– Господи, что же вы мне сразу всего не объяснили, – испуганно вздохнула Светлана. – Конечно, если вы считаете, что это необходимо, я останусь. Но когда же этот ужас кончится?
– Скоро! – ободряюще улыбнулся Владимир. – Вам осталось потерпеть еще дня три-четыре. А может, и того меньше.
– Хорошо, если так, – кивнула няня. – Но ложиться на кухне не нужно. Я постелю вам в гостиной. Тут есть раскладушка...
Эту ночь Полунин почти не спал, лежа на раскладушке и стараясь не двигаться, чтобы никого не разбудить. Владимир вновь обдумывал все, что произошло с ним за последние два с небольшим месяца, и вновь пришел к выводу, что все сделал правильно и иного пути у него не было.
Беспокоило его только одно: опасность тюремного заключения, все еще висевшая над Либерзоном. Решив, что займется этим как можно быстрее, Полунин к утру все же смог заснуть.
Проснулся Владимир чуть свет от того, что Антон таранил его раскладушку своей новой машиной. Полунин, спросонья не поняв, что произошло, вскочил словно ужаленный и недоумевающе уставился на сына.
– Хватит дрыхнуть! – категорично заявил мальчишка. – Ты своим драндулетом мне проезжую часть перекрыл. А тетя Света тебе уже второй раз завтрак подогревает. Теперь ты понял, что она тебя любит?
– Почему ты так решил? – удивился Полунин.
– Здрасьте, я ваша тетя! – мальчишка развел руки в стороны. – Разве станет нормальный человек стоять около горячей плиты полчаса и постоянно разогревать завтрак? На такое только влюбленные способны.
– А что, влюбленные ненормальные, что ли? – рассмеялся Владимир, услышав выводы сына.
– Влюбленные – это влюбленные. А нормальные – это нормальные, – назидательно проговорил Антон. – Вот я нормальный, а тетя Света влюбленная...
– Хватит болтать ерунду! – оборвал его Полунин. – Иди лучше умываться.
После завтрака Полунин первым делом отправился к Степину – адвокату, которого нанял для защиты Либерзона на суде. Владимиру больше всего хотелось сначала заявиться в «Нефтьоргсинтез» и разобраться с Веселовским за его участие в поджоге своей квартиры – в документах Томашевского он прочитал, что именно Веселовский руководил этой операцией, – но Полунин посчитал такой поступок неразумным.
Во-первых, люди Томашевского все еще могли искать его, и не следовало раньше времени обнаруживаться перед ними. А во-вторых, сначала все-таки следовало помочь Либерзону, а потом решать свои проблемы, которые никуда не убегут. Поэтому Полунин и поехал сначала в офис Степина.
Адвокат давно и с нетерпением ждал его визита. Время, отпущенное Либерзону на погашение задолженностей по договорам, истекало. И Степин хотел знать, нашел ли Владимир материалы, способные спасти его старого друга от тюрьмы.
Увидев папку с документами, Степин удивленно присвистнул. Он, как и все честолюбивые адвокаты, не любил проигрывать дела, за которые брался, поэтому и делал все возможное, рассчитывая в итоге все же на помощь Полунина. Но таких убийственных фактов, полностью оправдывающих подзащитного, он увидеть не ожидал.
– Владимир Иванович, как вам удалось это раздобыть? – поинтересовался Степин, потрясая папкой в воздухе.
– Не важно, – ответил Полунин. – По официальной версии, мне ее продал неизвестный человек, испытывающий к Томашевскому личную неприязнь и считающий, что меня, как ведущего акционера «Нефтьоргсинтеза», должно интересовать, чем занимается Томашевский.
– Не слишком правдоподобно звучит, – покачал головой адвокат. – Но надеюсь, что другой версии никто не предложит? Как вы думаете?
– Разве что сам Томашевский, но боюсь, что ему мало кто поверит, – пожал плечами Владимир. – Так как вы собираетесь поступить с этой папкой, Денис Григорьевич?
– Сначала отнесем ее в милицию и потребуем возбуждения уголовного дела против Томашевского, – ответил Степин. – А затем, аргументируя это потребностью представить документы в суд на слушание другого дела, я заберу под расписку все нужные нам бумаги, и мы вылетим в Тарасов.
– Когда это можно будет сделать? Я имею в виду – вылететь в Тарасов?
– Да хоть сегодня! – воскликнул адвокат. – Регистрация заявления и документов в милиции не займет у меня больше часа. А затем можем отправляться.
– Тогда вы организуйте все, что нужно. А я пока займусь билетами, – распорядился Полунин. – Я хочу закончить все побыстрее.
Выйдя от Степина, Владимир поехал сразу к Шакирычу, позвонив по дороге Болдину и попросив его тоже быть в автомастерской. Рамазанов, услышав историю Полунина о том, как удалось расправиться с Томашевским, недовольно покачал головой.
– Ты, Иваныч, не расслабляйся, – пробасил он. – Томашевский всегда был опасен, а сейчас он опасен вдвойне. Он теперь на все пойдет, чтобы тебя уничтожить и вернуть назад хоть часть денег.
– Я помню об этом, – кивнул Полунин. – Но скоро для мести у Томашевского совершенно не останется времени. Ему придется скрываться от всероссийского розыска, а без денег он долго не продержится. И все же я попрошу вас со Славкой повнимательней присматривать за Светланой и Антоном, пока я буду в Тарасове. Не хотелось бы, чтобы с ними именно сейчас что-нибудь случилось.
– Какие проблемы, Иваныч?! – воскликнул Болдин. – Можешь не волноваться. Сделаем все по высшему разряду.
– Ты уж сделаешь, оболтус! – проворчал Рамазанов. – Иваныч, забери-ка его с собой лучше. Рядом с тобой от него вреда меньше будет!
Полунин в ответ на эту шутку только усмехнулся и достал из кейса деньги, причитающиеся друзьям за помощь в операции против Томашевского. Те без слов забрали их и пообещали Владимиру не спускать глаз с квартиры, где проживали Светлана и Антон. Полунин, попрощавшись с ними, отправился к Батурину.
Разговор с Николаем получился более длинным, чем планировал Владимир. Батурин напомнил об обещании рассказать все, как только операция закончится, и, обидевшись, словно малый ребенок, когда Владимир сказал, что торопится и расскажет обо всем позже, не отпускал от себя Полунина, пока тот вкратце не объяснил, зачем ему понадобились «братки» Батурина в Чечне и что они там на самом деле делали.
– Хитро придумано, – согласился с услышанным Николай и добавил: – И все-таки мог бы и сразу мне все рассказать, в натуре!
– Ничего с тобой не случилось от того, что пришлось немного подождать с объяснениями. От любопытства же не умер? – усмехнулся Полунин и достал из кейса деньги, заработанные Батуриным и его бригадой. – Держи, это тебе и твоим орлам. Гуляйте на славу. Заработали.
– Ну что же, за упокой души состояния Томашевского я, пожалуй, с удовольствием, в натуре, выпью, – согласился Николай. – Много этот гад людям крови попортил. Теперь пусть конкретно за это расплачивается!
– Да уж, конкретней некуда! – рассмеялся Владимир и, попрощавшись с Батуриным, отправился в аэропорт покупать билеты на рейс до Тарасова.
