– Затем дальше. У него остается собака Джульбарс,
которая жила на даче. Согласитесь, что собака тоже показательный пример. Нельзя
просто так бросить свою собаку, обрекая ее фактически на голодную смерть, если
бы на следующий день туда не догадалась приехать дочь хозяина. И, наконец,
самое главное. В тот вечер, когда он исчез, Неверов позвонил своей дочери и
сообщил, что скоро приедет. Вы можете себе представить такого отца-изувера,
который нарочно звонит дочери перед тем, как исчезнуть, и заявляет, что сейчас
приедет к ней? Чтобы она волновалась еще больше и вообще сошла с ума? Ни один
отец в здравом уме так не поступит.
– Да, – после недолгого молчания согласился
Деменштейн, – доводы более чем убедительные. Значит, вы считаете, что его
устранили? В таком случае куда исчезли документы?
– Я полагаю, что он в любом случае не хранил их дома
или на даче. Это было бы слишком наивно и непрофессионально для следователя по
особо важным делам. Если вы пригласите Матвея Константиновича и Ашота
Борисовича, то мы сможем уточнить, как исчез Неверов именно в тот вечер.
– Пригласите Суровцева и Погосова ко мне, –
распорядился Лев Давидович.
– Если его убрали, то нужно найти труп Неверова, –
рассудительно сказал Арсаев.
– Мне нужен не его труп, а мои документы, –
холодно произнес Деменштейн, – он меня вообще не волнует.
– Напрасно, – вмешался Дронго, – ведь тогда у
нас получается очень интересная партия. Кто-то сумел устранить Неверова, и этот
кто-то не является вашим оппонентом. Это не Френкель и не люди, которые за ним
стоят, ведь они сами ищут Неверова и его документы. Тогда кто? Получается, что
устранивший Неверова человек был даже вашим союзником, а не врагом.
– Избавь меня бог от таких союзников. Лучше бы мне
сдали документы, – недовольно заметил Деменштейн.
– Пришли Суровцев и Погосов, – сообщила Регина.
– Пусть войдут. И никого ко мне не пускайте. Ни с кем
не соединяйте. Ты поняла?
– Да. Конечно.
В кабинет вошли Суровцев и Погосов. Матвей Константинович,
увидев Дронго, тяжело задышал и сухо кивнул ему, проходя дальше. Погосов
пробормотал какое-то невнятное приветствие.
– Давайте за стол, – предложил Лев Давидович,
поднимаясь из кресла. Он сел во главе стола. Справа устроились Суровцев и
Погосов, слева – Дронго и Арсаев. – Господин эксперт считает, что Неверова
уже нет в живых. Он изложил мне довольно убедительные мотивы своего
обоснованного решения, – сухо начал Деменштейн, – прошу вас обоих
выслушать его доводы и высказать свое мнение.
Дронго повторил все то, что он сказал хозяину кабинета,
добавив, что сегодня он был у дочери Неверова.
– Зачем вы туда поехали? – гневно спросил Матвей
Константинович. – Она теперь сообщит в милицию, что мы начали свои поиски
ее отца. Только неприятностей нам не хватало.
– Я представился другом ее отца, который тоже
разыскивает Неверова и хочет помочь их семье, – сообщил Дронго.
– Все равно это было очень рискованно, – изрек
Суровцев.
– Что вы думаете насчет смерти Неверова? – спросил
Лев Давидович.
– Пока не увижу тела, не поверю, что его убили. У нас в
уголовном розыске привыкли доверять фактам, а не умозрительным заключениям
умненьких сыщиков.
– А вы как считаете? – обратился Деменштейн к
Погосову.
– Доводы достаточно убедительные, – тихо ответил
Ашот Борисович, понимая, что невольно противоречит мнению своего
непосредственного руководителя.
– Значит, Неверов убит. Тогда кто это сделал? –
сжал правую руку в кулак Деменштейн. – Я хочу наконец понять, что у нас
происходит. И почему я плачу миллионы долларов службе безопасности, которая
ничего толком сделать не может? Неверова увели у вас под носом, а Вострякова вы
сделали инвалидом. Это все, что вы можете?
– Я предупреждал, что такие дозы опасны для его
рассудка, – напомнил Погосов, – но вы настаивали.
– Не нужно свой непрофессионализм прикрывать моими
указаниями, – зло перебил его Лев Давидович, – это вы у нас врач, а я
всего лишь металлург. За качество металла я отвечаю, а за свою работу должны
отвечать вы.
– Согласен, – кивнул Погосов, – в любом случае
виноват только я. И никогда себе этого не прощу. Фактически мы уничтожили
здорового человека, сделав его дебилом. Если считаете нужным, то я напишу
заявление об уходе с работы.
– Еще успеете написать, – грозно сказал
Деменштейн. – Как Неверов мог исчезнуть в тот день? Ведь за ним следили
наши люди. Куда он пропал?
– За ним следили сразу трое наших сотрудников, –
сообщил Суровцев. – Они вели его от дачи до универсама, куда он обычно
заходил по вечерам, перед тем как поехать к дочери. Покупал разные сладости для
своих внуков. Он фактически приучил наших людей, что заходит и сразу выходит
оттуда. Так было и на этот раз. Он вошел в магазин, и за ним – один из наших
сотрудников. Двое остались на улице, как полагается в таких случаях, на
подстраховке. Когда наш сотрудник отвлекся на секунду, Неверов исчез в
подсобном помещении. Оказывается, там работала заведующей его знакомая. Наш
сотрудник побежал за ним, вскочил в проходной двор, но Неверова уже нигде не
было. Мы до сих пор следим и за этой пожилой женщиной, если предположить, что
Неверов прячется у нее. Но это нереально. С ней живут дочь, зять и трое внуков.
В обычной трехкомнатной квартире. Кто-нибудь из школьников-детей обязательно бы
проговорился насчет чужого дяди, живущего в их квартире.
– Реально – нереально… Нужно было сразу выгнать того
идиота, который упустил Неверова, – раздражаясь все больше, вставил Лев
Давидович.
– Мы его наказали, лишили месячной зарплаты, –
сообщил Суровцев.
– Нашли наказание. Сегодня уволить дурака. Прямо
сейчас.
– Хорошо.
– Что нам остается делать? – спросил Деменштейн,
обращаясь к Дронго. – Если Неверов убит, то документы наверняка у его
убийцы. Тогда почему он молчит? Почему не выходит на связь со мной, чтобы
продать эти документы? Или он думает, что Френкель заплатит больше?
– Не знаю, – признался Дронго, – но полагаю,
что здесь дело не только в деньгах. Существует какой-то неучтенный фактор, о
котором мы пока не знаем.
– Это не ответ.
– Другого пока нет.
– Тогда объясните, откуда Френкель мог узнать о
Неверове, его документах и нашем сотрудничестве? Неужели неизвестный убийца
сообщил ему и эти сведения?
– Не думаю. Зачем? Наоборот, убийца не стал бы
афишировать свое участие в устранении Неверова, если бы располагал его
документами.
– Все окончательно запуталось, – понял Деменштейн. –
Но кто тогда сдал нас Френкелю? Давайте ответим хотя бы на этот вопрос. Трое
людей, которые обо всем знали, сидят в нашем кабинете. Четвертая у меня в
приемной. Больше никто и ничего не знал.
