— Ничего. Поехали.
Пить Крамер предпочитал исключительно в этом заведении, чем и обеспечил Эрику Рою немало седых волос. Инспектор полиции — не тот посетитель, которого легко выставить за дверь. Отказать ему в выпивке Эрик тоже не мог: когда требовалось, Петр Крамер был чертовски убедительным.
Заработать прозвище Мигрень непросто даже полицейскому.
Когда подъехали к бару, перед входом мрачным пугалом маячила неподвижная фигура сержанта Фольга. Он просто стоял и молчал, но проходившие мимо крыльца люди, чувствуя на себе его угрюмый взгляд, невольно ускоряли шаг; зайти внутрь ни у кого и мысли не возникало. Впрочем, в баре они бы в любом случае надолго не задержались.
— Подожди на улице, — попросил я Артура, сам распахнул дверь, и в нос сразу ударил крепкий дух табака, перегара, рвоты и чего-то еще куда более отвратительного, чем все остальное.
Мертвечины? Не уверен.
— А! Виктор! — обрадовался мне Крамер, сидевший за столом в компании наполовину опустошенной бутылки крепкого пойла, граненого стакана и пепельницы, набитой окурками и полностью, от головки и до конца, сгоревшими спичками. — Не стой в дверях! Давай выпьем!
Окончательно распотрошив коробку, он выудил из нее очередную папиросу и чиркнул спичкой о боковину коробка. Полюбовался на зашипевшее пламя, прикурил, но только затянулся дымом, как его легкие начал рвать резкий надсадный кашель.
— Думаю, вам уже хватит, — заявил я.
— Вовсе нет! — Инспектор грохнул кулаком по столу, наполнил стакан до краев и принялся длинными глотками пить виски. Успел выхлебать лишь половину, а потом его скрутило и с шумом вырвало.
Для тронутых и алкоголь и табак — чистейший яд. Сущности-симбионты их просто не переносят. Но инспектора Крамера это обстоятельство остановить не могло.
Он откашлялся, вытер губы носовым платком и решительно влил в себя остатки виски. С вполне предсказуемым результатом.
— И долго он здесь? — обернулся я к выглянувшему из служебного помещения Эрику Рою.
— Вторую бутылку переводит, — вздохнул владелец заведения.
— Плохо дело, — поморщился я и направился к инспектору.
— Виктор, подожди! — окликнул меня Эрик. — Еще вопрос…
— Не сейчас, — отмахнулся я, решительно ухватил Петра под локоть и, не без труда поставив на ноги, силком поволок в уборную.
— Отпусти меня! — рыкнул Крамер. — Я в порядке! Эрик, скажи ему!
Рой только глаза закатил.
Затащив инспектора в туалетную комнату, я до упора открыл кран с холодной водой и сбил с головы Петра обтрепанную шляпу.
— Перестань! — возмутился тот. — Не надо!
Не надо? Вот уж не думаю!
Не слушая возражений, я сунул голову едва стоявшего на ногах инспектора под тугую струю воды. Волосы его немедленно промокли и облепили уродовавшую затылок старую рану, а сам Крамер обмяк и неожиданно всхлипнул.
— Виктор, я не хотел, — пробормотал он. — Видит Бог, Виктор, я не хотел, чтобы все вышло именно так!
Оно и неудивительно: никто в здравом рассудке не пожелает подставить под выстрел собственный затылок. А рассчитывать пережить подобный инцидент так и вовсе станет лишь глупец.
Пережить-то можно, остаться после такого живым — нет.
Импровизированный душ вскоре подействовал, и Петр Крамер выдернул свою голову из-под струи воды. Оттолкнув мою руку, он вытерся полотенцем, оправил пиджак и совершенно ровной походкой вышел в общий зал. Опьянение покинуло его, словно и не пил вовсе.
Двое подсобных работников, вооружившись лентяйкой и ведром с водой, уже убирали устроенное им безобразие.
— Я что-то пропустил? — спросил инспектор, достал сигару, с отвращением посмотрел на нее и сунул обратно.
— Накрыли алхимическую лабораторию, похоже, там бомбы собирали. — И я вкратце рассказал о событиях сегодняшнего дня.
— Свидетельница отыскалась? — уточнил инспектор.
— Да. В морге.
— Черт! — буркнул Крамер и нахлобучил шляпу на не успевшую толком просохнуть голову. — Лео Марона отпустили?
— Решили задержать на двое суток, — ответил я и посмотрел на строившего мне гримасы Эрика. — Что опять?
— Виктор, есть разговор! — заявил Рой.
— Не сейчас.
— До тебя невозможно дозвониться!
— Набери меня завтра. А лучше оставь сообщение, я тебе перезвоню.
— Но…
— Завтра!
Мы с инспектором вышли на улицу, и там уже окончательно протрезвевший Петр Крамер поинтересовался:
— Вы сейчас куда?
— По делам, но могу тебя домой закинуть.
— Не нужно, — отказался инспектор. — Я в управление. — И он позвал сержанта: — Идем.
Фольг поправил шляпу и молча зашагал вслед за начальником. Я указал Артуру на служебный автомобиль, забрался на переднее сиденье и посмотрел на часы.
— Поехали уже. Опаздываем!
Но прикатили вовремя. Артур всю дорогу гнал как сумасшедший, и, когда машина остановилась у центрального входа больницы Святой Катерины, над капотом клубился белый пар.
— Радиатор проверь, — посоветовал я и поспешил на переговоры со старым гангстером.
Быстрым шагом пересек вестибюль, решив не дожидаться лифта, взбежал на третий этаж по лестнице и уже на подходе к палате Марона был остановлен отчаянно зевавшим детективом из дивизиона по борьбе с организованной преступностью.
— Вы куда? — строго поинтересовался он.
Откинув полу пиджака, я продемонстрировал служебный значок и отправился дальше. То, что дежурный записал в блокнот номер моего жетона, нисколько не волновало. Куда больше беспокоил предстоящий разговор. Слишком уж много зависело от того, как он сложится. Слишком много…
Руководство больницы поместило Адама Марона в двухкомнатную палату; обычно при нем находилось трое охранников, но сегодня в приемной толпились солидные господа в дорогих костюмах, неброских сорочках и траурных расцветок галстуках. Они моему визиту нисколько не удивились, только замолчали да посмотрели хмуро — и все.
С кем-то из них доводилось общаться лично, других знал по фотографиям из полицейских досье, и все это были люди доверенные и проверенные. Никаких новых лиц, никого, кто мог бы сделать ставку на коронацию Леопольда Марона.
И это давало определенную надежду…
— Комиссар Грай, — откашлялся отчаянно нервничавший Сол Коган и указал на вторую дверь, — господин Марон готов вас принять.
Я кивнул и отправился в следующее помещение. Там помимо Адама Марона меня дожидались двое его ближайших соратников, вместе с ним прошедшие путь от уличных головорезов до уважаемых членов преступного сообщества. Морщинистые, грузные, с многочисленными перстнями на толстых пальцах и абсолютно уверенные в себе.
