Владимиру наконец удалось сфокусировать зрение. И он увидел женщину лет пятидесяти, а рядом с ней нескольких зевак, этих стервятников, питающихся человеческой болью, которые появляются невесть откуда.
– Да что же милиции-то так долго нет! – воскликнула женщина, снова склонившись над Полуниным. – Потерпите. Сейчас «Скорая» и милиция приедут.
– Не нужно милиции, – еле слышно произнес Владимир, только сейчас осознав, что его лицо перемазано рвотой, и попытался найти в карманах носовой платок.
– Что вы сказали? – переспросила женщина.
– Не надо милиции! – повторил Полунин. На этот раз его голос звучал тверже, хотя слова слетали с губ с каким-то странным булькающим звуком.
– Как это «не надо»? – удивилась женщина. – Вы на себя посмотрите! Они же вас чуть не убили. Да и машину всю поуродовали. Я им из окна кричала, чтобы прекратили, но они на меня даже не посмотрели, сволочи!
Женщина продолжала говорить, но Полунин уже не слушал. Он понимал, что должен испытывать к женщине благодарность, но боль и гнев заглушили все остальные чувства: «Как они посмели поднять на меня руку?!»
Полунин с трудом поднялся, огляделся. Вид у него был такой, что некоторые зеваки в испуге попятились. Не обращая на них внимания, Владимир сплюнул себе под ноги остатки слизи, забившей носоглотку, и повернулся к машине.
На его «БМВ» можно было поставить крест! Люди, напавшие на Полунина, достаточно основательно потрудились и над новым дизайном его машины. Все стекла были выбиты, передняя панель превращена в кашу, руль разбит, сиденья изрезаны. Мельком взглянув на раскрытый капот, Владимир понял, что и от двигателя мало что осталось.
Полунин попытался усмехнуться и едва сдержал стон от боли в разбитой челюсти. С ним обошлись так, как он собирался поступить с подручными Исаева. Но подполковник опередил его.
Владимир сразу понял, как на него вышли налетчики. Никто не знал, что он собирался направиться из милиции к Степину. Значит, заранее его тут поджидать не могли. Получалось, что либо Полунина сдал адвокат сразу после того, как договорился с ним о встрече, либо за Владимиром следили. От самого УВД, если не раньше.
В первую версию Владимир не хотел верить. И хотя не исключал ее, считал, что его попросту выследили. Надо быть впредь осторожней и проверять, нет ли за ним слежки.
Владимир еще раз окинул взглядом разбитую машину. Конечно, они с Шакирычем восстанавливали и не такую рухлядь, однако полный ремонт «БМВ» наверняка обойдется не дешевле, чем покупка новой. Облокотившись на помятую крышу, Полунин смотрел, как, сверкая мигалками, приближается машина «Скорой помощи», а следом за ней милицейский «уазик».
Ненависть к людям, напавшим на него, и к человеку, организовавшему все это, постепенно утихла, затаившись на время где-то в глубине души. Полунин с холодным спокойствием просчитывал варианты дальнейшего развития событий и готовился к войне. Теперь он понял, что не сможет остаться в стороне от разборок братков с Исаевым. И пусть десять контрактов с немцами сгорят синим пламенем, Полунин отомстит подполковнику.
– Та-ак. Что здесь случилось? – Подошедший к Полунину сержант осмотрел его с ног до головы.
Если учесть внешний вид Владимира и разбитую машину, то вопрос прозвучал не только идиотски, но еще и издевательски. Словно милиционер заранее знал о том, что произойдет этой ночью у конторы Степина. Полунин с трудом сдержался, чтобы не врезать сержанту по ухмыляющейся физиономии.
Во-первых, это было бы глупо и ни к чему, кроме ареста, привести не могло. А во-вторых, Владимир понимал, что в деятельности Исаева не могут быть замешаны все менты города. Ухмылка сержанта была дежурной и появлялась у него при исполнении служебных обязанностей.
Пару секунд Владимир молчал, пытаясь успокоить расшалившиеся нервы. Он хотел лишь одного: вернуться домой и принять душ. Меньше всего Полунину хотелось устраивать в милиции разбирательства по поводу нападения. И хотя Владимир прекрасно понимал, что теперь этого избежать вряд ли удастся, все же решил попытаться.
– Ничего страшного, сержант, – проговорил он. – Просто маленькая размолвка с друзьями…
– Да вы не слушайте его, товарищ милиционер, – перебила Полунина женщина, пытавшаяся ему помочь. – Они его так избили, что он сознание потерял. А с машиной, посмотрите, что сделали!
– Кто «они»? – Сержант повернулся к женщине. – Вы видели? Готовы дать показания?
– Готова! – с вызовом ответила женщина, и Полунин почувствовал уважение к ее смелости. – Прямо сейчас готова.
– Тогда вам придется проехать с нами в участок, – пожал плечами милиционер. – Составить протокол и все такое.
И тут Полунин понял, что женщина абсолютно права. Ему нужно ехать в милицию, пусть врачи зафиксируют его травмы, нужно подать заявление о разбойном нападении. Хотя бы для того, чтобы иметь в руках лишний козырь.
Обращаться за помощью к властям было не в правилах Полунина. Он уже не раз испытал на себе то, как мало могут сделать блюстители закона. Но сейчас заявление, поданное в прокуратуру, могло сыграть Полунину на руку. Это был шанс выиграть войну с Исаевым законным путем, без вмешательства в бандитские разборки.
Конечно, Полунин не сомневался, что искать людей, напавших на него, милиция не будет. По крайней мере до тех пор, пока УВД возглавляет Исаев. Но Владимир мог попытаться найти этих людей сам и выбить из них признание. И вот тогда его заявление может сыграть первую скрипку в реквиеме по Исаеву.
– Сержант, давайте побыстрее покончим с этим, – сказал Полунин. – Заканчивайте осмотр места происшествия и поедем в участок. Я плохо себя чувствую.
– Думаю, вам сначала следует показаться врачу, – Владимир услышал голос за спиной и обернулся. Санитар из машины «Скорой помощи» скептически осмотрел его и покачал головой. – Только не говорите, что обойдетесь без врачебной помощи!
– Нет, не обойдусь, – покачал головой Полунин. – Везите меня в больницу.
– Так вы признаете, что на вас совершено нападение? – с той же самой ухмылкой поинтересовался сержант. Владимир кивнул. Сержант повернулся к женщине. – Ладно, уговорили. Поедем составлять протокол!
* * *
Полунин вернулся домой поздно вечером. Процедура медицинского освидетельствования продлилась несколько дольше, чем он предполагал. Зато не пришлось ехать в милицию.
Устав ждать в участке, пока Полунин приедет из больницы, тот самый сержант, что был на месте происшествия, примчался к травматологу сам. И, приняв от Владимира заявление, попросил его явиться на следующий день к следователю. Полунин расписался в протоколе и отправился на такси домой.
Удивлению Владимира не было предела, когда, войдя к себе в квартиру, он увидел там целую кучу гостей. Болдин, Шакирыч, Фиксатый и Степин ждали его возвращения и, едва Полунин переступил порог, бросились к нему с расспросами.
