– Не переживай ты так, Иваныч, ты правильно сделал, что не пошел туда. Это была ловушка. Кладбище было оцеплено, они тебя ждали. Очень ждали, – подчеркнул он.
Шакирыч поставил рядом с лежаком, на котором сидел Полунин, средних размеров дорожную сумку.
– Здесь все для дороги – сменное белье, теплая одежда, ну и деньги, разумеется, о которых ты просил. Я взял их из нашего общака.
Полунин быстро переоделся в чистую одежду, принесенную друзьями. Это были обычные, простые брюки, темная, неброская рубашка и такая же непрезентабельная рабочая куртка.
– Теплая одежда не нужна, – сказал Полунин. – Я возьму только самое необходимое, а также деньги и оружие.
После этих слов Болдин засунул руку за пазуху и вынул оттуда пистолет «ТТ», который протянул Полунину.
Засунув пистолет за пояс брюк, Полунин быстро побросал в небольшой рюкзак необходимые ему вещи, три пачки долларовых купюр, а также сверток с продуктами и термос.
– Ну что, присядем на дорожку? – произнес Шакирыч и присел на стоящий рядом с лежаком деревянный ящик.
Полунин и Болдин уселись на лежак. Шакирыч вынул из сумки бутылку водки и пластиковые стаканы.
– Давай, Иваныч, по маленькой, – предложил он, разливая водку по стаканам.
Когда они осушили стаканы, закусив ветчиной, принесенной тем же Шакирычем, Полунин спросил у него:
– Как Антон себя чувствует?
– Нормально, – ответил Шакирыч. – Сидит сейчас дома с моей бабкой.
– Я тебя прошу, Шакирыч, – начал было Полунин, но тот прервал его нетерпеливым жестом руки и сказал:
– Не волнуйся за мальца, я его не брошу ни при каких обстоятельствах.
Полунин повернулся к Болдину и произнес:
– На тебя, Славка, тоже большая надежда, ты теперь один будешь нашим бизнесом заниматься, и в условиях непростых. Друзей в городе у нас осталось теперь мало. Да и те не очень-то спешат помочь, боясь подставиться. Так что трудно тебе придется.
– Ничего, Иваныч, как-нибудь продержимся, – ответил Болдин. – К трудностям нам не привыкать. Ты лучше расскажи о своих планах.
– Планов у меня, Славка, пока никаких, – грустно улыбнулся Полунин. – И задача у меня сейчас пока одна – лечь на дно и подождать, пока здесь все устаканится. Вот потом и будем строить планы. В этом смысле вы мне должны помочь. Мне нужна будет информация о том, что здесь происходит. Ты купил новый мобильник? – спросил Полунин у Шакирыча.
– Да, вот номер, – протянул тот бумажку с написанными на ней цифрами. – О нем почти никто не знает, купил через подставного человека. Звонить по нему можешь только ты и Славка. Что мы еще можем сделать для тебя?
– От вас требуются только две вещи – беречь моего сына и собирать информацию.
– О чем ты говоришь конкретно? – спросил Шакирыч.
– Я тут слышал по радио, – Полунин кивнул на небольшой радиоприемник, стоящий на тумбочке рядом с лежаком, – менты сообщили, что киллеры действовали, как это часто бывает, на ворованных тачках, причем обе машины – и серая «девятка», и бежевая «восьмерка» – с перебитыми номерами, то есть ранее угнанные.
Маленькие глазки Шакирыча сузились в задумчивости:
– Ты хочешь сказать, что это наши машины?
– Очень похоже. У нас было несколько заказов на «Жигули». Машины предназначались каким-то залетным кавказцам, а посредником выступал Ваня Лаптев. Ты его должен знать.
– Конечно, знаю, – подтвердил Шакирыч, – у него своя мастерская в Северном поселке.
– С Лаптем я старался не работать, сам знаешь, это не в наших правилах – продавать ворованные машины в нашем же городке, да и «Жигулями» мы нечасто занимались. Поэтому эти две тачки я и запомнил – серая «девятка» и бежевая «восьмерка».
– Что я должен сделать? – спросил Шакирыч. – Пойти к Ване Лаптеву и взять его за яйца?
– Нет, – покачал головой Полунин. – Этого делать не надо. Надо удостовериться, те ли это машины. Для этого обратись от моего имени к Крикунову из ГАИ. Он мужик порядочный и разрешит тебе, я думаю, осмотреть машины.
– Хорошо, – кивнул в ответ Шакирыч.
Полунин посмотрел на Славку и спросил:
– Ты звонил Соловейчику?
– И звонил, и заходил, – уныло ответил Болдин. – Как сквозь землю провалился этот еврей. На заводе он не появляется, дома трубку не берет, дверь не открывает.
– Черт, неужели и его в оборот взяли? – сокрушенно произнес Полунин.
– То, что взяли, это точно, вопрос, что с ним сделали? – подал реплику Шакирыч.
– Да уж ничего хорошего не сделали, – хмуро ответил ему Славка.
– И все же продолжай поиски, я должен знать, что произошло с Гришей, – распорядился Полунин. – Он один из учредителей фирмы «Солоком», которой принадлежат сорок пять процентов акций нефтяной компании «Аркада». После того как я выскользнул из их рук, все их внимание должно переключиться на него. И еще мне интересна судьба господина Серегина. Этот представлял интересы Коли-Решета в Совете директоров, и юридически ему принадлежало десять процентов нашей компании.
– Хорошо, Иваныч, сделаем и это, – произнес Шакирыч и тут же спросил: – Ты лучше скажи, куда собираешься?
– В родные края, – ответил Полунин. – Поеду в Тарасов. У меня там тоже есть друзья, которые должны помочь.
– Ты говоришь об Изе Либерзоне? – переспросил Шакирыч.
– Может быть, – ответил Полунин, – но лучше все же тебе не знать.
– Вряд ли они нас тронут, – сказал Болдин. – Если бы захотели, уже бы тронули. Вставили бы паяльник в ж… и заставили говорить все, что угодно. Что-то у них там произошло такое, после чего они решили, что ты им не нужен. Во всяком случае, в тебе нет острой необходимости.
На несколько секунд все трое замолчали, размышляя над высказанной мыслью Болдина, затем Полунин, словно отбросив волновавшие его сомнения, решительно взял стоящую на ящике бутылку водки и, разлив остатки по стаканам, поднял свой и сказал:
– Ну что, давайте по последней, и пора двигаться.
Выпив водку, Полунин решительно поднялся, взял свой рюкзак и, окинув последним взором убежище, направился к выходу.
Шакирыч и Болдин последовали за ним. Все трое, миновав несколько гаражных улиц, подошли к старенькой «шестерке», на которой сюда приехали Болдин и Шакирыч.
Славка и Шакирыч подбросили Полунина почти до самой окраины города, остановившись только перед постом ГАИ.
– Дальше я пешком пойду, – сказал Полунин и вылез из машины.
Шакирыч и Болдин тоже вышли из машины, чтобы попрощаться со своим другом.
– Постарайся не пропасть, Иваныч, – грустно улыбнулся Шакирыч, обняв Полунина.
– Этим я занимаюсь всю жизнь, – в тон Шакирычу ответил Полунин.
