– Валюшенька, я кушать хочу, – прогнусавил он.
– Нормальные люди по ночам спят, а не кушают, – возразила супруга.
– Я и в туалет хочу, – не сдавался пленник.
– Потерпишь, – продолжала измываться над мужем Валентина Петровна.
– Слушай, а если я пообещаю тебя не трогать, тогда выпустишь? – решился на последний шаг Недоделов.
– Знаю я твои обещания, я тебя выпущу, а ты до утра меня по двору гонять будешь, – не поверила женщина.
– Буду, – подтвердил Иван, поняв, что и таким образом не удастся уговорить жену его выпустить.
Недоделов был очень удивлен странной выходкой своей жены. Раньше она никогда его не запирала, а, наоборот, пряталась сама куда-нибудь подальше, чтобы не попасться страдающему похмельем мужу под горячую руку. Чего она теперь добивалась и на что надеялась, заперев своего мучителя в комнате, Ивану Ивановичу было непонятно. Что-то, по всей видимости, жена задумала против него, и это необходимо было немедленно выяснить.
– Хорошо же, я тебе еще покажу, – процедил слесарь и, громко бухнувшись на колени, протяжно застонал: – А-а, умираю.
– Только до утра не помри, – предупредила его Валентина Петровна.
Однако муж так больше и не отозвался.
– Ванька, – позвала женщина, но ответа не последовало.
Валентина Петровна прислушалась, но из комнаты не доносилось ни единого звука.
– Неужели и правда помер? – испугавшись, перекрестилась Недоделова.
Она попыталась разглядеть что-нибудь в замочную скважину, но в комнате было слишком темно. Пораздумав минуту, Валентина Петровна все же решилась открыть дверь и посмотреть, что случилось с ее ненавистным муженьком. Однако едва женщина заглянула в комнату, как Ваня кинулся на нее, выскочив из-за двери, и сжал пальцы на шее супруги.
– Хах-хах, – начала задыхаться Валентина Петровна, а Недоделов тем временем приступил к допросу:
– Говори, зачем меня заперла?
– Не скажу, – прохрипела женщина.
– Задушу, – пообещал муж.
– Посадят. Хотя... тебя и так посадят, – выдохнула Недоделова и тут же осеклась, поняв, что неожиданно для самой себя проболталась.
Услышав подобное заявление, Недоделов так удивился, что даже ослабил хватку.
– Это еще почему меня посадят? – спросил он.
Валентине Петровне очень не хотелось говорить о визите милиционеров, но молчать дальше – верный способ вызвать на себя еще больший гнев мужа. И тогда женщина решила врать напропалую:
– Потому что ты человека убил.
– Я убил? – вытаращил на жену глаза Недоделов. – Какого?
– Тебе лучше знать какого, – всхлипнула женщина. – Скажи еще, что ничего не помнишь.
– Не помню, – согласился Иван Иванович. – А когда?
– Милиционеры сказали, что прошлой ночью, – доложила Валентина Петровна.
– Так что, к нам и милиция уже приходила? – похолодел от ужаса слесарь.
– Приходила, – кивнула его жена. – Кепку твою шоферскую нашли в квартире убитого.
– Так я же ее два дня назад потерял.
– Это ты в отделении будешь рассказывать, где потерял. Они тебя, между прочим, допросить хотели, но разве же из тебя хоть слово можно было вытянуть, вон как нализался, – скорчила плаксивую мину коварная супруга.
Эта новость так ошарашила Недоделова, что он даже не обратил внимания на издевательский тон жены. Он, Ваня Недоделов, убил человека. Такого не может быть!
– Такого не может быть, – вслух повторил свою мысль Иван Иванович.
– Раз милиция сказала, значит, может, – отрезала Валентина Петровна. – Допился.
Но Недоделов уже не слушал жену. Он прошел на кухню, уселся за стол и спрятал лицо в ладонях.
Таким подавленным собственного мужа Валентина Петровна никогда не видела. У нее даже сердце кольнуло, когда она заметила, что из-под ладоней на колени Ивана Ивановича капнула слеза.
– Валечка, но как же так, – неожиданно подал голос Недоделов. – Я же не убийца.
– Как же, не убийца. А меня всю жизнь бил?
– Так это из-за того, что ты во всем упрекала, вот я и злился. Я же тебя на самом-то деле люблю, это ты от меня нос воротишь. Я и пить потому стал, что ненужность свою в этом доме почувствовал. Эх, доля моя тяжкая, – тяжело вздохнул «убийца». – Значит, за мной завтра придут?
– Ага, обещали утром тебя забрать, – подтвердила женщина.
– Тогда запирай меня, Валька, обратно, чтобы не сбежал ненароком. Раз уж сотворил злодеяние, то отвечу за все сполна. – С этими словами Недоделов поднялся и направился в комнату.
Валентина Петровна перечить ему не стала, повернула в замочной скважине ключ два раза, проверила надежность запора и решила лечь спать. Только вот сон к ней теперь уже не шел, в голове все еще звучали слова мужа о том, что он ее любит. «А может, не такой уж он и плохой? – закралось в душу женщины сомнение. – Может, зря я на него поклеп учинила? Ну, подумаешь, бил. А какую бабу мужик не гоняет? И мамку мою отец побивал, и дед бабку – тоже. Нет, не могу я этим милиционерам своего Ваньку отдать. Пусть пьяница, пусть хулиган, а все равно мой», – приняла окончательное решение Валентина Петровна и собралась уже со спокойной душой уснуть, но вспомнила, что дала милиции письменное показание против своего супруга. Воспоминание это подействовало на Недоделову как электрический разряд. Она подскочила на кровати, схватилась за голову, потом спрыгнула на пол, заметалась по комнате, споткнулась о кресло, упала и, не выдержав, зарыдала.
Плакала она долго, пока не устала. И тогда Валентина Петровна решила найти выход из этой страшной ситуации.
– Я тебя в петлю сунула, я тебя из нее и вытащу, – пробормотала она, обращаясь к супругу, который в данный момент ее совершенно не слышал.
Полночи Валентина Петровна провела в томительном ожидании утра. Когда же стрелки на часах показали половину восьмого, женщина быстро оделась и вышла из дома. Она направлялась в отделение милиции.
* * *
В отделении милиции в этот ранний час было еще пусто и тихо. За столом дежурного сидел молоденький милиционер, сменивший отоспавшегося и протрезвевшего Васюкова. Он разгадывал кроссворд и, судя по всему, кроме этого занятия его ничего не волновало, он даже не заметил прихода посетительницы.
– Здравствуйте, – робко поздоровалась Недоделова и замолчала.
– Здравствуйте, – ответил на приветствие дежурный, не взглянув на пришедшую, но поскольку та больше не издавала ни звука, ему все же пришлось обратить на нее внимание. – Вы по какому вопросу?
– Мне бы начальника вашего самого главного увидеть надо, – все тем же робким голоском проговорила Валентина Петровна.
