что ситуация в компании и вокруг нее стремная. Ты помнишь, о ком мы разговаривали?
– Да, разумеется, – опять вздохнул Максимов.
– Сдается мне, что эти люди и организовали подставу, а ты повелся. Но ведь ты ничего не крал – ни копейки, ни доллара, ни евро. Ничего!
– Я только проверил наличие средств на счетах. Там было пусто.
– Да, все украли до нас, как говорится в известном фильме. Вот это – наш главный козырь. Ты узнал о наличии теневых счетов и решил проверить, действительно ли из компании уведены деньги или это не более чем слухи. Ты отвечаешь за финансовую дисциплину и сохранность средств акционеров. После проверки сведений ты собирался сообщить свою информацию компетентным органам, но не успел. Таким образом, ты проявил себя как добросовестный менеджер и законопослушный гражданин, – методично, как опытный преподаватель студентам, излагал свою версию Виктор.
– В сущности, именно так и обстояло дело, – кивнул Максимов.
– Проблема в том, друг мой, что я не располагаю всеми данными, которые имеются у следствия. Поэтому мне нужно быть уверенным, что ты точно не заимствовал средства из бюджета «Интер-Полюса» и не переводил их на счета в зарубежных банках. Может, использовались какие-либо другие методы? Этическая сторона вопроса меня не интересует. Просто я должен понять, какие документы и доказательства может предъявить следствие.
– Виктор, я действительно не заимствовал, как ты выражаешься, никаких средств из бюджета компании, не крал, не воровал, не убивал.
– Какого же хрена ты поперся в это нелегальное хранилище, ангел ты наш! Ты понимаешь, что теперь тебе могут привесить все, что там хранилось?
– Я жалею, что сунулся в это помещение и в компьютерную базу данных.
– Ладно, не переживай. Мне представляется, что вообще это дело носит заказной характер. Даже можно догадаться, чего хотят те, кто остался за ширмой. Кукловоды за веревочки дергают, а марионетки пляшут. Ты, кстати, их интересуешь только как участник этого спектакля. Если они получат вожделенную собственность, то успокоятся. Нам это выгодно. Поэтому буду консультироваться с тобой не только по этому делу, но и в целом по ситуации. Финансы, акции, инвестиции! В этом ты сильнее меня. Если видишь рычаги, через которые можно повлиять, подскажи. Я, конечно, сделаю все, чтобы оспорить обвинение и найти уязвимые места. Но дело мутное и может превратиться в вялотекущий длительный процесс. Тебя это вряд ли устроит.
– Да уж. Пусть скорее решают.
– Вот на это они и рассчитывают. Надеются, что мы не выдержим. В общем, я убежден, что основное решение лежит не в юридической плоскости, а в экономической. Нужна разумная и гарантированная сделка, чтобы тебя освободить.
– Я подумаю, – пообещал Максимов. – Времени у меня здесь много.
– Вот и подумай. Если раньше не думал, то теперь давай.
* * *
– Николай Семенович, акции арестованы! – закричал Литвин, врываясь в кабинет Крюкова. – Вот – прислали решение суда.
– Я знаю, – спокойно заметил Крюков. – Меня предупредили.
– Но это же беспредел!
– Аргументируют тем, что собственность акционеров под угрозой. Максимов «помог». Сунулся в воду, не зная броду. Ссылаются на его задержание. Дескать, менеджеры разворовали компанию. Акции арестованы по заявлению миноритарного акционера Рюмина.
– Консультанта? А кто ему продал акции?
– Говорят, что член Наблюдательного совета Аверкин.
– Но мы договаривались, чтобы акционеры придержали свои бумаги.
– Аверкин нарушил обещания, но имеет право. Сволочь, конечно. Я столько для него сделал, а он продался Рюмину. Позвонил я ему и говорю – как же так? Предал старого друга! А он оправдывается. Говорит, что его вызвали в правительство и под угрозой заведения уголовного дела заставили продать акции Рюмину. В его компании тоже грешки вскрылись. Ну, он и согласился.
– Предатель!
– Как осуждать? Все мы под дамокловым мечом ходим.
– Который со щитом? – понимающе спросил сметливый Литвин.
– Там уж не поймешь под каким. Все кому не лень обзавелись – и мечами, и щитами, и связями. А у нас с этим добром не очень, – самокритично признал Крюков.
– Что же делать?
– М-да, извечные русские вопросы «Что делать?» и «Кто виноват?». Судиться будем, сутяжничать. Это единственный выход из положения. Попрошу еще поддержки в ассоциации, пусть организуют обращения в Администрацию президента, в правительство, в Генеральную прокуратуру, в судебные инстанции.
– Все бизнесмены построены. Вряд ли кто откликнется. На словах поддержат, а реальными делами – уж извините! – скептически заметил Литвин.
– Неужели они не понимают, что иначе их передушат поодиночке, как лисица курей?! Только пух полетит в курятнике! – в сердцах воскликнул Крюков и еще больше помрачнел.
– Они как раз и понимают. Поэтому на них рассчитывать не стоит, – увлеченно развивал свою мысль Литвин, но от практических советов воздерживался.
И поделом Крюкову – назначил бы в свое время вместо Дронова или Максимова генеральным директором компании его, Литвина, этого кризиса удалось бы избежать.
А Крючок молодого проходимца Максимова предпочел выдвинуть.
Так что нечего жаловаться. Все закономерно.
* * *
Рюмин болел. Врачи порекомендовали нетрадиционную процедуру. Чтобы избежать отека легких, следовало надувать шары, и Валентин Борисович занимался этим полезным делом в своем загородном доме.
Надев спортивную форму, он стоял в тренажерном зале на первом этаже, надувал шары и затем наблюдал, как они с шипением выпускают воздух и превращаются в сморщенные комочки.
Через открытую дверь манила зелено-голубая вода бассейна, стены которого были покрыты диким камнем и благодаря подсветке создавали впечатление волшебной пещеры или пиратского грота где-нибудь на Карибах.
