Руслан поспешил к выходу.
– Так мы постепенно отправим всех на поиски
Галимова, – улыбнулась Инна. Она видела взгляды, которыми обменивались
Рахиля и Вероника, и это доставляло ей самое большое удовольствие. В отличие от
всех остальных, Вероника была гражданкой другого государства и могла позволить
себе так откровенно противостоять «Главной дочери». Инна не любила обеих, и
поэтому ей особенно нравилось это затянувшееся противостояние.
– Надеюсь, он вернется раньше, чем все мы отправимся на
его поиски, – рассудительно сказал посол. – Давайте выпьем еще раз за
Новый год. Чтобы он был более интересным, чем предыдущий.
– Интересный не значит счастливый, – заметил
Фаркаш. – Пусть он будет не таким интересным, но спокойным и счастливым.
– Это год тигра, – напомнила Вероника, – он
спокойным быть не может. То черная полоса, то желтая. Тигр вообще полосатое
животное.
– Нам это известно, – решила вмешаться
Рахиля. – Интересным – значит насыщенным и познавательным, вот о чем хотел
сказать господин посол. Каждый понимает всё в силу своего интеллекта… –
Она не стала говорить «в силу своей испорченности», чтобы окончательно не
вызвать разлад за новогодним столом.
– Может, нам лучше потанцевать, – предложил
Давид, – пока подойдет Анвар Кадырович?
– Мы уже натанцевались, – перебила его Рахиля.
– Я думаю, лучше дождаться Анвара, – согласилась с
ней Айша.
– Давайте наконец соберемся вместе и выпьем за Новый
год, – поддержала их Инна.
– А я готова с вами танцевать, – поднялась
Вероника. – Идемте, Давид. Новый год нужно начинать празднично, тогда все
будет хорошо.
– Тогда я наберусь смелости и приглашу фройляйн
Амалию, – предложил Фаркаш.
Амалия взглянула на остальных женщин, посмотрела на Веронику,
почему-то покраснела и согласно кивнула головой. Они вышли первыми. А Вероника,
взяв за руку Давида и громко смеясь, вышла следом.
– Экстравагантная особа, – громко произнесла Инна.
– Невоспитанная, – поправила ее Рахиля. – Она
могла бы вести себя гораздо скромнее. Я думаю, Айша, тебе нужно поговорить с
мужем, чтобы он не держал ее в своей компании. Она его явно компрометирует.
– Ты так считаешь? – удивилась супруга Галимова.
Как и все хорошие жены, она не догадывалась об истинных отношениях своего мужа
и этой сотрудницы.
– Я убеждена, что ему нужно с ней расстаться. И вообще,
надо избавляться ото всей этой своры подозрительных лиц. Этот спекулянт Фаркаш,
у которого такой нехороший имидж. Или господин Модзманишвили, который всегда
мне не нравился. А как вы считаете, уважаемый Иосиф Александрович?
– Полагаю, что вы правы, – ответил осторожный
Яцунский, – я много раз говорил об этом Анвару Кадыровичу. Конечно,
фройляйн Вурцель не тот человек, который должен представлять нас в Европе. Она
слишком вульгарна и не очень компетентна.
– Наконец я услышала мнение компетентного
человека, – кивнула Рахиля, – спасибо. Я так и думала.
– Мне кажется, что я смогу убедить его в необходимости
реорганизации нашей компании, – добавил Иосиф Александрович. –
Разумеется, вы правы, когда говорите, что нужно постараться избежать
сомнительных сделок и непонятных людей, которых так много вокруг нас.
– И не забывайте, что я тоже один из основных
акционеров вашей компании и мне принадлежат двадцать пять процентов
акций, – напомнила Рахиля.
– Мы это знаем, – кивнул Яцунский, – и вашу
помощь в создании компании всегда очень ценили. Анвар Кадырович всегда говорит
об этом в самых восторженных тонах.
– Пусть лучше подумает о престиже компании и не держит
в ней таких «дешевок», – криво улыбнулась Рахиля, – и тогда у него
все будет в порядке. Куда все же пропал Галимов?
– Мы уже остались за столом впятером, – напомнил
ее муж, – давай немного успокоимся и подождем. Они все сейчас вернутся.
– Мне неприятно сидеть одной за новогодним столом без
мужчин, – сказала Рахиля, даже не подозревая, что именно сказала. Ведь за
столом оставался ее муж и Иосиф Александрович Яцунский, но их она, очевидно,
полноценными мужчинами не считала. Инна поняла первой двусмысленную фразу
«Главной дочери» и усмехнулась. Айша ничего не поняла: она решила, что ее
родственница волнуется из-за отсутствия ее супруга.
Дронго допил свой чай и решил, что ему пора уходить. «Этот
новогодний спор обязательно получит свое продолжение, – подумал он. –
Фаркашу откажут, Давида уволят, с Вероникой не станут продлевать контракт. Судя
по всему, в этой компании назревают крупные перемены. И такая истерика Рахили
по поводу отсутствия Галимова тоже не к добру. Все это не может закончиться
обычным выяснением отношений».
Музыка умолкла, обе пары вернулись в зал. Фаркаш галантно
подвинул кресло Амалии и лишь затем сел сам. Давид помог устроиться Веронике и
прошел на свое место. Он уже было собирался присесть, когда в зал вошел
Баграмов. У него был растерянный, встревоженный вид. Он быстро прошел к послу и
что-то сказал ему на ухо. Набатов вздрогнул и явно испугался. Снял очки, протер
стекла и что-то переспросил. Баграмов кивнул головой и что-то негромко сказал.
– Что происходит, – громко спросила Рахиля, –
что за глупые тайны? Может, вы скажете мне, в чем дело?
– Мы должны уехать, – сказал посол, поднимаясь со
своего места.
– Ты с ума сошел, – она даже не
пошевелилась, – сейчас только первый час ночи, и мы приехали в Вену на
новогодний бал. Может, у тебя какие-то проблемы, но у меня их нет, и я
собираюсь остаться.
– Мы должны вернуться в «Империал», – твердо
сказал муж, взглянув на нее.
Очевидно, что-то в его голосе насторожило Рахилю. Он никогда
с ней так не разговаривал. Она взглянула на мужа и тихо спросила:
– Что случилось?
– Неприятности, – так же тихо сказал Марат
Набатов, – нам нужно срочно отсюда уйти.
– Какие неприятности? – все присутствующие
смотрели на них и прислушивались к их словам.
Марат вздохнул, оглядел гостей.
– Кажется, мы должны вас покинуть, – сказал он
немного дрожащим голосом. – Я уверен, что через некоторое время вы поймете
причины нашего внезапного отъезда.
– Может, умер ее отец? – спросила Инна у своего
мужа. Тот дернул ее за рукав, призывая молчать.
Снизу раздался крик, затем еще один. Затем послышался
какой-то нарастающий шум. Посол снял очки, еще раз протер стекла и обреченно
уселся на свое место.
– Вот и все, – сказал он, ни на кого не
глядя, – теперь можно не спешить. Теперь уже все равно.
Глава 8
Шум нарастал. Рахиля беспокойно взглянула на мужа.
– Может, ты наконец объяснишь нам всем, что здесь
происходит? – спросила она уже с некоторой тревогой.
