— Да что за день такой сегодня? — покачал я головой и отправился следом, заранее ожидая грома, молний и прочих проявлений начальственного гнева.
Настроение у капитана и в самом деле оказалось не ахти. Он не только кричать на нас не стал, даже взгляда от свежей газеты не оторвал.
Сидевший в глубоком кресле лейтенант из дивизиона по борьбе с организованной преступностью молча отсалютовал нам рукой и продолжил делать вид, будто оказался здесь совершенно случайно.
— Вот, полюбуйтесь! — Просмотрев передовицу, капитан швырнул через стол номер «Вечернего экспресса» и уткнулся в свежий выпуск «Осеннего вестника».
Мы с Петром прочитали набранный огромным шрифтом заголовок — «Кровавый убийца на свободе!» — и досадливо переглянулись.
Владелец «Вечернего экспресса» по неизвестным мне причинам испытывал к городскому управлению полиции глубочайшую неприязнь, и потому его подчиненные никогда не упускали возможности облить нас грязью и раздуть из мухи слона.
— Здесь не лучше, — буркнул капитан какое-то время спустя.
На деле статья в «Осеннем вестнике» всего лишь связывала убийства с бандитскими разборками и намекала на причастность к ним неназванного родственника известного гангстера, но с учетом исчезновения свидетельницы это было даже хуже прямых оскорблений. К оскорблениям управлению не привыкать, а вот демонстрировать столь явную некомпетентность перед выборами категорически чревато серьезными неприятностями.
— Уже пронюхали? — удивился Крамер.
— Да, пронюхали! — взъярился капитан. — А вы, инспектор, думали, никто не узнает?
— Я ничего не думал.
— А стоило бы! — Шеф обессиленно откинулся на спинку кресла и спросил: — Что у нас есть на Леопольда Марона?
— Ничего. Раньше он в преступной деятельности семьи участия не принимал, — сообщил лейтенант.
— По этому делу получится прижать?
— Без свидетельницы его адвокат от доказательств камня на камне не оставит, — вздохнул я. — Приведет в суд десяток молодых людей с родинками и выставит нас на посмешище.
— От портрета без свидетельницы толку немного, — согласился со мной Крамер. — Мы объявили ее в розыск, но не факт, что она еще в городе.
— И что вообще жива, — добавил я.
— Наши дальнейшие действия? — спросил шеф, выбивая из столешницы дробь своими короткими толстыми пальцами.
— Хозяин прачечной видел стрелка, возможно, получится использовать его показания. Без предъявления обвинения мы можем держать Лео двое суток. Если за это время не найдем новых доказательств, придется его отпустить.
— Действуйте, — разрешил капитан и уставился на меня. — Надеюсь, Виктор, ты понимаешь, что покушение на тебя расследует инспектор?
— Понимаю.
— Не вмешивайся в ход расследования, заруби это себе на носу!
— И не собирался.
— Тогда идите и прижмите этого гаденыша!
Мы покинули кабинет, и лейтенант дивизиона по борьбе с организованной преступностью сразу протянул мне руку.
— Благодарю за наводку, — улыбнулся Филипп. — Перехватили вчера твой вагон, заодно пару шестерок Скрабе повязали.
— Скрабе? — удивился я. Юл Скрабе возглавлял банду, чьей вотчиной являлись окрестности городского вокзала, но с руководством профсоюза грузчиков отношения у него были самые лучшие. — А он тут каким боком?
— Груз для него предназначался. Так что одним выстрелом двух зайцев убили.
— Ну и отлично! — Я распрощался с лейтенантом и бросился догонять Крамера. — Убитого опознали? — спросил у него в коридоре.
— Ты ведь слышал, что сказал капитан? — мрачно глянул в ответ инспектор.
Я только фыркнул:
— Петр, просто скажи, опознали или нет. Время нам обоим сэкономишь.
— А не проще мне заглянуть к капитану?
— И что это изменит? Отстранят меня от работы, придется тебе самому с Лео разбираться.
— Хорошо, — поморщился Крамер и достал новую сигару. — Убитый, как и Кристофер Гирш, имел отношение к «Синдикату» Аарона Малоя. Пока основная версия — это месть за смерть подельника. Но нельзя исключать и того, что покушение как-то связано с арестом Лео.
— Глупость какая! — фыркнул я. — Пытайся Адам Марон убить полицейского всякий раз, когда его людей отправляли за решетку, он давно бы уже схлопотал инъекцию вечности.
— А почему именно Адам Марон? — удивился Крамер. — Старик на ладан дышит. И сам подумай, если он был в курсе авантюры внука, зачем Леопольду понадобилось бы привлекать к делу головорезов Малоя?
— Полагаешь, за всем этим стоит Аарон? — задумался я.
— Не знаю. — Петр шагнул в лифт и обернулся ко мне. — Ты едешь? Сейчас буду Лео допрашивать, можешь поприсутствовать.
— Да, поехали.
Но ничего интересного на допросе не прозвучало. Леопольд Марон мило улыбался, а лощеный адвокат с легкостью отбивал все попытки инспектора связать его клиента с убийствами. Вскоре Крамер понял, что попусту теряет время, и покинул помещение для допросов.
Я сразу присоединился к нему в коридоре.
— Что дальше? — спросил, глядя, как пара конвоиров уводит Лео в изолятор.
— Поеду в больницу, поговорю с владельцем прачечной, — решил раздосадованный неудачей инспектор. — Заодно потрясу информаторов. Слухи на улице расходятся быстро, кто-нибудь что-нибудь да слышал. Если найдем Малоя, начнем разматывать это дело с другого конца.
— Ты на Генри Путеля сильно не дави, он для меня кое-что разузнать должен.
— Ладно, — озадаченно кивнул Петр. — Не буду, — и отправился на выезд.
Я же поднялся на седьмой этаж и попросил скучавшего в комнате отдыха Артура сбегать за кофе. После прошел в кабинет, махнул рукой дремавшему за столом Яну Навину и обессиленно повалился на стул.
— Ты как? — зевнул Ян.
— Лучше не спрашивай, — отмахнулся я. — Сам как?
— Всех прошерстил, — ответил Навин, вновь зевнул и резко мотнул головой. — До обеда еще поработаю, потом отсыпаться пойду.
— Давно пора.
Тут распахнулась дверь, и к нам присоединился Артур.
— Комиссар, — передал он мне бумажный стаканчик, — ваш кофе.
— Благодарю. — Я сделал несколько глотков крепчайшего напитка, достал из нижнего ящика стола початую бутылку дешевого виски, немного добавил. Попробовал, но вкус лучше не стал.
— Весь кабинет теперь из-за тебя провоняет, — поморщился Навин, подошел и протянул кружку с остатками кофе. — Плесни, что ли…
Я ему в такой малости отказывать не стал, а когда завернул пробку, то посоветовал Левину:
— Артур, сбегал бы ты комиссару за кофе. Дядя третьи сутки на работе.
