– А зачем тогда эта женщина с самого начала соврала? – недоумевал Чаелюбов.
– А, – махнул рукой Стеблов, – муж ее бил часто и горькую пил, вот она и решила его в тюрьму отправить, на перевоспитание.
– Хороший педагогический прием, ничего не скажешь, – усмехнулся капитан. – А как же Мартышкин?
– А что Мартышкин? Недоделов его не убивал, хотя я сильно сомневаюсь в том, что его вообще кто-то убивал, – невесело усмехнулся полковник.
– Так что же теперь делать-то, Василий Наумович? Дело все равно раскрывать надо, – нерешительно заметил Чаелюбов.
– Надо. Курсанты все это заварили, они пусть и дальше расхлебывают. В общем, так. Я сейчас в школу милиции отправляюсь, к Мочилову. Если кто меня будет искать, то я вернусь часа через два. – С этими словами Стеблов поднялся, оделся и, еще раз тяжело вздохнув, вышел из кабинета.
4
В столовой царило странное оживление. Курсанты заметили это, как только вошли в обеденный зал. Однако при их появлении все разом стихло, и множество пар глаз уставились на ребят.
– Чего-то я не понял, – проговорил Пешкодралов, с опаской озираясь по сторонам. – Кажется, здесь обсуждали нас.
– Мне тоже так кажется, – кивнул Веня и, ни к кому конкретно не обращаясь, громко сказал: – Ну, чего уставились, жрите давайте, а то каша прокиснет.
Как ни странно, все мгновенно встрепенулись и принялись быстро поглощать еду. Ребята тем временем подошли к раздаточной стойке, чтобы получить свои порции каши.
– Ой, золотые вы мои, – восторженно защебетала тетя Клава. – Герои вы наши. А я вам тут решила особый завтрак приготовить, блинчиков напекла с вареньем.
– Ого, вот это мне уже начинает нравиться, – в предвкушении вкусного завтрака, потер ладони Леха.
– Тетя Клава, а с чего это вы решили, что мы герои? – поинтересовался Веня.
– Ну как же, вся школа только и говорит о том, что вы вчера особо опасного преступника поймали, который человека убил. Я всегда всем говорила, что из ребят Мочилова выйдет толк, а особенно из Сашеньки. Саша, иди-ка сюда. Тебе какого варенья положить? Клубничного или из крыжовника?
– Можно и того, и другого, и побольше, – не стал скромничать Дирол.
– Так вот, оказывается, чем объясняются все эти странности, – растерянно пробормотал Кулапудов. – Значит, все уже знают. Но откуда?
– От верблюда, – отмахнулся Пешкодралов, получая от тети Клавы тарелку с узорчатыми душистыми блинчиками. – Какая тебе разница? Вот бы после каждого успешного задания нас так кормили, я бы день и ночь преступников ловил.
– Ты и так их будешь ловить, когда настоящим милиционером станешь, – осадил его Веня.
Наконец тетя Клава наделила блинами всю группу, и ребята, заняв свои места, принялись есть.
– Наверное, сегодня Стеблов нам благодарность будет выражать, а может, еще и презентует что-нибудь, – закатывая глаза, размечтался Дирол.
– Ты не больно-то губы раскатывай, – спустил Зубоскалина с небес на землю Кулапудов. – Слишком много хочешь. И благодарность тебе подавай, и подарки. Милиционер, между прочим, не должен ловить преступников из корыстных побуждений. Главное – очистить мир от зла.
– А мы разве не очищаем? – возмутился Санек. – Вот вчера взяли и очень даже хорошо почистили.
– А я все-таки сомневаюсь, – неопределенно пробормотал Федя.
– В чем? – глянул на него Дирол.
– В том, что этот самый Недоделов Мартышкина убил. Слишком тут много несостыковок получается, – продолжал развивать мысль Ганга.
– И что же тебя не устраивает? – поинтересовался Веня.
– Многое. Например, если, как говорит Валентина Петровна, ее муж пришел домой весь в крови и завалился спать, то почему мы на его одежде крови не обнаружили?
– Потому что Недоделова его наверняка переодела. Видел, какая она чистюля, даже Ирму в дом не пустила. Думаешь, она позволила бы муженьку в грязной одежде на чистый диван лечь? – возразил ему Веня. – К тому же кепка...
– Кепка вообще не может служить уликой. Мало ли как она попала в дом Мартышкиных. Недоделов же слесарь, его могли вызвать к Мартышкиным, а он у них кепку и забыл. Надо было сначала все проверить, а потом уже человека обвинять, – покачал головой Федя.
Теперь курсанты всерьез призадумались, понимая, что Ганга во многом прав. Однако долго им ломать голову не пришлось, потому что вверху, где под потолком располагался рупор радиоузла, зашипело, заскрежетало, а потом хриплый голос объявил:
– Группе курсантов капитана Мочилова немедленно явиться в учительскую.
– О, это нас награждать будут, – обрадовался Дирол, дожевывая последний блинчик.
– Как бы не получилось наоборот, – с сомнением пробормотал Федя, не подозревая, насколько в этот момент был близок к истине.
В учительской Мочилов ждал ребят не в одиночестве. За столом сидел полковник Стеблов. Курсанты не особенно удивились визиту полковника, так как догадывались, что Василий Наумович пришел выразить им свою благодарность за поимку преступника. Однако вид Стеблова, как показалось всей группе, не предвещал ничего хорошего: брови нахмурены, взгляд тяжелый и пронизывающий.
– А, явились, – проговорил Мочилов, как только курсанты вошли. – А мы уже вас с Василием Наумовичем заждались.
Курсанты выстроились в шеренгу и молча ожидали дальнейшего развития событий.
– Ну, натворили вы, ребята, дел, – протянул Глеб Ефимович. – Вижу по вашим недоуменным лицам, что вы не понимаете, о чем речь. Не хотите узнать?
– Хотим, – в один голос отчеканили курсанты.
– Хорошо, тогда Василий Наумович вам это и объяснит. Прошу, – он повернулся к Стеблову.
Полковник поднялся, прошелся перед ребятами, затем остановился и начал говорить:
– А дело в том, что преступник, которого вы уличили в убийстве Николая Мартышкина, вовсе и не преступник.
– Почему? – невольно вырвалось у Вени.
– Потому что никого он не убивал. И с чего вы вообще взяли, что он убийца? – Теперь Василий Наумович обращался непосредственно к Кулапудову.
– Но ведь Ирма нашла кепку, потом бутылку с водкой, привела нас к этому Недоделову, – начал оправдываться Веня. – Это же улики.
– Это не улики, это просто вещи, принадлежащие человеку. На них что, следы крови были?
– Кровь была на самом подозреваемом, товарищ полковник, – не в силах больше наблюдать за издевательством над сокурсником, вмешался Пешкодралов.
– Ах, кровь была, – иронично протянул Стеблов. – Это вам жена сказала?
– Так точно, – кивнул Леха.
– А сами вы эту кровь видели? – прищурившись, спросил Василий Наумович.
