Рустам надолго замолчал.
– А потом? – тихо спросил Щукин.
– А потом я вернулся, потому что надоело мне все. До смерти надоело. Каждый день одно и то же. Веришь, к концу очередного срока я уж думал – скорее бы меня грохнули. Но так и проносило… Потом, на очередном медосмотре, у меня врачи все-таки обнаружили ту самую болезнь психическую, о которой я тебе говорил, помнишь?
– Ага.
– До этого дня у меня с докторами, конечно, были проблемы, но всегда кто-нибудь выручал – мол, рецидивов не было, а боец Хантыбеков хороший. Ну а потом я приноровился этих психологов и психиатров обманывать. Так и прокатило бы, но один врач дотошный попался. Два часа со мной сидел, показывал всякие кляксы черные да вопросы задавал, а под конец оставил меня одного в кабинете, а сам вышел. Пятясь. Спиной, падла, ко мне не поворачивался. Боялся, что ли? На следующий день меня к главкому вызывают, он просто мне так – он вообще у нас простой мужик был – списывают тебя, говорит, Хантыбеков, списывают к чертям собачьим. Ну, раньше тоже такое было – с докторами. Хотя они на психов в армии, да в действующей – сквозь пальцы смотрят, а в последний раз нашла коса на камень. Тот психиатр кричит – я до маршала дойду! Таким, как Хантыбеков, не место в армии.
– Постой, – прервал его Щукин, морща лоб, – как же ты несколько лет отмазывался на медкомиссиях?
– А у меня способ был свой, – усмехнулся Рустам. – Если доктор кипеж какой поднимает, так я начинаю на полную катушку дурака валять – да так, что он в конце концов и решает, что я просто-напросто смеюсь над ним. А с тем последним доктором надоело мне дурака валять. Да и на гражданке захотелось пожить. Впервые за много лет. Списали меня в тыл. Поездил я по городам – денег-то у меня накопилось за время войны. Все город себе присматривал и хотел квартиру купить, но не получилось.
– Что так? – серьезно спросил Щукин, наливая по второй стопке.
Криво усмехнувшись, Рустам пожал плечами.
– Зашел я как-то в ресторан. Посидеть, выпить, как вот ты сейчас. А там компания каких-то гоблинов тупорылых гуляла. Наехали на меня. Чуркой называли. Я уж хотел прямо там, в ресторане, с ними разобраться, да подумал, что шуму будет много. А на нарах или в психушке париться мне не улыбалось. Короче говоря, слинял я от них. А потом выследил их группировку и начал работать. Одного за другим. По ночам снимал, как нас и учили в армии, а потом и на практике. Кого в квартире, кого в машине, кого на улице. В городе том паника началась. Искать меня стали. Не менты, а эти же бандиты. И как-то раз на меня вышли. Взяли меня, но кончать не стали, а целый сходняк устроили. Пытали – с кем я работал. А когда я сказал, что один, – у всех этих паханов шары на лоб вылезли.
– Постой, постой, – снова прервал его Щукин. – Слыхал я про этот шухер. В Самаре было?
Рустам кивнул.
– А я и не знал, что это ты. Хотя когда я про это дело услышал, то подумал – крутой пацан все это замутил. Закорешиться бы с таким. Я и не знал, что это мой кореш старинный.
– Короче говоря, – продолжал Рустам, – рассказывать про весь базар – недели не хватит. Предложили мне киллером себя попробовать. Вроде как – плата за кровь. Я подписался. Жить мне к тому времени захотелось, не то что на войне. Я как увидел, что на гражданке можно с бабками сделать, почти совсем другим человеком стал. На время, – добавил Рустам и помрачнел.
– А дальше?
– Ребята эти серьезные оказались. Очень серьезные. Дали мне посредников, и стал я работать. Заплатил за кровь, мне начали деньги идти. Неплохие. Потом – хорошие. А потом и вовсе – сумасшедшие. – Рустам невесело посмеялся и добавил: – Как я сам.
Щукин стал уже что-то понимать. Он посерьезнел и в упор посмотрел на Рустама.
В ответ на его немой вопрос Рустам кивнул.
– Меня? – все же спросил Щукин.
Рустам снова кивнул.
– Кто?
– Не знаю, – сказал Рустам. – Но скоро узнаю.
– А ты?..
– Коли я сюда пришел… Если бы не приходил, тебе нечего было бы бояться. Но я пришел.
– Понятно, – сказал Щукин и бледно усмехнулся. – Ни о чем больше спрашивать не буду.
– Это моя жизнь, – сказал Рустам. – Моя жизнь. Я давно определился. Даже не так… Не я выбирал, а меня выбрали. Я убиваю. Тебя – не хочу убивать. Но…
Он не договорил. И снял очки.
– Когда смотришь смерти в лицо, – глухо добавил Рустам, – видишь там свое отражение. И каждый раз убиваешь себя. И не можешь убить. Я… – его глаза загорелись безумием, – я очень хочу жить. И не хочу жить. Я не буду больше убивать. И я буду убивать всегда. Понимаешь? Я не могу остановиться и что-то сломать. Если я сделаю что-то не так, то сломаюсь сам. И что будет дальше – не знаю. В общем… Мы будем играть по-честному. Ты знаешь. И я знаю. Когда мне будет известен полный расклад, я тебе скажу. Когда я начну – я тебя извещу.
Он замолчал, будто обессилел. Он и не рассчитывал на то, что Щукин поймет его. Рустам и сам себя не мог до конца понять. Но ему казалось: то, что он только что сделал, – правильно.
– Рустам, – тихо сказал Щукин. – Я не хочу так.
Рустам снова надел свои очки. За секунду до этого Щукин успел заглянуть в его больные, воспаленные глаза.
И Щукин понял, что выбора нет. Рустам связался с ним уже на следующий день. Имени того человека, который заказал Щукина, он не знал, но знал город, в котором тот проживает, и номер его мобильного телефона.
Щукин сказал, что этого более чем достаточно.
– Заказ не оплачен, – проговорил Рустам на прощанье. – Еще неделю я буду занят. Через неделю начнется игра. Если, конечно, заказ оплатят и не отменят.
Он выразительно посмотрел на Щукина.
Щукин понимающе кивнул.
Так они расстались. А Николай в тот же день вылетел в город, название которого сказал ему Рустам.
* * *
Человек со шрамом не стал останавливаться в гостинице. Он снял себе на окраине города небольшой домик. Снять жилье в курортном городе – задача не из сверхсложных, и вот теперь у человека со шрамом был ключ от домика, куда он и пришел после своей ночной прогулки в особняк Седого. Бывший особняк Седого. Сегодня там заправлял бандит по прозвищу Петя Злой.
Человек со шрамом пришел к своему жилищу, когда уже занималось утро. Он открыл дверь, вошел в дом, тщательно заперся и тут же опустился на стул. Растер гудящие ноги и глубоко вздохнул.
Потом посмотрел в окно. Солнце жарило уже в полную силу, несмотря на то что день еще только начинался. Человек со шрамом поморщился. Ему безумно хотелось спать, но предстояло выполнить еще одно дело.
Он поднялся, подошел к умывальнику и взял с полки новенький набор для бритья, который еще вчера купил в центре города. Посмотрел на себя в зеркало и, усмехнувшись, провел ладонью по бритой наголо голове.
