Но при этом ему было хорошо. Так хорошо, как не было никогда на свете.
– Драконий огонь бывает двух видов, – услышал он над головой девичий голос. – Выдохнутый в ярости, он сжигает все живое на своем пути. Но в то же время, если дракон хочет помочь, он своим пламенем способен уничтожить все, что есть вредного и ненужного в теле человека.
– Закон дракона в действии, – задумчиво произнес Лис. – Справедливостью за зло, добром за добро.
– Этот закон в моем мире придуман человеком по имени Конфуций две с половиной тысячи лет назад, – прошептал Снайпер.
– А кто сказал, что ваш Конфуций не был драконом? – пожала плечами Лисса. – Мудрым драконом в человечьем облике, который однажды решил подарить людям великое учение о справедливости.
* * *
Есть такая штука в медицине – шоковая терапия, когда через человека в лечебных целях пропускают электрический ток. Бывает, что и не в лечебных, скажем, когда нужно добиться от кого-то определенного эффекта. Например, чтобы выдал информацию, которую без тока говорить не хочет. Или, наоборот, забыл определенные вещи, скажем, свое прошлое…
Снайпер с шоковой терапией сталкивался, за что спасибо всем, кто всерьез занимался его судьбой. Многих из них уже нет в живых – определенных людей лучше убивать сразу, чем пытать их током, иначе это печально сказывается на собственном здоровье и долголетии. Но суть не в этом.
Сейчас Снайпера накрыло как раз такое состояние, какое бывает после той самой шоковой терапии, а именно, усталость, вялость и сонливость. Оно и понятно, сколько ж можно организм мучить. Вот он и восстал, мол, все, хозяин, амба. Ты как хочешь, а я пошел отдыхать от приключений, ранений и выздоровлений посредством прогонки через измученное тело драконьего пламени.
Снайпер и не сопротивлялся. Лис с Лиссой говорили что-то еще, а он как-то сразу и вдруг вырубился, резко и неожиданно, будто свет выключили. Щелк – и темнота кромешная…
Щелк!
Снайпер вздрогнул и чуть приоткрыл веки. Непонятно, сколько он спал, да и спал ли вообще. Было ощущение, какое часто возникает у людей занятых, вечно спешащих куда-нибудь: вроде вечером только прикрыл глаза, и сто процентов не спал, так, задумался о чем-то – а за окном уже утро.
Щелк, щелк…
Ключ еще раз провернулся в замке, дверь отворилась, и в камеру вошли двое.
– Слышь, чумазая, подъем! – далеким от сантиментов голосом проговорил один из них, тот, что был повыше. – Как твои подопечные, не подохли еще?
– Скорее ты сдохнешь, урод, – брезгливо бросила Лисса, метко плюнув высокому на сапог.
– Ах ты сучка! – возмутился высокий. – Да я тебя сейчас…
Нога с оплеванным сапогом взметнулась в замахе… но тут случилось неожиданное.
Высокий вдруг поскользнулся, нелепо взмахнул руками и грохнулся навзничь, ударившись затылком об утоптанный земляной пол. Послышался звук, какой издает пустой глиняный кувшин, выпавший в погребе из рук неловкой хозяйки. Ничего удивительного, такое случается порой, когда одна нога в воздухе, а по щиколотке второй метко саданули берцем. Оно и из положения лежа на соломе хорошо получается, даже особенно напрягаться не нужно.
Напарник упавшего даже не понял, что случилось. Только что стоял друг – и уже валяется на земле, раскинув руки в сторону.
– Ливг, слышь, ты чего это, а? – потерянно спросил он, наклоняясь над упавшим.
«М-да, – подумал Снайпер, наблюдая за происходящим. – Сразу видно, чувак в камеру заходил только к арестантам, которые его боялись. А вот с теми, кому его широкая рожа и жирные плечи по барабану, пересекаться не приходилось. Что ж, ученье – свет, а неученье – тьма и перманентное беспамятство».
Голова плечистого коротышки опустилась чуть не до земли – он пытался определить, дышит его товарищ или нет, не обращая на заключенных ни малейшего внимания. Видимо, ему и в голову не пришло, что от них может исходить какая-то опасность.
А зря.
Нога Снайпера взметнулась вверх и, словно лезвие топора, опустилась прямо на затылок нежданного посетителя камеры. Удар был не особенно силен – все-таки лежа проделывать такие трюки довольно сложно, особенно после тяжелого ранения. Но все получилось. Не ожидавший атаки коротышка клюнул носом, ткнулся подбородком о лоб лежащего в отключке напарника и, поймав глубокий нокаут, медленно завалился на бок.
– Ну чисто дети, – проворчал Снайпер, поднимаясь со своего ложа. – Даром что оба поперек себя шире.
Лисса, съежившись в углу, восхищенно смотрела на него.
– Это какое-то колдовство, да? – спросила она.
– Типа того, – отозвался Снайпер. – Небесно-космическо-улетное. Звездюли называется.
Тем временем со своего соломенного ложа, позевывая, приподнялся Лис.
– Это самое… Похоже, я что-то пропустил, – сказал он, окинув взглядом неподвижные тела.
– Блаженны спящие, ибо на фига им царствие небесное, – хмыкнул Снайпер. – Как твое брюхо?
Лис задрал то, что осталось от рубахи.
– Обалдеть… – прошептал он.
Из коридора лился тусклый свет факелов, но и при нем можно было рассмотреть странный шрам, оставшийся на месте раны: довольно широкая полоса мелких чешуек, смахивающих на ряд пластин ламеллярного доспеха.
– Пояс дракона, – выдохнула девчонка.
– Слушай, а отковырять его никак? – поинтересовался Лис. – Теперь же в парной не раздеться, да и в речке искупаться стыдно, вопросами замучают.
– Истинный побратим дракона должен уметь прятать свой облик, – сказала Лисса. – Но сейчас у тебя пока еще мало сил, поэтому…
– …стоит подумать о том, как бы побыстрее свалить отсюда, и заодно решить, что делать дальше.
Пока молодежь разглядывала рану, заросшую чешуей, Снайпер успел обыскать бесчувственные тела и снять с них куртки. Помимо этого результатом поисков стала пара ржавых наручников, две короткие, но увесистые деревянные дубинки и один нож в плохоньких ножнах и с пятнами коррозии на клинке.
– Да, братцы, тяжко вам придется, – сказал Снайпер, заводя назад руки долговязого и затягивая на них наручники. – Ржавые браслеты открываются ох как неохотно.
Потом он пропустил вторые наручники под руками долговязого и защелкнул зубчатые полукольца на запястьях коротышки. Теперь незваные гости были прикованы друг к другу. После этого Снайпер наотмашь, с оттяжкой хлестнул долговязого ладонью по щеке. Это женская пощечина бьется больше для зрительно-психологического эффекта. А удар профессионала по небритой роже может и щеку надорвать. Или, нанесенный вполсилы, привести в себя потерявшего сознание вследствие резкой, нестерпимой боли.
Долговязый очнулся сразу и, осознав свое незавидное положение, заныл:
– За что?.. Чего дерешься?..
– Это не драка, – сказал Снайпер. – Это наука тебе, чтоб на беззащитных девчонок свои грабли не поднимал. А теперь говори, где тут у вас склады?
