– Теперь давай рассказывай! – распорядился Сазан, когда они пристроились, пропустив перед собой пару машин ради предосторожности, за автомобилем Бориса.
Тот, ничего не опасаясь, шпарил по направлению к Третьей Дачной. За Славянским рынком Борис свернул налево – наверняка направился к Гошиному дому.
– Останови здесь, – распорядился Сазонов, – незачем нам за ним в гору лезть, я и так знаю, куда он поехал. Сходи лучше пару чебуреков купи. Я пока с Валентиной перекалякаю.
Он достал сотовый и набрал номер девушки. О чем они разговаривали, Юрий тогда не знал. Позднее дядя ему сказал, что он на всякий случай предупредил Валентину, что Борис, по всей видимости, что-то замышляет. Она пообещала быть осторожной и не открывать никому дверь. Пожаловалась, что никак не может дозвониться до подруги. Тогда Сазан первый раз и услышал о своей тезке.
Мужчины прямо на месте перекусили вкусными горячими чебуреками, запивая их купленным ранее спрайтом.
– Сдай назад! – высмотрев спускавшуюся с горы машину наркоторговца, резко бросил племяннику Валерий.
Тот не заставил себя ждать и, предположительно зная, куда должен повернуть водитель интересующей их машины, вырулил в противоположную сторону.
Как и в прошлый раз, пропустив несколько машин вперед, они влились в общий поток, однако не теряя Борисову тачку из поля зрения.
Так они приехали на берег Волги к спортивно-развлекательному комплексу.
Сазан велел племяннику поставить машину на стоянку и идти с ним.
День клонился к вечеру, но прохлады не ощущалось вовсе. Асфальт раскалился настолько, что и в поздние часы продолжал дышать зноем. Лишь у самой воды можно было насладиться живительной свежестью, да и то только тогда, когда ветерок дул с Волги.
Больше не скрываясь, бывший уголовник и его племянник зашли в «100 удовольствий». Со стороны казалось, будто двое от нечего делать коротают время. Пока старший не спеша выставил шары, младший спустился вниз, купил две маленькие бутылки колы, пачку сигарет. Поболтав ни о чем с барменом, поднялся наверх. Потом они не спеша взялись за партию американки. Старший во время игры наставлял более молодого. Со стороны было сразу видно, что он опытней своего соперника во много раз. Дверь в конце коридора открылась, и из кабинета с табличкой «Администратор» вышли Игорь с Борисом. Подавленность настроения обоих ощущалась на расстоянии.
– Привет молодежи! – Едва парочка поравнялась с бильярдным столом, Валерий шагнул к ним навстречу, перегораживая дорогу. Улыбаясь самым дружелюбным образом, он сердечно пожал обоим руки.
– Здорово, – буркнул в ответ Игорь. Молодой барыга вообще ничего не ответил на приветствие, молча пожав Сазану руку, и сразу же отвернулся в сторону.
– Что у вас приключилось? Вы как два покойника выглядите!
Человек, наблюдавший эту сцену со стороны, обязательно бы решил, что покровский урка искренне удивлен и расстроен состоянием молодых людей. На самом деле он предполагал нечто подобное еще до того, как Игорь с Борисом зашли в кабинет с табличкой «администратор».
– Да так, ничего, – пробормотал Игорь, явно ожидая, пока Сазан посторонится и даст им пройти.
– Может, помочь чем надо? – заботливо спросил тот, по-видимому и не собираясь отодвигаться.
– Спасибо, мы сами. – Борис протиснулся между ним и стенкой. Игорь, коротко глянув на Валерия, двинулся следом.
– Ну, смотрите, – развел руками тот вслед, – а то только скажите, чем могу, как говорится…
Он вернулся к прерванной партии и закончил ее в три удара, подряд отправив шары в лузы. Пока последний не спеша катился к своей цели, Валерий проводил его довольным взглядом и негромко сказал:
– Щенки! Получили по загривку!
Тут он кинул быстрый взгляд в сторону открывшейся двери с табличкой «администратор» и вышедших оттуда Альберта Викторовича и его помощника.
– Ты понял, что я тебе сказал? – спросил Толяна Штык. Тот утвердительно кивнул головой.
– Ну, добро, – негромко проговорил Штык и, разулыбавшись, направился к Сазонову.
– Привет, дружище!
Они сердечно обнялись. Два закадычных друга, да и только! На самом деле это было далеко не так, совсем не так! На данном этапе жизни их отношения напоминали скорее отношения двух скорпионов, выжидающих, пока один не подставит другому уязвимое место. Альберт Викторович побаивался Сазонова и презирал его одновременно. Тот, в свою очередь, ненавидел Штыка за то, что тот так быстро сумел сколотить приличное состояние. Он завидовал ему со страшной силой. И каждый успех бывшего товарища по зоне отравой разливался по его душе. Неудача, наоборот, доставляла наслаждение. Много раз судимый Сазан тоже не бедствовал, но куда ему было до предприимчивого Штыка. Но больше всего его злило то, что, кроме финансового достатка, Альберт Викторович приобрел со временем и отличные связи, делающие его могущественным и практически неуязвимым.
В данный момент он чувствовал себя на вершине блаженства. Он знал, что обломал хозяину комплекса важное дело, и результатом этого, по его расчетам, могут быть очень большие неприятности у Альберта Викторовича. Даже высокие покровители не смогут ему помочь, если вообще захотят.
Когда-то он помог Штыку. Давно это было. Сазан мотал свой второй срок. Штык шел по первой ходке. Ему приходилось довольно тяжеловато, и, если бы не поддержка земляка, кто знает, как сложилась бы судьба будущего владельца спортивно-развлекательного комплекса.
Когда Сазан вышел из тюрьмы, Альберт Викторович был уже год как на свободе. Он тепло встретил своего защитника, помог деньгами на первое время. Но тут же деликатно объяснил, что дороги у них разные. Выпить, погулять – без проблем, в гости – всегда, но для дела – извини, братан, у меня свои люди! Сазан тогда только усмехнулся. Со временем он попытался пару раз подкатить с деловыми предложениями к бывшему товарищу по зоне, но тот неизменно отклонял их.
Со временем пропасть, разделявшая их, становилась все больше. Штык все чаще стал позволять в общении с бывшим покровителем несколько барский иронично-снисходительный тон. Он понимал, что доводил этим Сазана почти до бешенства. Делал он это, исходя из двух соображений: во-первых, это доставляло ему моральное удовлетворение, во-вторых, он рассчитывал, что покровский урка будет пореже к нему наведываться. Второго он добился довольно быстро.
– Как твои дела, братан? – улыбаясь самой что ни на есть душевной улыбкой, спросил у Альберта Викторовича Сазонов. Удержаться от подобного вопроса он просто не мог. – Спасибо, хорошо. Как у тебя? – в свою очередь, вежливо поинтересовался хозяин заведения.
– Вашими молитвами!
– Извини, не могу много времени уделить – дела, – озабоченно глянув на часы, Штык засеменил к выходу.
«Беги, беги!» – злорадно подумал Валерий, глядя ему вслед.
Он посмотрел на часы. Маленькая стрелка приближалась к восьми.
