– Ах, так, – гордо задрав подбородок, вскочила с места Домна Мартеновна. – Тогда я буду заниматься самосудом.
– Вы что, меня казните?
– Нет, я отомщу тем, по чьей вине я и мой котик попали в руки ваших мужланов, – пригрозила Залипхина.
– Мстите кому хотите, только сюда больше не приходите, – произнес Стеблов.
– Хам, – бросила Домна Мартеновна.
– Будете обзываться, привлеку к ответственности за оскорбление, – отпарировал Василий Наумович.
Домна Мартеновна поняла, что в этом здании она навсегда останется униженной, оскорбленной и непонятой, а потому лучше всего будет уйти, сохраняя остатки собственного достоинства. Так она и сделала. Напялив на уши своего кота вязаный капюшон, фыркнула и вышла из кабинета.
– Ну и дура, – бросил Стеблов, едва за Залипхиной закрылась дверь.
Через секунду дверь снова начала открываться. Стеблов подумал, что это вернулась Домна Мартеновна, и, уже не сдерживаясь, заорал:
– Вон отсюда! Иначе привлеку за хулиганство!
– За что вы меня привлечете? – входя в кабинет, удивился Чаелюбов.
– А-а, это ты. Извини, я не тебе, – смутился полковник. – Просто эта дамочка с котом меня совсем замучила. А тебе что нужно?
– Сейчас, Василий Наумович, я вам такое скажу, от чего вы забудете и про котов, и про дамочек, и вообще про все, – загадочно проговорил капитан.
– Ну-ка, ну-ка, – подался вперед Стеблов.
Чаелюбов уселся напротив начальника и сунул ему в руки несколько листов бумаги.
– Что это? – спросил полковник.
– Результаты осмотра машины, на которой были грабители, – пояснил капитан.
Стеблов долго и внимательно вчитывался в составленный отчет, и по мере чтения выражение его лица менялось от сосредоточенно-хмурого до удивленного.
– Ну как вам? – спросил Чаелюбов, когда полковник закончил изучать бумаги.
– Уму непостижимо, – только и смог ответить Василий Наумович.
– Вот и у меня такая же реакция.
– Но как в машине могли оказаться отпечатки пальцев человека, убитого за два дня до ограбления? – ошеломленно произнес полковник.
– На этот счет у меня только две версии, – заявил Чаелюбов. – Или грабители являются и убийцами Мартышкина и использовали его руки для того, чтобы ввести нас в заблуждение, или...
– Или Мартышкин жив и ограбил банк, – осенило Василия Наумовича.
– Вот именно, – подтвердил капитан. – Причем в ограблении, судя по шарфу, парику и сережке, участвовала женщина, и я думаю, что это была жена Мартышкина, ведь, как мы выяснили, она работает на мясокомбинате Людоедова.
– Так чего же ты сидишь, Костя, – вскочил с места Стеблов, а Чаелюбова очень удивило, что начальник впервые назвал его по имени. – Бери ребят и иди к этой Мартышкиной.
– Есть, – поднявшись, отчеканил капитан и вышел из кабинета.
* * *
Домна Мартеновна вряд ли смогла бы описать словами те чувства, которые испытывала, покидая отделение милиции. Она была возмущена, зла, обижена, больше всего ей хотелось возмездия за свое унижение и особенно за унижение Мессира.
– Ничего, мой сладкий, – приговаривала она, поглаживая так и не слезающего с ее рук кота. – Мамочка не оставит тебя в обиде, мамочка за тебя отомстит.
Только вот каким образом она будет мстить, станет ее месть тайной или явной, Домна Мартеновна пока не знала и решила подумать об этом в тихом, уединенном месте. Она шла, глядя по сторонам и ища какое-нибудь скромное кафе, где можно было бы заказать себе чаю с бергамотом – это был любимый напиток Залипхиной, а Мессиру – мисочку молока. И тут на глаза ей попалась вывеска: «Заходи – не пожалеешь».
– Правда не пожалею? – неизвестно у кого спросила Домна Мартеновна, подумала с минуту и направилась к кафе.
Здесь было пусто, и Залипхина решила, что очень удачно выбрала место, где может успокоиться от пережитых за этот день потрясений. Но не тут-то было. Едва она приблизилась к стойке бара, чтобы сделать заказ, как противный усатый бармен закричал:
– Кыш отсюда, кыш! С котами вход воспрещен!
Такого Залипхина никак не ожидала. Мало того, что гадкий начальник милиции оскорбил ее сегодня, так еще и в кафе не пускают.
– Мессир, посмотри, все ненавидят твою мамочку, – пожаловалась она коту.
Мессир угрожающе замурчал и распушил торчащий из вязаного комбинезона хвост. Однако эти действия не произвели на бармена никакого впечатления.
– Я сказал, кыш отсюда, – повторил он. – У меня здесь идеальная чистота, и я не потерплю кошачьей шерсти, на которую у меня, кстати, аллергия.
– Ах, так, – топнув ножкой, вконец разозлилась Домна Мартеновна. – Хорошо, я уйду, но напоследок кое-что сделаю, – и она, схватив с ближайшего столика перечницу, метнула ее в бармена.
Перечница разбилась о стойку, подняв при этом серое душистое и одновременно едкое облако. Бармен закашлялся и начал громко чихать.
Мессир, восприняв жест своей хозяйки как сигнал к действию, медлить не стал и, бросившись на уже ничего не слышащего и не видящего из-за собственного чихания и кашля бармена, вцепился в его галстук-бабочку.
– А-а-а! – орал бармен.
– Мя-яу! – верещал кот, работая челюстями и превращая галстук в жеваную тряпочку.
– Грызи его, грызи! – кричала Домна Мартеновна. – Будет знать, как обижать посетителей.
В этот момент дверь кафе открылась, впустив в помещение поток морозного воздуха. Залипхина обернулась, чтобы посмотреть, кто еще решился пожаловать в это дурацкое, по ее мнению, кафе. Но то, что она увидела, повергло ее в еще больший шок. В кафе входил ее предатель-принц, ее вечная любовь и злой гений Леха Пешкодралов. Но не это ошарашило Домну Мартеновну, а то, что курсант вел под руку какую-то женщину в огромной песцовой шапке.
Домна Мартеновна почти физически почувствовала, как ревность и ненависть начинают застилать ей глаза. Так вот, оказывается, почему этот мальчишка отверг ее любовь. Он предпочел ей, романтичной и ласковой Моне, какую-то злобную старуху с морщинистым лицом и дряблым подбородком. Мало того, что он оказался изменником, так он еще и посмел прийти сюда со своей кралей, чтобы еще больше унизить ее. Этого Залипхина простить никак не могла.
– Мессир! – взвизгнула она. – Вот наши настоящие враги! Бей!
Мессир услышал клич хозяйки и, выплюнув изжеванный галстук, бросился на Леху. Пешкодралов в первый момент ничего не понял. Так получилось, что Антонина Дмитриевна и Леха пришли в кафе первыми, поскольку другие отстали, заинтересовавшись увиденной на улице дракой между двумя ободранными котами. Они даже начали делать ставки, кто победит. Пешкодралов же был так голоден и так горел желанием поскорее оказаться в кафе, что не вытерпел, подхватил Антонину Дмитриевну под руку и потащил ее в «Заходи – не пожалеешь». Каков же был его ужас, когда, не успев войти, он увидел, как на него с горящими глазами и разинутой клыкастой пастью летит огромный кот.
