— Я вот всё думаю, — командир посмотрел на раскрашенные в белый камуфляж стены избы. — Куда бы ты девал гранаты, если бы дверь оказалась изнутри закрыта?
— В окно! — уверенно ответил штурман, но, проследив за взглядом командира, понял всю глупость своего ответа.
Для сохранения тепла в избе было всего одно небольшое оконце и выходило оно на бухту, с другой стороны от двери.
— Да что гадать! Она ведь открыта была! Давай базу обойдём, вдруг кто-то ещё есть.
— Не думаю. На домах и на двери в скале замки висят. Но посмотреть, конечно, надо.
Командир обошёл стороной избу и окликнул штурмана:
— А я уверен, что ключи от замков там! — он кивнул на выбитое окно. — И возьмёшь их ты.
— Ну и возьму!
Штурман заглянул внутрь и отшатнулся, побледнев и сглотнув подкативший к горлу ком.
— Сколько их? — спросил Дмитрий Николаевич.
— Четверо.
— Ну что ж! Удачи тебе — найти сразу нужный карман. Карманы у них остались?
— Сейчас, сейчас, командир! — штурман отошёл в сторону и, зачерпнув ладонью снег, набил себе рот. — Сейчас отдышусь и возьму.
Командир подошёл к двери одного из домов и подёргал замок на двери. Капитальный. Такой сорвать не так-то просто. Придётся всё-таки штурману ключи искать, как бы он там ни мучался.
Дмитрий Николаевич осмотрелся вокруг. Конечно, обозвав базу портом, он погорячился. Единственный причал, у которого могла пришвартоваться лодка, это и был пятый. Остальные — деревянные и короткие, могли принять разве что небольшой катер или шлюпку. Построили их, очевидно, на скорую руку, когда сооружали базу. Но пятый причал был хорош. Бетонный. С рельсами для вспомогательной телеги, уходящими вглубь склада за стальной дверью. С нависающим над водой краном. Такой вполне мог принять их атомоход.
— Ну что, нашёл? — спросил он появившегося рядом штурмана.
— Нашёл.
Первый дом оказался даже не казармой, а, скорее, коттеджем, с холлом и небольшим баром. Дмитрий Николаевич насчитал около полутора сотен аккуратно заправленных деревянных коек. Во втором домике размещался штаб — комната с радиостанцией, столы с расстеленными картами Арктики и класс для подготовки экипажа к плаванию. Но больше всего командира поразил склад, вырубленный в монолитной скале и снаружи почти не заметный. Откатили в сторону бронированную дверь — одна из стен была выпуклой и представляла собой часть врытой в грунт огромной цистерны с шлангами и топливными кранами. На стеллажах рядами лежали торпеды. По другую сторону высились ящики и короба с продуктами. Дмитрий Николаевич спустился по ступенькам и очутился в небольшой, но хорошо оборудованной мастерской. Под яркой лампой стоял токарный станок, а чуть дальше — опутанный проводами сварочный аппарат. Командир почесал в затылке, присвистнул и усмехнулся выглянувшему из-за плеча штурману:
— Валентиныч будет доволен.
— Вот так немцы, — причмокнув, согласился штурман. — Я такого даже у нас, в Западной Лице, не видел. Нарыли нор в камнях, как кроты в саду.
Рядом со ступенями стояли этажерки с аккумуляторами и резервный дизель-генератор. Командир похлопал по крышке генератора с выдавленным орлом:
— Тепло, сухо, и мухи не кусают. Красота!
— Да, я бы здесь не прочь отдохнуть недельку-другую. Командир, может, и вправду, задержимся? Хоть землю под ногами, наконец, почувствовать…
— Можно и отдохнуть. Выставим охрану и радиолокационное дежурство, чтобы врасплох не застали. А то получится, как в сказке про Машу и медведей.
Дмитрий Николаевич пошёл вверх по ступеням к выходу.
— Ты здесь ещё осмотрись, а я на лодку. Будем швартоваться. Потом посовещаемся и решим, что дальше делать.
Морозный воздух обжёг лёгкие. Снег на солнце вспыхнул и ослепил глаза. Командир прикрыл их ладонью и увидел протоптанную тропу в обход избы и направился к берегу.
На причале всё было предусмотрено с немецкой пунктуальностью, и, пришвартовавшись, экипаж «Дмитрия Новгородского» перебросил с берега длинный стальной трап. Моряки высыпали на бетонный настил, затем, потянулись гуськом к коттеджу и штабу. Главный механик Валентиныч, всё ещё прихрамывая после ранения, зашёл в помещение склада и в восхищении замер.
— Обалдеть! — только и смог он выговорить. — Сколько тут всего.
— Вот и я о том же, — поддакнул командир. — Ты ещё мастерскую внизу не видел.
Валентиныч посмотрел на ряды торпед и огорченно заметил:
— Жаль, столько добра пропадает. А у нас торпед осталось — по пальцам можно пересчитать.
— Да, надо с минёрами посоветоваться. Может, эти нам подойдут?
Дмитрий Николаевич оглянулся в поисках командира БЧ-3.
— Саша, подойди, взгляни!
Капитан-лейтенант Сачук оторвался от созерцания причала и подошёл к командиру. Не скрывая восхищения, он потрогал серую сигару и произнёс:
— Ух, ты! Я про такие в институте читал. Это классика всех торпед!
— А в наши торпедные аппараты они влезут? — поинтересовался Дмитрий Николаевич.
— Влезть-то влезут. Калибр пятьсот тридцать три миллиметра — мировой стандарт. Но у них система запуска и управления совсем иная, чем у нас. Да и короче они, чем наши.
— Ты толком скажи: можем мы ими пользоваться или нет?
— Товарищ командир, нужно посмотреть, какие у них разъёмы, как работают стартовые импульсы.
— Саша, не морочь мне голову. Неужели у тебя поднимется рука оставить всё это добро, когда у нас торпед почти не осталось? Ну разберись ты в этих импульсах и разъёмах! Если самому мозгов не хватает, возьми в помощь Максима, но нам нужны эти торпеды!
Командир БЧ-3 виновато кивнул и, окинув взглядом переполненные стеллажи, согласился:
— Да, нам бы их надолго хватило!
— Вот видишь! Ты уже начинаешь соображать. И перегрузить их к нам на лодку с помощью крана не так сложно.
Дмитрий Николаевич, довольный, что сумел озадачить главного минёра, остановился у ящиков с продуктами.
— Жаль, начпрода нет. Он бы здесь от счастья сознание потерял. И не думал бы, те разъёмы или не те!
Он вспомнил Мишу Хомина и помрачнел. Затем, выйдя во двор, посмотрел на зияющее чёрной дырой выбитое окно в избе и подумал, что нужно убрать погибших немцев с глаз долой. Матросы заглядывали внутрь и отбегали со вставшими дыбом волосами. В отсутствие замполита за моральным состоянием экипажа должен следить командир. Дмитрий Николаевич обернулся к штурману:
— Как ты там говорил? Армейский принцип? Кто сделал, тот и убирает?
— Да-да, командир. Я попозже…
На коротком совещании решили так: всё, что может пригодиться, перетащить на лодку. Что не нужно — сжечь или взорвать, чтобы не осталось немцам. Да и саму базу следовало уничтожить. Но прежде всего нужно было несколько дней отдохнуть. Они были в море уже четвёртый месяц, и дать морякам перевести дух было просто необходимо.
