– Непременно учту ваше замечание, – издевательски
ответил Артур Гаврилович, – а теперь все-таки насчет оплаты. Если при себе
денег нету, говорите свои данные, звоните мужу там или еще кому – пускай
приедут и заплатят!
Надежде стало так нехорошо, что она даже позабыла следить за
своим лицом. И противный Артур Гаврилович все понял.
– Ну так долго еще мне голову морочить будете? – сказал
он с неприкрытой угрозой в голосе.
И в этот драматический момент дверь кабинета открылась.
– Я сказал – никого не впускать, я занят! – рявкнул
Артур Гаврилович.
– Что – и меня не пускать? – раздался в дверях
насмешливый хрипловатый голос, и в кабинет вошел новый персонаж. Это был
приземистый, широкоплечий, кряжистый мужчина лет пятидесяти, с лицом,
изрезанным глубокими складками, как ствол старого дуба. За его спиной маячил
высокий парень с непроницаемой физиономией и экономными движениями
профессионального охранника. – Значит, теперь ты у нас главный? –
проговорил вошедший, смерив метрдотеля тяжелым взглядом. – Ты теперь
хозяин, а я у тебя должен на все разрешения спрашивать? И в дверь стучать двумя
пальцами?
Артур Гаврилович побледнел, как бумага для принтера. Он вскочил
из-за стола, бросился навстречу вошедшему и угодливо залепетал:
– Извини, Гвоздь, я же не знал, что это ты... я откуда
знал... мне не доложили...
Надежда Николаевна с интересом уставилась на вошедшего.
Так вот он – знаменитый Гвоздь, чье имя неоднократно
всплывало в ходе ее частного расследования! Сразу видно – серьезный человек,
авторитетный. Лицо до того изрезано складками и морщинами, что она нисколько не
удивилась бы, если бы увидела вырезанное на его щеке сердце, пронзенное
стрелой, и под ним надпись «Вова плюс Люся равняется любовь».
– Ты, Артурчик, должен быть, как юный пионер, всегда
готов! – проговорил кряжистый, несколько смягчаясь. – Ну, что тут у
тебя происходит?
– Да вот скандал в зале... – Метрдотель показал на всю
собравшуюся в его кабинете компанию. – Кричали, посуду били, другим
посетителям мешали культурно кушать...
– Я тебя, Артурчик, для чего держу? – Гвоздь снова
посуровел. – Я тебя держу, чтобы ты во вверенном тебе заведении полный
порядок обеспечивал! Если даже кто-то пошумел, ты должен ситуацию разрулить
аккуратно, деликатно! – Он окинул взглядом присутствующих, задержавшись на
Надежде Николаевне, и продолжил: – Вот женщина, сразу видно – очень приличная,
серьезная, явно она к скандалу не причастна! Ее-то ты зачем привел?
– Не причастна?! – встрепенулся метрдотель. – Да
она самая вредная и есть! Она меня еще третьего дня на корпоративной вечеринке
достала, напилась в зюзю и по углам чертей ловила!
– Это клевета! – возмущенно воскликнула Надежда. –
Это гнусный поклеп! Во-первых, я вообще почти не пью... ну, допустим, выпила
тогда два коктейля, так это только чтобы стресс снять!
– Стресс? – заинтересованно переспросил Гвоздь. –
С чего бы это у вас стресс на вечеринке случился?
– А как вы думаете – будет стресс, если я у вас в зимнем
саду мертвую женщину нашла?
– Мертвую женщину?! – Гвоздь нахмурился и, оглядев
присутствующих, проговорил: – Всех, кроме этой женщины, убрать, я с ними позже
разберусь!
– Что значит – убрать?! – вскрикнула очухавшаяся Нина
Семеновна. – У меня семейная драма... я вам всем покажу!..
Она тут же заехала локтем в глаз замешкавшемуся толстому
охраннику, так что он взвыл дурным голосом. Но на помощь ему спешил уже тот
самый парень с экономными движениями, что явился вместе с Гвоздем в кабинет.
– А эту связать! – показал на нее Гвоздь.
– Да я вас... да я вам... – выкрикивала Нина Семеновна,
пытаясь вырваться из твердых рук охранника. – Антон, твою мать вяжут, а ты
молчишь...
– И рот заткнуть! – добавил Гвоздь.
Когда всех, кроме Надежды, вывели из кабинета, он снова
повернулся к метрдотелю, и на его щеках заходили тяжелые желваки.
– В чем дело, Артур? У тебя здесь был труп? Почему я ничего
не знаю? Почему я узнаю об этом от постороннего человека?
– Да выдумывает она все! – забормотал Артур
Гаврилович. – Говорю вам – напилась, оттого ей все и мерещилось! Прибежала
ко мне, глаза круглые, говорит – труп в зимнем саду! Ну, я пошел лично
проверить – никакого трупа! Так ей мало показалось, через десять минут снова
прибегает – теперь, говорит, труп в туалете! Тут я уже не очень напрягался, но
все же сходил, посмотрел – само собой, никакого трупа! Вот я и говорю –
наверняка у дамочки белая горячка!
– Ну, знаете! – возмущенно воскликнула Надежда. –
Это уже ни в какие ворота не лезет! Возьмите свои слова обратно, иначе я...
иначе я... прямо не знаю что сделаю!..
– Ты, Артур, действительно... фильтруй базар! –
проговорил Гвоздь, внимательно разглядывая Надежду. – Уж я в людях
разбираюсь, непохоже, чтобы у нее глюки водились...
– А как же труп? – не сдавался метрдотель. – Я же
проверял – не было никакого трупа!
– Был труп! – воскликнула Надежда. – Я его своими
глазами видела! Потом еще третий раз, в кладовке возле кухни, только уже вам
говорить не стала, потому что вы бы мне все равно не поверили!
– Вот видите, – Артур Гаврилович повернулся к Гвоздю и
развел руками, – явно дамочка не в себе!
– А я говорю – был труп! – возмущенно воскликнула
Надежда. – У вас здесь вообще черт знает что творится, тогда женщину
убили, сегодня наркотики прятали...
Она прикусила язык, пожалев, что сболтнула лишнее, да было
уже поздно – слово, как известно, не воробей.
– Что?! – Гвоздь привстал, переводя взгляд с Надежды на
метрдотеля. – Какие наркотики? Ты, Артур, что здесь развел? Сколько раз я
повторял, чтобы дури и близко не было?
– Да что ты ее слушаешь? – Артур Гаврилович вскочил,
лицо его еще больше побледнело. – Видишь же, что она точно с третьего дня
не просыхает! Вы бы, дамочка, хоть закусывали, честное слово, может, тогда
мерещиться всякая дрянь перестанет! Какие наркотики? Где?
– В зимнем саду... – нехотя пролепетала Надежда.
– Ну вот, – вздохнул метрдотель, – опять за рыбу
деньги... тот раз она тоже сперва в зимнем саду труп нашла... вот попомните мое
слово – следующий раз она в туалете бомбу обнаружит...
Но Гвоздь его не слушал. Он не сводил глаз с Надежды
Николаевны.
– В зимнем саду, говорите? Ну-ка покажите!
– Пошли. – Надежда пригорюнилась и встала. Пути к
отступлению у нее больше не было, приходилось идти до конца.
Она вышла из кабинета и поплелась к зимнему саду. Гвоздь шел
рядом с ней, чуть позади тащился Артур Гаврилович, рядом с ним – охранник
Гвоздя со скучающим видом, который нисколько не обманывал Надежду: она не
сомневалась, что мимо этого парня и муха не пролетит незамеченной и без
документов.
