– Да? – удивился Капитон.
Удивившись, он оторвался от созерцания безупречных форм Анны и прямо сел на постели. По своему жизненному опыту Капитон знал, что подавляющее большинство странных историй имеет не менее странное и волнующее продолжение. А любую странную историю, имеющую продолжение, можно легко и просто обратить в свою пользу… Это было похоже на игру в шахматы… Капитон не умел и не любил играть в шахматы, но всегда извлекал для себя что-то полезное из сложно складывавшихся жизненных ситуаций. Он давно устроил из этого умения своего рода бизнес. Ведь почерпнутая где-то информация могла пригодиться кому-нибудь, а этот «кто-нибудь» мог щедро за информацию заплатить. Вот такие получались шахматы, где фигурами являлись живые люди, а ставками в игре – большие суммы денег и нередко человеческие жизни. Капитон был передатчиком информации – он знал, кому, когда и что нужно знать. Поэтому он и достиг своего положения – теперь ни одно мало-мальски стоящее дело на территории Питера не обходилось без его участия, по крайней мере консультации. Заинтересованные люди сами обращались к нему. А Капитон неплохо зарабатывал, ни у кого не воруя, никого не убивая, лишь поставляя той или иной стороне необходимые сведения. Да и это было опасным бизнесом, и Капитон, несмотря на свое звериное чувство опасности, нередко рисковал головой. Но теперь у Капитона были связи и… он любил опасные игры. Ведь они приносят неплохие доходы… Конечно, когда знаешь, как и в какой последовательности расставить фигуры на шахматной доске.
– Рассказывай, – потребовал Капитон.
Анна вздохнула и натянула на себя тонкое одеяло.
– Значит, так, – начала она, – еду я в Питер из своей деревни. У отца с матерью гостила – ты же моего отца помнишь, я вас знакомила…
Она хихикнула, потом, заметив, что Капитон без тени всякой улыбки слушает ее, осеклась и продолжала серьезно:
– Короче, еду я себе, и вдруг мужик на дороге голосует. Я и остановилась…
– Опасно нынче на дорогах, – изрек Капитон, – чего ты останавливаешься-то? А вдруг он бандит какой?
– Он бандитом и оказался, – кивнула Анна, – но я с первого взгляда не поняла. Только мне странно показалось, что человек в такой одежде на дороге голосует, как бродяга какой-то. Он, тот мужик, был в дорогом костюме – видно, что костюм очень дорогой и сидел на нем идеально, будто сшит по заказу. Так вот, ехали мы сначала нормально, мужик шутил всю дорогу, веселый такой оказался… А потом вдруг…
Анна передернула плечами и рассказала Капитону о происшествии на дороге. Капитон выслушал ее, не прерывая, кивая головой в знак внимания.
– Ну вот, – снова передергивая плечами, закончила Анна, – этот придурок сиганул в лесопосадки, а я осталась ментов дожидаться. А что? Я-то ни при чем – он сам в мою тачку сел и… получилось так, что он меня вроде похитил. Менты побазарили со мной, отвезли в участок, заперли в камеру и забыли… Ну, потом вспомнили и выпустили… А потом что было, ты знаешь?
Анна вопросительно посмотрела на Капитона, но он ничего ей не сказал – он напряженно о чем-то думал. Тихонько, чтобы не мешать ему, Анна соскользнула с постели и снова надела халат.
– Выпить принеси мне, – отрываясь от своих размышлений, попросил ее Капитон.
Кивнув, Анна вышла на кухню, а когда вернулась, застала Капитона завернутым в простыню. Сидя на постели, как на банном полке, он морщил жирный лоб, собирая в точке над переносицей морщины, словно завязывая в клубок крупных толстых земляных червей.
– Вот, – сказала Анна, подавая рюмку.
Не глядя на девушку, Капитон принял рюмку, выпил и снова задумался, почесывая затылок. Анна собралась было выйти из комнаты, чтобы не мешать Капитону, но тот вдруг поднял на нее мутные глаза и спросил:
– А какой он из себя был, этот мужик?
– Какой? – Анна пожала плечами. – Ну, я не особенно-то его рассматривала – я же на дорогу смотрела… Ну, не то чтобы симпатичный, но и не очень страшный. Глаза у него такие… веселые и… как бы бесшабашные, будто он каждую минуту может решиться на что-то ужасно рискованное… и в то же время умные глаза. Лицо? Такое… такое… мужественное, – сформулировала Анна, – ну, черты лица… такие… – Анна покрутила в воздухе руками и ничего определенного более сказать не смогла.
– Понятно, – мрачно проговорил Капитон, – то есть – непонятно ни хрена. А о себе он что-нибудь рассказывал?
– Да ничего, – пожала плечами Анна, – он больше расспрашивал, а когда я чем-то интересовалась – отшучивался…
– Тертый волк… – пробормотал Капитон и вдруг осекся: – А о чем это он расспрашивал? Не обо мне ли?
– Нет, – быстро ответила Анна, – не о тебе.
Она вдруг вспомнила, что рассказала своему случайному пассажиру смешную байку о знакомстве Капитона с ее отцом… Пассажир потом что-то спрашивал о Капитоне, а она что-то отвечала. Но что именно – Анна не помнила. Она даже не могла сказать определенно – спрашивал ли ее случайный пассажир из праздного любопытства, потому что заинтересовался рассказом, или же что-то хотел разузнать. Она тогда – в течение разговора – ни о чем таком и не думала.
– Н-да… – промычал Капитон, – хорошенькое дело. В город пробирается какой-то фраер, которого мусора шукают, а я об этом ничего не знаю… Интересно, интересно… А в свете последних событий – еще интереснее… Просто жопой чувствую, что что-то здесь не то… Может ли прибытие этого фраерюги быть связано с делами Седого? Хм… Это надо обмозговать…
Капитон говорил вслух и, кажется, не замечал этого. Впрочем, его монолог постепенно превратился в невнятное бормотание, из которого нельзя было понять ни единого слова.
Наконец он совсем замолчал. Несколько минут он сидел безмолвно, потом вдруг воскликнул:
– Какой я дурак!
– Что? – встрепенулась в кресле Анна.
– Что слышала, – вскакивая с кровати, громыхнул счастливым басом Капитон, – дурак я, и все тут! Как я раньше не додумался-то!
– О чем не додумался? – из вежливости спросила Анна.
Капитон невнимательно махнул рукой, будучи полностью во власти своей идеи, но все-таки сказал:
– Можно проверить по ментовским каналам этого твоего попутчика! Связи в ментуре у меня есть, так что это можно устроить хоть сейчас. Я только позвоню, и мне через пять минут пришлют по факсу все ориентировки, фотографии и фамилии – это же не секретная информация… А если твоего молодца ловили менты, то он определенно в розыске. Только вот удивительно, почему я об этом ничего не слышал… Теряю хватку, наверное…
И Капитон устремился в другую комнату – звонить.
После звонка он минут десять ходил по квартире, возбужденно что-то мыча и потирая руки. Когда зазвонил телефон, Капитон поскакал к аппарату, колыхая налитым брюхом и мурлыкая на бегу песенку.
Через минуту загудел факс.
А спустя еще какое-то время Анна сидела на кровати рядом с Капитоном и рассматривала длинную полосу тонкой бумаги, на которой размытыми темными пятнами выделялись фотографии и фотороботы разыскиваемых.
