Не в силах вымолвить ни слова, фотограф опять часто-часто закивал головой.
Бандит ухмыльнулся, видно, довольный результатом беседы, и, похлопав напоследок парня еще раз по щеке, торопливо потрусил вниз по лестнице.
Эдуард рухнул на ступеньку, закрыв голову руками. Полная апатия ко всему происходящему овладела молодым человеком.
В таком состоянии он просидел минут двадцать и просидел бы, наверное, еще неизвестно сколько времени, если бы не хлопнула подъездная дверь, и крики бегущих вверх по лестнице людей не смешались с топотом их же ног. Инстинктивно он бросился в темноту пролета между вторым и третьим этажом, потом еще выше – на третий, тут дверь злополучной квартиры открылась, и оттуда выскользнула Валентина. Мимолетного взгляда на нее было вполне достаточно, чтобы сообразить, что произошло что-то ужасное.
Не захлопывая дверь в квартиру, она, кинув быстрый взгляд на Эдди, метнулась вверх по лестнице, не говоря молодому человеку ни слова. Тот, долго не раздумывая, бросился следом.
На четвертом этаже девушка резко остановилась и, поймав парня за рукав, жестом приказала ему не шуметь. Топот ног достиг третьего этажа и вместе с невнятным гомоном провалился в квартиру. Дверь захлопнулась.
Валентина вновь потянула вниз рукав, показывая, что пора спускаться, и стремглав бросилась по лестнице. Эдуард – следом за ней.
У двери подъезда она опять придержала парня, прислушалась. Затем резко отворила ее и бросилась к милицейской машине. Внутри в отключке на заднем сиденье валялись оба блюстителя порядка.
– Идиоты! – с ненавистью прошипела девушка и, дернув по своему обыкновению фотографа за майку, бросила через плечо:
– Быстрее, за мной!
Пробираясь вдоль подъездов, они хотели обогнуть пятиэтажку со стороны, противоположной той, где остановилась машина Бориса.
Валентина сунулась было за угол и тут же резко сдала назад, спиной преграждая дорогу разогнавшемуся молодому человеку.
– Вправо, в кусты! – свистящим шепотом приказала она и, потянув, как обычно, парня за рукав, рванула к густорастущим зарослям сирени. Укрывшись за ними, Эдуард позволил себе оглянуться. Он сразу понял, что так напугало Валю: на углу дома в предутренней мгле четко вырисовывались контуры тачки, очень сильно смахивающей на седан Толяна. Свет в салоне не горел, и с расстояния в тридцать метров разобрать, есть ли там кто, фотограф не сумел.
Эдди почувствовал, как за ткань майки снова потянули и ухо обдало горячим дыханием:
– Давай за мной, в гаражи!
Стараясь не производить шума, они свернули за гаражи и, петляя между ними, выбрались вскорости в соседний двор.
Передохнув, они посмотрели друг на друга.
– Что случилось? – спросил наконец фотограф.
– Он убил его, – лаконично ответила девушка. – Сволочь, что за дерьмо он мне дал?!
– Кто? – не понимая, переспросил Эдди.
– Борис, кто же еще. Этот придурок неожиданно проснулся, – в глазах девушки мелькнул ужас. По всей видимости, в этой злополучной квартире действительно случилось что-то страшное.
Довольно быстро светало, и предутренняя мгла на глазах расползалась.
Молодой человек посмотрел на часы: те показывали пять минут пятого. Эдик очень удивился этому обстоятельству. Ему казалось, что должно быть по крайней мере часов шесть. События этой ночи так густо наложились друг на друга, что сама ночь показалась парню бесконечной. Донельзя измотанный, он опустился прямо на бордюр.
– Где твой фотоаппарат? – Валентина присела рядом, копаясь в сумочке.
– Мужик с пистолетом в подъезде отобрал, – равнодушно ответил он, доставая из кармана мятую пачку «Явы» и зажигалку.
– Пошли, уйдем подальше, – поднимаясь, скомандовала стриптизерша, вытаскивая из пачки Эдуарда сигарету. Они закурили и отправились дальше, пробираясь дворами. Через квартал вышли на центральную улицу.
Валентина развернула парня к себе лицом.
– Расскажи мне про того мужика, что у тебя аппарат отобрал, – потребовала она.
Эдди, как мог, передал ей свои подъездные злоключения.
– А пленка, ты говоришь, у тебя? – спросила она, внимательно выслушав его рассказ. Она задумалась, почти отпустив майку. Затем потянула с новой силой, приблизив вплотную свое лицо к лицу парня.
– Ты вот что. Забудь о сегодняшней ночи вообще. И что Сазан у тебя фотоаппарат забрал – забудь.
– Кто? – переспросил ее Эдди.
– Неважно. Чем меньше знаешь, тем дольше живешь, – серьезные карие глаза сверлили взглядом лицо молодого человека. – Вообще уехал бы ты на время. Пленку прояви и держи у себя. А как вся муть успокоится, я тебя разыщу.
– Какая муть? – ошарашенно спросил парень. – Там, где мы сегодня работали, убили человека, – очень серьезно и очень спокойно произнесла Валентина. От ее слов по телу фотографа вновь побежали мурашки и язык прилип к пересохшей гортани.
Девушка отпустила парня и отправилась, больше не оборачиваясь, к дороге. Она довольно быстро поймала машину и уехала в сторону автовокзала, где, как он знал, находилась ее квартира.
Немного выйдя из оцепенения, он тоже поймал машину, но отправился не домой, а прямиком сюда, в поселок Солнечный.
* * *
Закончив повествование, фотограф вздохнул. Продолжая потирать руку, он с надеждой посмотрел на бывшего опера.
Тот потушил окурок и прикурил следующую сигаретку. За время рассказа он уже искурил две штуки. Эта была третья.
– Так кого убили? – тяжело взглянув на Эдуарда, спросил Марков-старший.
– Я не знаю, – растерянно ответил тот.
– Когда ты поднялся в квартиру, в ней находились только девушка и тот мужчина, с которым она приехала?
– Да.
– Так, поехали дальше. – Александр сделал глубокую затяжку и продолжил допрос: – По лестнице, когда Валентина выставила тебя за дверь, поднимался только один человек?
– Вроде один, – неуверенно ответил парень. – Я же не видел, я только слышал.
– Слышал ты только один голос?
– Да.
– Узнал его?
– Да. По-моему, это Максим был. Так мне, во всяком случае, показалось.
– Так, значит, Лимон-младший заходит… – рассуждая сам с собой, забубнил Марков, не видящим взглядом глядя перед собой. Затем перевел взгляд на Эдуарда, отчего тот невольно начал поеживаться.
– Ты сказал, что Валентина осталась недовольна Борисом, вернее, его снотворным?
– Да. – И Эдуард еще раз повторил слова стриптизерши.
– Ясненько, – подвел итог Марков-старший.
– А как все же вы меня нашли? – робко спросил Эдуард.
