– Извините, но мне кажется, вы ошиблись адресом.
– Чего это я ошиблась? – Надежда придала своему голосу
обиженную и утомленную интонацию и подошла к стойке. – Я пятый год на
доставке работаю и ни разу адрес не перепутала! Это ведь отель «Кроншлот»,
Скобяной переулок, дом шесть?
– Допустим, – признался портье. – А вы по какому
вопросу?
– По вопросу доставки срочной корреспонденции! –
отчеканила Надежда, доставая из сумки заготовленный конверт. – Для женщины
из восьмого номера.
Она облокотилась на стойку и выжидающе уставилась на портье.
За свой внешний вид Надежда могла быть спокойна. Вместо
норковой шубки на ней была сегодня длинная стеганая куртка с капюшоном
немаркого серого цвета. Куртка была относительно новая и очень теплая, Надежда
ездила в ней зимой за город. Под курткой просматривался рябенький
незначительный свит??рок, а довершали прикид удобные ботинки на толстой подошве.
Вместительную сумку с длинным ремнем Надежда носила не как все, на плече, а
наискосок, как офицерский планшет.
Видя перед собой Надежду, портье никак не мог усомниться в
том, что она курьер.
Он чуть нахмурился, раскрыл книгу регистрации и пробежал
глазами по последней странице.
Надежда вытянула шею и впилась в страницу взглядом. Она
успела прочитать против цифры восемь: Миленко Анна Юрьевна...
В ту же секунду портье захлопнул книгу и поднял на нее
глаза:
– Ее нет. Оставьте мне ваше письмо.
– Это не мое письмо, – проворчала Надежда, пряча
конверт за спину. – Это срочная корреспонденция, которую я должна передать
в собственные руки получателя.
– Ничем не могу помочь. – Портье пожал плечами. –
Я же вам сказал – ее нет. Или оставьте письмо, или попрошу вас покинуть отель.
На этот раз сквозь его профессиональное спокойствие
прорвалось едва заметное раздражение.
– Ой ну надо же! – Надежда Николаевна
пригорюнилась. – Так далеко добиралась и не застала!
– Ничем не могу помочь! – повторил портье и
недвусмысленно взглянул на дверь.
– Ой, что-то у меня сердце прихватило! – пожаловалась
Надежда и тяжело задышала. – Ой, можно мне водички!..
Портье хотел ей что-то ответить, возможно, даже собирался
вульгарно выставить ее за дверь, но в это время эта самая дверь распахнулась, и
в холл вошла крупная пожилая дама в длинном распахнутом пальто и бесформенной
шляпе, напоминающей то ли воронье гнездо после урагана, то ли корзину для
грибов, по которой проехал грузовик.
Портье засиял навстречу вошедшей и воскликнул с необычайной
приветливостью:
– Фрау фон Бок! Гутен абенд... гуд ивнинг... мы рады снова
видеть вас в нашем отеле! Ваш любимый номер свободен, Федор сейчас отнесет туда
ваш багаж! – В то же самое время он с совершенно другой интонацией едва
слышно проговорил, обращаясь к Надежде: – Посидите на диване, выпейте воды,
только тихо и незаметно! Я сейчас не могу заниматься вашими проблемами!..
Надежда кивнула, отскочила от стойки и приземлилась на
кожаный диван, откуда хорошо просматривался весь холл. Она переглянулась с
бронзовым божеством и сказала ему на ухо:
– Ну да, при этой фрау ему не с руки выпроваживать меня из
отеля и тем более не с руки вызывать «неотложку»! Так что я пока могу здесь
тихонько посидеть и понаблюдать...
Античный бог не возражал.
Для полноты картины Надежда налила себе водички из большой
перевернутой бутыли и принялась ее попивать с утомленным и страдаль??еским
видом, в то же время следя за происходящим.
Собственно, ничего особенного в холле не происходило.
Из служебной двери появился плечистый немногословный Федор,
принес с улицы чемоданы фрау фон Бок и удалился с ними по коридору первого
этажа. Портье записал фрау в книгу, непрерывно рассыпаясь в любезностях. Фрау
удалилась вслед за Федором, и в холле снова наступила тишина.
Тут портье вспомнил о Надежде, повернулся к ней и довольно
сухо проговорил:
– Вам стало лучше?
– Не совсем... – ответила Надежда слабым страдальческим
голосом и снова переглянулась с бронзовым божеством. – Я посижу еще несколько
минут, если вы не возражаете...
– Ну, только если несколько... – процедил портье.
Видимо, он решил, что Надежда ведет себя тихо и лучше еще
немного потерпеть ее присутствие, чем выпроваживать из отеля.
В это время дверь снова открылась.
Но на этот раз она не распахнулась, как перед самоуверенной
фрау, а чуть-чуть приоткрылась, чтобы через нее сумел проскользнуть новый
персонаж.
Это был тощий вертлявый мужчина с длинным и любопытным носом
и маленькими подозрительными усиками. Мужчина этот то ли улыбался, то ли
угрожающе скалился, демонстрируя полный рот золотых зубов, и умудрялся хромать
сразу на обе ноги.
Таким странным манером он приблизился к стойке и,
оскалившись еще шире, проговорил с вопросительной интонацией:
– Не появлялась?
– Что? – переспросил портье, сделав вид, будто только
что увидел хромого, и взглянув на него крайне неприязненно.
– Мадам Миленко не появлялась? – повторил хромой и
забегал глазами по холлу.
– Нет, – отрезал портье. – И попрошу вас выйти
вон, или мне придется позвать Федора!
– Зачем Федора? – хромой ухмыльнулся. – Не надо
Федора. Мы и без него прекрасно обойдемся.
С этими словами он сделал левой рукой неуловимое движение.
Надежде показалось, что на стойке появилась купюра, однако через долю секунды
ее там уже не было.
Впрочем, портье выглядел так внушительно и неподкупно, что
Надежда Николаевна усомнилась в своем наблюдении.
– Так, значит, она не возвращалась? – проговорил хромой
несколько более уверенным тоном.
– Не возвращалась, – ответил портье более миролюбиво.
– И за вещами не присылала?
Портье настороженно взглянул в сторону Надежды Николаевны,
которая изобразила абсолютное равнодушие и принялась демонстративно любоваться
бронзовым божеством.
Тогда портье перегнулся через стойку и что-то прошептал на
ухо подозрительному посетителю. Тот деловито кивнул, сунул портье картонную
карточку и выскользнул прочь из отеля.
Надежда Николаевна тут же поднялась с дивана и устремилась к
дверям.
– Я вижу, вам стало лучше? – бросил ей вслед портье.
– Гораздо лучше! – отозвалась Надежда в дверях. –
Видимо, у вас какая-то целебная вода!
Ответа она не расслышала.
За ней захлопнулась дверь отеля, и Надежда осталась на
пустынной петербургской улице.
