Обстановка спальни являла продуманно-цивилизованное чудо дизайна. Потолок улыбался зеркалами, шкаф-купе протянулся на всю стену, огромная, застеленная бежевым покрывалом кровать могла вместить не двоих, а четверых желающих покувыркаться на ее необъятных просторах. И тут Шульц приобнял Юсупова. Тот недолго думая скрутил ему руку, развернув его лицом к себе, а потом вмочил ему в лицо кулаком. Грубо, конечно, но Шульц князя достал! Шульц отлетел в угол и шарахнулся головой о шкаф-купе. Не теряя времени, Юсупов дернул штору, оторвал от нее оборку и связал ею кисти немца. Немец был в отключке.
– Остынь, – хмыкнул князь, – педик вшивый...
Юсупов поморщился собственной грубости. Ничего себе аристократ!
Князь вышел из спальни и, не заходя в гостиную, двинулся в третью комнату. Он не ошибся, это было что-то вроде кабинета. Юсупов обследовал стены, заглянул под картины – ему казалось, что в кабинете должен быть сейф. Но такового не было. Тогда он занялся ящиками стола. Один из них был закрыт на ключ. Юсупов на всякий случай перерыл остальные, незапертые. Не обнаружив ничего интересного, он дернул за ручку запертый. Прикусил губу. Но потом собрался, достал из кармана связку специальных отмычек и принялся за дело. Ящик не поддавался. Князь боролся с неодушевленной материей, пока та не отступила, не покорилась силе разума и ловких рук.
В ящике, набитом до отказа папками и дискетами, князь обнаружил маленькую записную книжку. Он сунул ее в карман. Потом стал выкладывать папки. Найдя серую, он заглянул в нее. Там находились бумаги и дискета. Юсупов открыл лежавший здесь же ноутбук, чтобы проверить дискету, но в это время ключ в замке повернулся и он услышал жизнерадостный голос. Мужик говорил по-немецки, и это не понравилось Юсупову.
– Вы живы? Почему никого не видно?
Какого хрена этот фриц делает здесь? Юсупов узнал гортанные конвульсии Пеггелера. Или этот педик решил и своего дружка подключить к своей мерзкой затее, и тот только дожидался, когда клиент дойдет до кондиции.
Князь опустил отмычки и дискету в карман, взял папку и осторожно выглянул в коридор. Пеггелер растерянно стоял в дверях. Тогда князь, ослепительно улыбаясь, двинулся на него. Немец опешил от неожиданности.
– А где Жорж? – наконец выговорил он.
– А Жоржа волки съели, – усмехнулся Юсупов.
Не давая немцу опомниться, он сбил его с ног, выбежал на лестничную площадку и понесся по ступенькам вниз.
За углом дома его ждало такси, куда он и влез. Он слышал, когда был уже внизу и открывал подъездную дверь, сдавленный яростный крик Пеггелера.
Глава 27
Полунин решил идти в «Консалт-сервис» один. Он позвонил директору фирмы. Секретарша сначала мялась, маялась и соединять не хотела. Но потом, по прошествии никак не меньше трех минут соединила его с самим Репниным. Тот сказал, что ждет Полунина и готов дать все необходимые разъяснения. Полунин по дороге, сидя в такси, усмехался про себя, бесконечно повторяя эту смешную фразу, произнесенную Репниным на редкость уверенным тоном. Похоже, этот пройдоха ничего не боится. Он или излишне самонадеян, или непроходимо глуп. Как бы то ни было, спокойный тон директора задел Полунина за живое. Какими же будут эти объяснения? Да он в своем уме? Покачивая головой и не переставая слышать невозмутимый голос Репнина, Полунин доехал до офиса «Консалт-сервиса» и, выйдя из машины, быстро поднялся по лестнице. В приемной его ждала все та же белокурая, нервно одергивающая блузку и юбку девица. Кажется, она была напряжена и взбудоражена больше обычного.
– Иван Петрович ждет вас, – натянуто улыбнулась она, словно чувствовала в Полунине врага своих интересов.
Полунин сухо поблагодарил ее и открыл дверь кабинета Репнина. На него в упор смотрел сидевший за огромным столом из красного дерева седоволосый худощавый мужчина с пергаментно-серым лицом. Справа восседал знакомый Полунину по прошлому разу Коровин. Он явно нервничал, без конца отдуваясь и протирая лоб большим клетчатым платком. Рядом с ним сидел также знакомый Полунину мужчина. Его прищуренные черные глаза с интересом остановились на Полунине. Презрительная ухмылка словно окаменела на его чувственных губах. Восточная бородка придавала ему барственный вид. Его надменное лицо лоснилось, источая сытость и довольство. Одет этот последний был с иголочки, в светлый, сшитый явно каким-то европейским кутюрье костюм. В руках он вертел толстую сигару, что дополняло представление о нем как о шикарном господине. Полунин со злорадной усмешкой посмотрел на него. Это был Изяев.
– Добрый день, господа. Рад вас видеть, Шамиль Рахметович, – Полунин с ироничным видом наклонил немного голову вперед, как бы кивая Изяеву. – Хотя это несколько неожиданно.
– Ничего, – самодовольно улыбнулся Изяев, – мое присутствие лишь ускорит дело.
– Не сомневаюсь, – насмешливо произнес Полунин, – какая прекрасная режиссура. Вы больше никого не ждете?
– Нет, – холодно процедил Репнин, – проходите, Владимир Иванович, садитесь.
– Спасибо, – Полунин сел на указанный стул. – Итак, я пришел выслушать ваши объяснения.
Репнин проявил завидное хладнокровие. Только его узкий длинный рот чуть дрогнул, словно он хотел что-то сказать, но в последнюю секунду передумал.
– Я слушаю, – медленно и веско произнес Полунин, – как оказалось, что в вашем реестре принадлежавшие моей жене и господину Веселовскому ценные бумаги оказались записанными на подставную фирму, которой якобы руководит зять нашего уважаемого замгубернатора по топливно-энергетической промышленности?
– Я вижу, вам известно больше, чем мы предполагали, – усмехнулся Изяев. – Что ж, это упростит задачу. Бумаги ваша жена нам продала, сделка состоялась. Имеется договор купли-продажи. Господин Веселовский тоже продал свою долю предприятия. Договор тоже имеется. Здесь добавить нечего. Иван Петрович только выполнил свою работу – изменил реестр, то есть внес в него необходимые коррективы, – обнажил в торжествующей улыбке белые округлые зубы Изяев.
– Вы знаете, что это противозаконно. Мою жену вынудили «продать» ее долю, Веселовскому угрожали. Уж не под вашим ли контролем, дорогой Шамиль Рахметович, – Полунин старался не показать своего гнева, – прошла эта позорная операция? Мне хотелось бы уточнить еще один момент... Какую роль в вашем плане по захвату моего предприятия играет Белов?
– Не понимаю, о ком вы говорите... – прикинулся шлангом Изяев.
– Ну, ну, Шамиль Рахметович, – Полунин растянул губы в ехидной усмешке, – не знать такого человека...
– Я не общаюсь с преступными элементами... – отрезал Изяев и тут же понял, что выдал себя, – то есть, я хотел сказать... – попытался он исправить ситуацию.
– Вы хотели сказать, – не дал ему договорить Полунин, – что все же знаете его. Это Алексей Белов, известный в определенных кругах под кличкой Леха Меченый.
– Наверное, я видел это имя в сводках областного МВД, – вывернулся Изяев.
