Понятное дело – тоже наполовину русский. По матери…
– Кантарелла здесь? – удивился контр-адмирал.
У директора Манфреди как-то сразу продернуло холодом по спине.
– Он здесь с самого начала операции. Он прибыл сюда с секретными предписаниями относительно «Львиной гривы». Вы разве не знали об этом, синьор?
– Нет, – внезапно потерял интерес к происходящему контр-адмирал Бьянкомини, – он работает напрямую на Специю, на Главный штаб ВМФ. Я не знал о его присутствии здесь. Прошу, продолжайте…
Директор понял, что что-то не так, и что-то не так очень серьезно. Но развивать эту тему дальше было не время и не место.
– Под псевдонимом Паломник главный старшина отправился в направлении города Доло Одо в одиночку, используя в качестве прикрытия легенду торговца. У него были три мула, ткани и двадцать коз, он использовал легенду местного фермера-переселенца, после мятежа и распада сельскохозяйственной отрасли занявшегося межграничной торговлей и контрабандой. Он знал самые расхожие фразы на сомалике и амхари, свободно говорил на сицилийском диалекте, нужном ему по легенде, имел при себе достаточное количество денег для решения вопроса. Он был высококвалифицированным специалистом, вполне способным решить задачу. Для того чтобы облегчить его инфильтрацию, мы попросили одного из лучших наших агентов с той стороны границы, торговца тканями Або Доронго, приютить Паломника и оказать ему содействие на время…
– Ошибка, – перебил контр-адмирал. – Я смотрю, расслабились вы тут, достопочтенные синьоры. Теряете квалификацию.
Сказано это было нормальным спокойным голосом, но прозвучало очень зловеще. После таких слов непосредственного начальника обычно следуют оргвыводы.
– Проводя операцию особой важности, тем более без подстраховки, никогда не следует выводить оперативника на любого из внедренных агентов. Почему, кстати, Паломника никто не страховал? Почему не было запасного плана действий?
– Синьор контр-адмирал, для проработки запасного плана действий потребовалось бы время, и…
– И это было бы правильно, – закончил мысль контр-адмирал. – Чтобы поднять вооруженный ракетой беспилотник, курсировать в пограничной зоне, много времени не надо. И ума тоже. Если даже германцы его собьют – это не более чем беспилотник, а мы в итоге получим повод для дипломатического давления. Впрочем, беспилотник не помог бы, генерал умен и при первом намеке на опасность, конечно же, забьется в нору и не будет показываться месяца три-четыре. Кстати, у вас есть информация, где он сейчас?
– Мы полагаем, в Аддис-Абебе, синьор контр-адмирал, – сказал директор Манфреди. – Его укрывает фонд гуманитарных операций, который является одним из ответвлений Организации Африканского единства. А вы знаете, что это такое – крыша для работы германцев и буров по всей Африке.
– Это же самое я могу узнать из газеты. Так вот, господа, выводя оперативника на давно внедренного агента, вы подвергаете оперативника излишнему и неоправданному риску. Агент может быть перевербован местной контрразведкой, и итогом будет крах всех наших планов на самом начальном этапе. Как и получилось.
– Но синьор, Або Доронго относился к категории А, сотрудничал с нами с самого начала. Он идейный, генерал вырезал всю его семью, он из клана Йибир и не испытывает большой любви ни к хабр-гадир, ни к абгаалям. Он поставлял ценную информацию.
– Он мог быть под контролем и сам не подозревая этого, африканцы слишком тупы, чтобы играть в подобные игры. Ничем иным я объяснить провал не могу. С той стороны – против нас играют германцы, и надо всегда это помнить. Продолжайте.
– Так точно. Агент Паломник успешно прошел границу, это зафиксировали съемкой с беспилотника. Потом он подал сигнал о том, что успешно прибыл на конспиративную квартиру. Больше на связь он не выходил. На следующий день, ближе к вечеру, мы послали агента проверить, что происходит. Он успешно прошел границу и сегодня утром передал информацию о том, что на Берлинерштрассе, там, где жил Або Доронго, была серьезная перестрелка, которая была пресечена появлением солдат абиссинской армии. Дом полностью сгорел, торговец Доронго убит. На базаре говорят об очень серьезной перестрелке ночью и как минимум десятке убитых. В город прибыла рота германских африканских стрелков при поддержке двух бронетранспортеров, меры безопасности усилены – это мы установили при помощи беспилотника и камер боковой съемки.
– А Паломник?
– Про судьбу Паломника не известно ничего.
Контр-адмирал издевательски хлопнул в ладоши.
– Поздравляю, синьор директор. Это и есть самая главная новость сегодняшнего дня. Задание сорвано, агент потерян, вероятно, погиб.
Если человек попадает в такую неприятную ситуацию, больше всего ему хочется, чтобы что-то произошло. Зазвонил телефон, ворвался человек с известием о том, что германцы вторглись и наступают на Могадишо, взорвалась заминированная машина на улице. Директор Манфреди молил о вмешательстве свыше – и, видимо, Господь услышал молитвы. Все-таки директор Манфреди был не таким плохим человеком. Пусть и непрофессионалом.
На поясе задергался переключенный на вибровызов пейджер. Они здесь были у всех – и у самих африканцев, и у итальянцев, и у сотрудников спецслужб. Разница между пейджером и мобильным телефоном в том, что первый дешевле и его местонахождение невозможно отследить. А это для сотрудника спецслужб очень важно, тем более если учесть, что Италия не имела прямого доступа ни к англо-американскому Эшелону, ни к русско-германскому Неводу.
– Извините, сэр. Вызов по коду «Милан».
Расправа на какое-то время откладывалась, может быть, навсегда. Большие начальники в основном склонны к принятию жестких решений импульсивно, под влиянием раздражения и желания наказать хоть кого-то и хоть как-то. Если потянуть время, страсти улягутся и можно рассчитывать на более мягкое наказание или вообще получить лишь словесное внушение.
Быстрым шагом директор Манфреди вышел из комнаты, в коридоре и вовсе перешел на неуклюжий подпрыгивающий бег. Он был уже взрослым, даже пожилым человеком, и ему совсем не приятно было получать ушат помоев на голову, да еще в присутствии других людей. Он считал, что все сделал правильно и операция сорвалась в результате неожиданных осложнений, которые бывают в работе всегда. Такова работа, и с этим ничего не поделаешь. Может быть, сам того не заметив, прокололся Паломник, может быть – Доронго, проходящий в разведсводках как «Марабу». Такая у них работа, нужно делать выводы и идти дальше.
Он махнул карточкой пропуска перед двумя карабинерами, охранявшими даже внутри охраняемого периметра центр связи от посторонних, вломился внутрь. Что-то ему подсказывало, что черная полоса заканчивается и начинается белая.
– Манфреди. Мне нужна связь с объектом «Милан». Срочно!
– Да, синьор.
Связь быстро установили. С той стороны – оператор явно ждал на приеме.
– Джованни, это директор. Что там у вас произошло?!
